надпись: «Кристина — Принцесса Ночи».
Даниэль отложил лист в сторону. Теперь он знал, что делать. Следующей ночью он отправится на Вьё-Симтье.
III
Скошенный диск убывающей луны освещал Даниэлю путь. Он проскользнул сквозь приоткрытые, навсегда застывшие в этом положении, ржавые ворота кладбища.
Он снова здесь.
Поразительная тишина царила на Вьё-Симтье в эту ночь. Ни один звук не прерывал безмолвие этого запустевшего места. В сердце Даниэля больше не было сомнений. Он пришёл, чтобы увидеть её.
Замешкавшись возле ворот, он двинулся вглубь кладбища. На перекрёстке двух тропинок Даниэль остановился перед каменной статуей ангела со скорбным выражением лица. В снах он встречал Кристину именно здесь.
— Я ждала тебя, — раздался голос за спиной.
Даниэль обернулся. Кристина стояла в нескольких метрах от него. В тусклом лунном свете она была так же прекрасна, как и в ту ночь, когда он впервые увидел её.
Даниэль не двигался, молча глядя на девушку.
Кристина постояла немного, затем медленно приблизилась на несколько шагов.
Даниэль быстрым движением выхватил из внутреннего кармана куртки небольшое распятие и предостерегающе выставил его перед собой.
Кристина резко остановилась в паре шагов от него. На её лице отразилось удивление, смешанное со страхом.
— Убери это, Даниэль. Я не причиню тебе вреда.
— Почему я должен тебе верить?
Кристина задумчиво помолчала.
— Иначе ты бы не пришёл сюда вновь, — произнесла она. — Разве у меня не было возможности причинить тебе вред той ночью?
Даниэль смутился. Она права. Действительно, у неё уже была возможность убить его, но она не сделала этого. И тогда, в склепе, она позволила ему уйти. Но означает ли это, что ей можно доверять?
— Чего ты от меня хочешь? — спросил Даниэль, все ещё сжимая распятие в руке.
— Я здесь совершенно одна уже так много лет, — тихо сказала Кристина. Её глаза заблестели от слёз. — Такое долгое одиночество — это слишком, даже для такой, как я. Мне нужен друг, Даниэль. Ты единственный человек, способный понять меня, я это знаю. Ты нужен мне, Даниэль.
Сердце Даниэля сжалось. Даже если сейчас она набросится на него и разорвёт его глотку — ему всё равно. Его рука медленно повернулась, переворачивая крест. Теперь он беззащитен перед ней. Пальцы Даниэля разжались, распятие упало в траву. Как в том сне, он резво привлёк девушку к себе, сжав её хрупкое холодное тело в своих крепких объятиях.
— Принцесса ночи, — едва слышно прошептал Даниэль, вдыхая аромат её волос.
* * *
— Не раз я видела, как ты приходишь в это место ночью. Ты словно что-то искал. Я никак не могла понять, почему ты приходишь сюда так часто. И наконец мне стало понятно — ты как же одинок, как и я. Именно поэтому ты встретил меня, я сама так захотела. Много лет я обитаю здесь, в этом мрачном месте, совершенно одна. Как забытый, проклятый дух. Мне не с кем даже поговорить.
Голос Кристины звучал из темноты. Они расположились на камнях разрушенных монастырских стен. Кристина сидела в нескольких метрах от Даниэля, в тени, из-за чего он не видел её. Но она видела его. Он знал, что на смотрит на него.
— Ты права. Я сам не знаю, что именно я здесь искал. Возможно, вдохновение. Я пишу истории, столь же мрачные, как это старое заброшенное кладбище. Где, как ни здесь, мне искать вдохновения?
— Ты писатель? — перебила его Кристина?
— Скорее просто мечтатель.
— О чём же ты мечтаешь, Даниэль?
Он помолчал немного.
— Я никогда не верил в существование вампиров. Но какая-то часть меня всегда знала, что мир не так прост и однозначен, как нам кажется. Что в нашем мире есть место чему-то мистическому, загадочному, потустороннему, и оно совсем рядом. Я мечтал встретить настоящего вампира. Многие мои рассказы посвящены им. Знаешь, прошлой ночью я заснул за столом, а проснувшись, обнаружил на листе надпись. Там было написано: Кристина — принцесса ночи. Неужели я мог написать это во сне?
— Может быть.
Даниэль не видел, но ему показалось, что Кристина улыбнулась.
— Принцесса ночи, — повторила она. — Меня никогда так не называли. Я много лет не покидаю это место. Я даже не знаю, каков мир сейчас.
— Я боюсь, за сотни лет ничего не изменилось. Меняются лишь декорации, внешний вид. Суть остаётся той же.
— Даже если так, я очень хотела бы посмотреть, каков мир за пределами этого места.
Даниэль встал с камня, на котором сидел и сделал несколько шагов.
— Идём со мной, — сказал он.
— Я не могу уйти отсюда. Я навсегда заточена здесь.
— Что это значит?
— Идём, сейчас ты сам всё поймёшь.
Через несколько минут они вышли к кладбищенской ограде. Старые ржавые ворота по-прежнему были в застывшем приоткрытом положении. Даниэль привычно проскользнул в зазор между створками. Кристина стояла в нерешительности.
— Это ерунда, — приободрил её Даниэль. — Идём, я выведу тебя.
Кристина покачала головой.
— Ничего не выйдет.
Она сделала шаг, но тут же остановилась. Словно наткнулась на невидимую преграду. Линия кладбищенской ограды была для Кристины непреодолимым препятствием.
— Я не могу, — девушка в отчаянии закрыла глаза, опустив голову. — Это место не отпускает меня.
Даниэль тяжело вздохнул. Он не знал, чем помочь.
— Мы что-нибудь придумаем, — сказал он.
Кристина открыла глаза и посмотрела на Даниэля.
— Скоро рассвет. Я не могу здесь оставаться, и тебе пора уходить.
— Я приду завтра, — пообещал Даниэль с грустью в голосе.
— Я буду ждать тебя, — тихо ответила Кристина.
Даниэль повернулся и медленно побрёл прочь. Через пару десятков шагов он остановился и обернулся. Кристины нигде не было.
IV
Проснувшись во второй половине дня, Даниэль всеми способами пытался скоротать время. Он ждал ночи и новой встречи с Кристиной.
Как только стемнело, Даниэль отправился на Вьё-Симтье. Он кое-что решил для себя. Возможно, это самое важное решение за всю жизнь.
Кристина ждала его, как и прошлой ночью, у статуи печального ангела, недалеко от ворот.
— Я знала, что ты придёшь, — сказала она, слабо улыбнувшись.
Вместе они долго бродили по кладбищенским тропам, разговаривая без умолку.
Даниэль рассказывал о своей жизни, о своих книгах, написанных и ещё не написанных. Ему было легко с Кристиной. Он как будто знал её всю жизнь.
Они подошли к мрачному заброшенному дому, что находился внутри монастырской ограды. Вокруг него было множество старых засохших деревьев. На фоне луны их ветки напоминали тонкие скрюченные пальцы.
— Дом приходского священника и его сад не утратили своего очарования, — задумчиво произнесла
