Я сделала тоже самое, распрямив свою юбку влажными ладонями. Сегодня я пропущу свою лекцию, а потом мне нужно будет убедить администратора, что мне нужен недельный отпуск, даже если я уже превысила свой лимит. Эти несколько месяцев с Кэсси были тяжелыми, и я откладывала неизбежное достаточно долго.
Джейн проводила меня в коридор и поблагодарила за потраченное время. Затем ее взгляд сместился, уловив то, что происходит позади меня.
Я обернулась. Бев неслась к нам по коридору.
— Директор Харрисон? Позвонила миссис Калинг.
— Переведите звонок в мой кабинет. Мисс Бреннан и я только что закончили.
— Она оставила мне сообщение. — Бев замялась, избегая моего взгляда.
— Что там? — спросила Джейн.
Бев наклонилась к ней и прошептала в ухо. Взгляд Джейн метнулся в мою сторону. Бев мимолетно взглянула на меня, а затем поспешно ушла.
По моей коже пробежали мурашки.
— Что стряслось?
— Грейс, — ответила Джейн напряженным голосом. — Произошла авария. Она в больнице.
У меня скрутило желудок.
— Все произошло именно так, как и сказала Кэсси, — прошептала Джейн.
Она посмотрела позади меня и стала больше бледной, чем напуганной.
— Ох, мой…
Она вернулась в свой кабинет и закрыла дверь.
— Она боится меня.
Я обернулась и опустила взгляд на Кэсии. По ее щеке стекала одинокая слеза, и мое сердце упало вместе с ней на пол.
Глава 4
Понедельник, полдень.
Она не боится тебя, хотела возразить я. Просто смущена и, возможно, шокирована. Но мы обе знали, что это не было правдой. Мы видели выражение лица Джейн.
— Как твоя голова? — Я присела перед Кэсси.
— Лучше, — прошептала она. Будет именно так, ведь теперь ее предсказание сбылось.
— Знаешь что?! Ты на всю неделю освобождена от школы, — сказала я, желая отвлечь ее мыслей о Грейс. — Давай-ка раздобудем пончиков.
Печальная улыбка тронула ее губы. Она потянулась к моей руке.
Мы покинули школьный офис и направились к машине. Я позвонила на работу и придумала оправдание, что Кэсси осталась дома из-за болезни. Затем, я перенесла свою дневную встречу на следующую неделю.
Я устала от беспокойства и недостатка сна. Желание затеряться в своей домашней студии было непреодолимым. Чтобы мой разум погрузился в шлифование и придание формы стеклу, в обрамление материала петляющими завитками серебряной проволоки. Чтобы выполнить обещание превратить то, что когда-то было мусором, в потрясающие произведения искусства, несмотря на естественные недостатки. Несовершенства делали стекло красивым и уникальным. Я представила себе висящие серьги и ожерелье со стеклянными гроздьями, вставленными в серебряную оправу, оливковый с янтарем, сосновое со сливой.
Может позже, когда Кэсси заснет. Я взглянула на нее в зеркало заднего вида. Под ее глазами были фиолетовые круги. Она зевнула побуждая меня повторить за ней.
Творчеству придется подождать.
Последствия от видений Кэсси были очевидны из ее поведения в школе. Ухудшение оценок, испорченные дружеские отношения и бесчисленное количество часов потерянного сна. Лицо у нее было бледное, с запавшими глазами и впалыми щеками. У нее уменьшился аппетит, и я не могла представить себе какой психологический ущерб наносили ее юному разуму ночные кошмары.
О чем я только думала? Я не должна была тянуть с этим. Кэсси нуждалась в помощи, и я думала, что смогу помочь ей. Но научить восмилетнюю девочку медитировать и успокаиват свои мысли было легче на словах, чем на деле. Также, я не ожидала, что видения станут такими ужасными.
— Почему ты грустишь, мамочка? — спросила Кэсси с заднего сидения.
Она поняла это не по выражению моего лица и не по тому, как слегка опустились мои плечи. Она прочитала это по голубым полосам в моей ауре. Для Кэсси видеть цвета было также естественно, как дышать.
Я встретилась с ней взглядом и увидела, как исказилось ее лицо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Мне грустно, — призналась она, прежде чем я смогла ответить.
