А кусты? Кусты – это совсем неинтересно. По кустам только клещей набирать. Учитель говорит ей, что это большая удача, что год для кизила очень благоприятный. Она и сама видит, что кизил хорош. Ого! Говорит он. Посмотрите ка, что здесь! Она не видит, но он просит подойти поближе. Всё равно не видно, ей придётся лезть за очками. Это так важно? Да да! Он уверяет, что очень. Очень просит взглянуть. С самой верхушки рюкзака, из под верхней молнии она достаёт мешочек с очками. Да где же? Где? Спрашивает она. Он уже сзади, он уже посмотрел. Он пропускает её вперёд. Он показывает рукой. Теперь её очередь увидеть. Это что то интересное! Вот же, вот! Вот прямо перед Вами! Это трудно заметить, когда ты не видишь. Листья, ветки, она уже внутри куста. Да вот же, говорит Учитель. В десяти сантиметрах перед своими глазами она видит квадратную змеиную голову, не мигая уставившуюся на неё. Крик оглашает лес. Она отшатывается. Её дыхание перехватывает. Идиот! Она связалась с идиотом! Ничего себе розыгрыш! Это не розыгрыш. Учитель сам потрясён. Он пытался показать крупный кизил, который в этом году на месяц обгоняет все сроки. Он никак не ожидал увидеть здесь змею. Да ещё такую страшную, как эта. Змеи, вообще, не любят кизил, да и не сидят в кизиловых кустах. Но впечатление всё равно испорчено. Путешествие придётся заканчивать.
– Медитируешь? – Учитель возвращается, прощаясь с кем то.
– Что значит – медитируешь?
– Медитация дословно переводится на русский, как размышление.
Его благодарят. Он опять кому то помог. Кому то? Его приход помог мне! Я соединил свои мысли. Это именно то. Именно то, что не давало мне покоя! Учитель, научите меня играть в человеческое, настольное го!
– В настольное Го? Зачем тебе?
– Я хочу играть, хочу понять Го и с этой стороны.
– Ты уверен, что тебя хватит на это?
– Да, я совершенно уверен. Я готов к обучению.
Он знает, что я умею учиться. Да, он знает.
– Почему Вы улыбаетесь?
– Нет, я ничуть не улыбаюсь. Кстати, я хотел предложить тебе прогуляться к пещере Ви́дящих. Не хочешь сходить? Кто знает, может быть в этот раз нам снова позволят войти туда? У тебя вроде было много вопросов к пещере, к Го? Ты уже нашёл на них ответы? Тебе больше не надо в пещеру? Если не надо, так и скажи. Я не ожидал, что он так быстро предложит мне прогуляться к пещере. Но сейчас я загорелся другим. У меня появилась версия, что ключи ко многим секретам лежат где то не внутри горы, а внутри игры, которой он без сомнения владеет. Эта игра представлялась мне сначала довольно туманной. И признаюсь, я поначалу не чувствовал от неё ни пользы, ни прока. Я видел в его квартире чаши с камнями довольно странной формы, а также одно или два игровых поля, которые он называл досками. Более того, я даже знал что это японская игра го. Школьником я пытался разобраться с этой игрой по журналу «Наука и Жизнь». Но либо эти публикации были написаны бездарным человеком, либо у меня не хватало мозгов. Игра показалось мне сложной, чересчур надуманной и перегруженной техническими подробностями. Такое же впечатление сложилось и у моего отца, который читал эти публикации вместе со мной. То, что вместо игры Учитель сходу предложил мне прогулку в пещеру, окончательно убедило меня, что я на правильном пути.
– Всё таки прошу начать учить меня игре на доске, – заявил я.
– А с кем ты будешь практиковать? – спросил Учитель.
Не скажу, что этот вопрос показался мне сложным. Как с кем? Со своими друзьями. Какая разница с кем, найду где нибудь людей, знающих про го.
– А как ты будешь практиковать с друзьями, если они не умеют играть? – задал он свой очередной вопрос.
– Как? – переспросил я. – Что значит как? Научу их. И потом я не думаю, что игра сложна. Я думаю, что ты научишь меня быстрее и проще, чем там, где я про неё читал.
– То есть ты будешь учить их игре? – переспросил меня он. – А как ты будешь учить кого то, если сам не умеешь? Или ты считаешь это нормой? Учить кого то, сам не разбираясь в том, чему ты учишь?
Ну вот, началось, подумал я. Опять эти сложности на ровном месте.
– Про практику я тоже не понял, – продолжил он. – Может тебе сразу стоит найти «этих людей», с которыми ты собираешься практиковать, и пусть они учат тебя Го и вообще всему тому, чему ты хочешь научиться?
Он помолчал, чтобы я мог разжевать произнесённое им. Я разжевал, но не скажу, что оно понравилось мне на вкус.
