от меня.
— Касаэль не отпустит меня, да?
Мор покачал головой, слишком быстро разбив все мои наивные мечты о свободе.
Я чувствовала себя мышкой, попавшей в ловушку. Даже несмотря на то, что с самого начала догадывалась, чем всё для меня обернётся. Выбрав ночь с Касалем вместо брака с Титом Липаром, я просто поменяю один плен на другой.
Только признаться в этой самой себе всё никак не хотела. Хотела до последнего надеяться на лучшее. Как в те дни, когда пряталась по ночам то в подвалах, то в брошенных и разграбленных квартирах, надеясь, что Земля всё-таки будет спасена.
— На твоём месте я не стал бы обнадёживать себя, Лина, — будто прочёл мои мысли мужчина в ошейнике. — Кас самый честный и благородный из нас. Как и ты, всегда держит обещания. Так что причина не в нём.
— А в ком же тогда? — удивилась я искренне.
— В том, что ни одна женщина не переживёт ночь ни с одним из нас.
— В каком смысле? — Я заморгала, пытаясь осознать значение его слов. — Хочешь сказать, секс с твоим братом убьёт меня?
— Не с ним! С любым из нас! — неожиданно зло рявкнул Мор. — Знаешь, почему Томаэль рассердился, почему не сдержал гнев? Там, в зале, когда ты спросила, были ли у нас женщины. — Он мазнул по мне рассеянным взглядом и, не дождавшись от меня никакой реакции, тут же продолжил: — Да, у нас были женщины. Много. Но все они мертвы.
— Что с ними случилось? — на автомате поинтересовалась я, пребывая в шоке от замаячившей передо мной перспективы.
— Мы не с Земли, Лина. Мы не такие как вы. Знаешь, как мы спасли вашу планету? — ответил Мор вопросом на вопрос. И для меня так связь между моим вопросом и его ответом так и осталась загадкой.
В памяти навечно запечатлелся тот день, когда на одной из улиц нашего города открылся портал, из которого вышли трое мужчин. Я не видела лиц, лишь три силуэта в плащах и капюшонах.
Зато видела, на что они были способны. Три безмолвные фигуры, буквально одним прикосновением вернувшие к жизни и изменившие целую планету…
— Не знаю, — солгала, не моргнув глазом. Хотела услышать, что называется, из первых уст. — Расскажешь?
— Мы просто усмирили стихии, разрушавшие Землю. — Мораэль насмешливо вздёрнул бровь, словно говорил о чём-то несущественном, а не о конце света. — Братья разозлятся, если узнают, что я сказал тебе. Но я хочу, чтобы ты понимала, на что согласилась сегодня, пообещав себя Касу. — Его слова звучали пугающе. Я невольно сглотнула, а он как ни в чём не бывало продолжал: — Магия разных стихий с рождения живёт в каждом из нас. Именно она убила тех женщин, что проводили с нами ночь. Не приняла и не пощадила ни одну.
В принципе что-то такое я и подозревала. Не про магию, конечно. В неё я не очень верила. А вот в то, что существуют в мире люди со сверхспособностями — да.
Существуют ведь те, кто умеет читать мысли, гипнотизировать взглядом или словом. Существуют те, кто ходит по битому стеклу и спит на гвоздях, не чувствуя боли. Или, например, те, кто решает в уме сложные задачи.
Так почему не могут существовать такие, как Мораэль и наши новые Правители?
— Значит, в вас живут стихии? — Я чуть наклонила голову набок, ещё внимательнее разглядывая Мораэля. Стоило ли верить в рассказ о стихиях, пока было непонятно. — И зачем ты мне это рассказал? Нравится злить братьев?
— Ты умнее тех женщин, что побывали здесь до тебя. Наверняка поняла уже, что у меня с братьями сложные отношения. — Мораэль машинально коснулся ошейника и провёл по нему кончиками пальцев. — У тебя ещё есть шанс отказаться и выйти замуж за Тита Липара. Так ты точно останешься жива.
— На кой мне такая жизнь? — спросила я, глядя ему в лицо. Откровенность за откровенность…
— Не разочаровывай меня, землянка, — покачал он головой. — Сама ведь сказала, Тит Липар болен и стар. Через несколько лет ты станешь вдовой. Молодой. Богатой. Свободной. И всё такой же красивой…
— Ты конечно же прав, — прервала я речь Мораэля, явно льстившего мне не просто так.
С одной стороны, его план был циничным, а с другой, логичным и очень заманчивым.
Если бы я в этой жизни придерживалась иных принципов, поступила бы именно так, как он и советовал. Но мне не давал покоя один-единственный вопрос.
Какую цель преследовал Мор, раздавая подобные «ценные» советы мне, какой-то там «Непригодной»?
— Только знаешь, не разочаровывай меня, Мораэль, — ответила я тем же тоном, каким он сам только что произносил похожие слова. — Сам ведь сказал, что я не похожа на тех женщин, что побывали здесь раньше. Я уже дала обещание твоему брату. А я никогда не нарушаю своих обещаний.
Я отвела взгляд.
Нарушать обещания действительно было не в моих правилах. Только сейчас мной руководили не правила. Я просто приняла для себя важное, как мне казалось, решение. Пусть лучше быстрая смерть, чем та жизнь в нелюбви и во лжи, что мне уготована. Роль молодой вдовы меня не прельщала.
Мор ничего не ответил. Только пожал плечами равнодушно и молча направился в сторону огромного ложа.
Пока я продолжала стоять посреди спальни Касаэля, размышляя над странными намёками, Мораэль стал суетиться вокруг высокой кровати.
Он то по десятому кругу взбивал подушки, то поправлял и без того идеально постеленные простыни. И всё ещё что-то рассказывал о себе и о братьях, хотя я ни о чём его не расспрашивала и больше не слушала.
Наблюдая, как молодой мужчина в ошейнике готовил постель для меня и своего брата, я медленно погружалась в водоворот собственных мыслей.
О наших новых Правителях рассказывали много небылиц. Не во все из них я верила. Например, теперь в отличие от большинства землян я знала, что правят нами лишь двое из троих наших спасителей.
Но некоторые девушки, наслушавшись глупцов, не выдерживали и прерывали свои жизни. Некоторые отдавались первым встречным мужчинам. Были и те, кто за небольшую плату «ложились под нож» или сами лишали себя невинности совершенно варварским способом.
Если честно, я завидовала всем этим девушкам. Тем, которые, расставшись с девственностью, могли начать жить заново. С чистого листа.
Они были свободны. Никто не требовал от них идти во Дворец и представать перед правившими нами чужаками.
А для меня испытания только начались.
Хотя, пожалуй, нет. Мои испытания начались не сегодня. Они начались давным-давно.
В день, когда наш мир почти
