Молчание стало невыносимым, и я осторожно вернула чашку на поднос.
─ Вы уже наелись? – осведомилась Элла.
─ Да, ─ солгала я. – Больше не хочется.
─ Как вы себя чувствуете? – неожиданно подал голос Колобок со своего места.
─ Спасибо, хорошо, ─ откликнулась я.
Он кивнул все так же не глядя мне в лицо.
Я растопырила пятерню и провела ею по волосам. Ничего себе! Сплошные колтуны! А у меня, оказывается, длинные волосы…
─ Как вас зовут? – спросил Колобок, устав дипломатничать.
─ Макс! – укорила Элла мужа.
─ Должен я знать, как обращаться к гостье! – поторопился Колобок объяснить свою неделикатную инициативу.
Мне стало одновременно и смешно и грустно. Забавная парочка.
─ Мне очень неловко, но я ничего не помню, ─ ответила я. Подумала и добавила:
─ Простите меня. Я понимаю, как вам неприятно присутствие постороннего человека в доме. Я перееду…
─ Куда? – поинтересовался Колобок, глядя в сторону.
Я пожала плечами.
─ Ну, пока не знаю… В гостиницу.
─ И на какие деньги? – снова вылез бестактный хозяин со своими практическими замечаниями. – У вас при себе ни копейки не было!
Я молча подбросила в воздух кольцо, которое лежало на пододеяльнике.
─ А! – догадался Колобок. – Драгоценности продадите!
─ Придется, ─ ответила я легко.
─ На это время нужно, ─ напомнил Колобок. – Или придется продавать за копейки. В вашем положении я бы не советовал суетиться. Неизвестно, как долго продлится амнезия…
Я издала протяжный вздох.
─ Хватит, Макс! – решительно вмешалась Элла, перехватывая инициативу. – Нечего на человека тоску нагонять!
─ Я только хотел…
─ Хватит!
Колобок покорно умолк.
Элла улыбнулась мне и спросила:
─ Вы не возражаете, если мы пока будем называть вас Аней? Нужно же как-то обращаться!
─ Не возражаю, ─ ответила я вежливо.
─ Прекрасно.
Элла успокоилась и развернулась к мужу.
─ Ты не опоздаешь? – спросила она многозначительно.
Колобок послушно поднялся со стула.
─ И галстук замени! – крикнула Элла вслед закрывающейся двери.
Посмотрела на меня, развела руками и виновато сказала:
─ Уж какой есть!
─ По-моему, замечательный, ─ ответила я совершенно искренне.
Элла немного покраснела.
─ Ну, фигура, конечно, не богатырская…
─ Он же не цирковой силач, ─ возразила я.
─ Внешность тоже не голливудская…
─ И слава богу! Не знаю ничего более гадкого, чем красивый мужчина!
─ Ну, почему же, ─ не согласилась Элла, но как-то вяло. – В красивом мужике есть своя прелесть…
Я пожала плечами.
Не вижу никакой прелести в самовлюбленном павлине, зацикленном на себе, родном. А большинство красивых мужчин относится именно к этой малоприятной категории.
Хотела сказать это собеседнице, но посмотрела на нее и осеклась.
Элла застыла на месте, глядя в окно невидящими глазами. Ее моложавое лицо как-то странно опустилось, обвисло, и настоящий возраст обозначил себя с беспощадной ясностью.
Сорок с хвостиком. Сорок два или сорок три.
Интересно, о чем можно думать с таким мрачным выражением лица? «Не иначе, как о самовлюбленном мужике с замашками павлина», – решила я, бросив еще один короткий взгляд на лицо хозяйки.
Есть, есть в этом доме свой скелет в шкафу!
Тут Элла встрепенулась, кожа на ее лице мгновенно подтянулась, разгладилась, и через минуту не меня благожелательно смотрела ухоженная красивая женщина тридцати пяти лет отроду.
─ Ну, не буду вам мешать, ─ сказала она церемонно. – Отдыхайте, поправляйтесь, а дальше посмотрим по обстоятельствам.
Она подошла к моей постели, вытащила из-за спины одну подушку и небрежно бросила ее с кресло.