– Я задаю тебе правильные вопросы, – продолжил он, оценив выражение моего лица. – И слушаю твои ответы. Они говорят о твоей жизненной схеме. И она кажется мне очень подозрительной. Ты рискуешь ничему никогда не научиться, находясь под властью этой схемы. Стяжание и профанация – вот те основные черты, которые она будет формировать в тебе. В итоге ты превратишься в неприятного типа. Уверен, ты встречал таких. Но я не хочу, чтобы ты превращался в него на моих глазах. Помни, сначала меняются мысли, потом меняется выражение лица, а потом – само лицо. Я могу помочь тебе правильно действовать на этом, самом важном и невидимом уровне.
Я не ожидал от него такого выпада. Это был сильный удар по моему самоосознанию и самолюбию. Ситуация требовала, чтобы я или начал защищать себя или попросил его о более серьёзной аргументации. Я выбрал второе.
– Хорошо, – спокойно и уверенно ответил я. – Пусть моя жизненная схема неверна. Ты видишь это, и я принимаю твою помощь. Но объясни мне на этом примере. Объясни, почему так важно, чтобы я заранее представлял себе, с кем я буду играть!
– Не обязательно представлять заранее. Обязательно другое. Обязательно браться за любую вещь ответственно. Нельзя браться за молоток двумя пальцами, потому он может выскочить и отбить тебе ногу. Нельзя брать иголку кулаком, потому что она уколет тебя. Поэтому иголку берут двумя пальцами, а молоток – пятью. Мало попросить меня обучать тебя игре. Надо представлять себе, есть у тебя на это время или возможности, чтобы делать это так, как нужно. Я не собираюсь попасть в ситуацию, в которой я спрошу у тебя, почему ты не отрабатываешь мои уроки, а услышу в ответ, что тебе не с кем их отрабатывать. «Не с кем» в данном примере означает не только наличие таких людей, но и качество людей. Откуда ты знаешь, может быть с игрой Го связан такой круг людей, с которыми тебе вообще не зачем встречаться и иметь каких то общих дел? Вот тебе есть дело до людей, которые с семи утра ждут открытие гастронома, чтобы купить бутылку водки и таким образом начать свой день?
– Нет дела, – ответил я коротко.
– Я так и думал, – улыбнулся он. – В ситуации с Го, я имею позицию. И поэтому я должен её правильно отыграть. Я не могу познакомить тебя с игрой просто так, на удачу. Я не занимаюсь этим. Я использую удачу, а не делаю на удачу то ли иное. Ты хоть знаешь, откуда вообще взялась эта игра? Кто её принёс на Землю? С какими целями? Ты хоть что нибудь знаешь про это?
– Так это я и хотел узнать от тебя! – воскликнул я.
– Нет, – его голос был непреклонен. – Ты хотел другого!
Он смерил меня взглядом.
– Ты хотел иметь возможность профанировать знания, полученные от меня! А также иметь возможность перепроверять их с помощью тех, кто в этих знаниях не понимает ничего. И я хочу, чтобы мы с тобой сразу начали с этого. С этого лучше начать, чем закончить!
Я задумался. Неопровержимая логика звучала в его словах. Чтобы я сделал, если бы узнал, например, что его камни изготовлены из древних панцирей? Я бы описывал это своим знакомым как жареный факт. Факт, который был бы нужен мне, чтобы казаться более интересным в глазах своих друзей. А по сути это не прибавило бы ничего к моему имиджу. Потому что весь мой имидж про то, как казаться, а не быть. Прото, чтобы потчевать своих друзей новыми интересными фактами. Мы же находимся с ними в негласном состязании на тему «где кто был и где что видел»! Если у меня не появляется новых фотографий на эту тему, то значит мои дела не очень, а сам я становлюсь лузером. Вот я на пляже с загорелыми девушками. А вот я катаюсь на слоне. Здесь я играю в сложную и загадочную игру камнями из панцирей и рассуждаю о том, что такими примерно камнями играли атланты с древними жителями Лемурии. Мне пришла в голову идея, о том, что я мог бы даже написать книгу. Показывать и дарить её своим друзьям. В этой книге я бы в литературной форме обыграл истории и о том, как атланты ловили лемурийцев, и делали из них камни для Го. А лемурийцы выглядели совсем не так, как их сейчас представляют себе. Они же вели полуводный образ жизни и поэтому носили панцири, подобные черепашьим. Моя мысль понеслась, и её стало трудно остановить. Я живо представил себе вкусное мясо лемурийцев, которое атланты жарят на специальных лучевых жаровнях. А из панцирей вытачивают прекрасные камни для игры. Я представил себе эти панцири и даже увидел, как сзади на них изображены два глаза. Нечто подобное изображению глаз на крыльях некоторых бабочек. Почему говорят, что они считают себя более совершенными, чем мы? Спросил один из Атлантов. Чушь, ответил ему другой. Они просто мыслящие животные. Черепахи. Поэтому мы имеем полное право охотиться на них.