— Ты думаешь о Грейс?
Кэсси кивнула. Она вытерла глаза и нос.
— Я тоже беспокоюсь. — Я остановилась на светофоре.
Кэсси возилась с молнией на своей толстовке, скользя замком вверх и вниз по металлическим зубцам.
— Как насчет двух пончиков этим утром?
Губы Кэсси изогнулись в ухмылке. Она подняла вверх оба больших пальца.
Мы выбрали выпечку в кофейне на бульваре Монтерей и съели ее на траве перед Миссией Сан-Луис-Обиспо-де-Толоса в самом сердце центра города.
Кэсси съела половинку пончика, прежде чем ее внимание привлек фонтан. Статуи двух медвежат были установлены на краю для игры. Она обрызгала медведей, затем протерла одного из них водой, делая вид, что купает его.
— Не забудь почистить за ушами, — предложила я, роясь на дне сумочки в поисках телефона.
Пока Кэсси энергично терла за ушками медвежат, я набрала номер бабушки Мэри. Она ответила после второго гудка.
— Да? — сказала она запыхавшимся голосом.
— Опять гоняешься за птицами из своего сада? — предположила я.
Я не видела ее сад два года, но она любила жаловаться, что каждый день сражается с пернатыми вредителями.
— Нет, не сегодня. Я просто немного устала, вот и все. Как ты, Молли, дорогая?
Кэсси зачерпнула воду в ладони и сделала вид, что дает пить статуи медведя.
— Со мной все хорошо, — ответила я, наблюдая за дочерью. Я сунула в рот большорй кусочек пончика. Она помахала мне, и я помахала в ответ.
— Есть ли шанс, что ты сможешь навестить меня? Возможно, остаться на несколько дней? — спросила я, держа еду во рту.
— Кэсси не в школе?
Я прожевала и проглотила.
— Именно поэтому я и звоню. Она… — Я нахмурилась, мой голос замер.
Кэсси перестала играть у фонтана и смотрела на меня рассеянным взглядом.
— Я не совсем уверена насчет поездки. Это немного долгая поездка и моя неделя довольно занята.
Пасифик-Гроув был всего в двух с половиной часах отсюда. Достаточно далеко, чтобы было неудобно посещать его регулярно, но достаточно близко, чтобы приехать сюда и вернуться обратно за день.
— Тебе всегда рады в моем доме, — сказала она.
— Ты знаешь, что мне не нравится спать в этом доме. — Я положила недоеденный пончик Кэсси обратно в белый пакет и откусила кусочек от своего.
Бабушка цокнула языком.
— Молли, девочка, это было давным-давно. Однажды, этот дом будет…
— Притормози, бабуль, — прервала я. Кэсси смотрела на меня со странным выражением, расстегивая молнию на своей толстовке.
Я прикрыла микрофон телефона.
— Все хорошо, Кэсси?
Прежде чем она успела ответить, на электрической панели рядом щелкнул выключатель. Из-под земли показались черные форсунки и, будто ракеты из шахт, сопровождаясь шумом распыляемой воды, обрызгали мою грудь и лицо.
Я взвизгнула, засовывая оставшуюся треть своего пончика в рот, и схватила свою сумочку, стремительно рванув туда, где было сухо.
Я сглотнула, прижав ладонь к груди, и рассмеялась.
— Ого. — Я откинула мокрые волосы со лба. Вода капала с моего подбородка, а блузка прилипла к телу. — Я и не думала, что такое произойдет.
Я глянула через плечо, заметив, что пакету из пекарни повезло меньше. Я и не думала о том, чтобы проскочить через разбрызгиватели и достать его. Позже — например, когда закончится цикл разбрызгиваний, решила я. Я вытерла мокрый экран телефона о бедро, тем самым отключив звонок.
— Отлично, — проворчала я. По крайней мере, телефон уцелел. Я включила экран, чтобы заново набрать бабулю, и прижала телефон к уху. Я оглянулась на Кэсси, и у меня перехватило дыхание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Она застыла. Ее глаза округлились, когда она уставилась на меня. Ее лицо побледнело.
Мое сердце дрогнуло. Я знала этот взгляд и выругалась. Больше никаких предчувствий. Дайте девочке передохнуть.