─ Вот так. Ложитесь.
Я послушно улеглась. Уже ясно, что в этом доме спорить с хозяйкой не принято.
─ Поспите немного, а вечерком снова увидимся, ─ сказала Элла и пошла к двери.
Перед выходом остановилась, бросила на меня через плечо внимательный взгляд, улыбнулась и скрылась из виду.
Не успели затихнуть ее шаги, как я моментально вскинулась на кровати. Схватила чашку с еще теплым бульоном, холодный масляный гренок и жадно откусила от него половину. Захрустела крошками, запила их бульоном… и чуть не подавилась.
Из полуоткрытой двери на меня смотрела смешная девчонка лет десяти. Девчонка улыбалась во весь рот, демонстрируя скобки на мелких неровных зубках.
Я с трудом проглотила неразжеванный гренок.
─ Привет, ─ сказала я неуверенно.
─ Привет, ─ ответила шепелявая девица, и улыбка ее стала еще шире.
─ Аня, ─ представилась я.
─ Ну, да! – пришла в восторг девчонка. Влезла в полуоткрытую дверь и встала на пороге, разглядывая меня зачарованным взглядом. – Вспомнила, да?
─ Нет, ─ покаялась я в третий раз. – Не вспомнила.
─ А как тогда…
─ Твоя мама сказала, что на кольце есть надпись, ─ перебила я свою малолетнюю визави. Девочка, видимо, была дочерью хозяев дома. Для прислуги чересчур мала.
─ А, ну да, ─ не стала спорить девочка. – Я слышала, как мама говорила папе. А ты вообще ничего не помнишь?
─ Вообще ничего.
─ Класс!
Девчонка посмотрела на меня с уважением.
─ Тебя зовут Генриэтта? – спросила, вспомнив монолог Эллы.
─ Ага, ─ не стала спорить девочка. – Дурацкое имя, правда?
─ Нет, почему? – дипломатично возразила я. – Красивое имя.
─ Красивое где-нибудь в Англии, ─ сказала девчонка беспечно. – Мне, вообще-то, плевать, как меня называют. Папа огорчается.
─ А! Это тебя так мама назвала! – догадалась я.
─ Она, ─ не стала спорить девчонка. – Мама считает, что порода начинается с имени.
─ Какая порода? – не поняла я.
─ Аристократическая, ─ пояснила девочка. – Про аристократов слышала?
─ Краем уха.
─ Ну, вот…
Девчонка обвела комнату взглядом и принялась размахивать руками, хлопая ладонями то за спиной, то перед собой.
─ А как мне тебя называть? – спросила я. – Полным именем?
─ Как хочешь, ─ ответила девочка. – Хотя нет, не будем травмировать папу… Папа называет меня Гаврик. Можешь тоже так называть.
─ Спасибо, ─ ответила я серьезно. – А твоя мама не обидится, если я буду называть тебя Гавриком?
Девочка подумала и ничего не ответила. Еще раз хлопнула ладонями перед собой и вдруг заторопилась.
─ Ну, мне пора музыкой заниматься. Ты поправляйся, Аня.
─ Спасибо, ─ ответила я вслед.
Девочка дошла до двери, потянула на себя ручку. Перед тем как выйти из комнаты, она обернулась и сказала:
─ А мама называет меня Ритой! Вот!
Дверь захлопнулась, я осталась одна. Поставила пустую бульонницу на столик, улеглась поудобней и почти мгновенно уснула.
* * *
Прошло два дня.
Выздоравливала я быстрыми темпами, но признаваться в этом не желала даже себе самой. Скажу честно: меня пугала неопределенность моего будущего.
Конечно, на улицу меня не выкинут. Хозяева – люди порядочные. Они приложат все усилия, чтобы помочь мне отыскать свое место в этом мире.
С другой стороны, предположим, им это удастся, а место окажется таким незавидным, что лучше бы оно не отыскивалось.
Тогда что делать?
Я старалась не поддаваться унынию, но оно часто овладевало моим малодушным сердцем.
Элла общалась со мной дружески уважительным тоном, которым богатые люди общаются с равными себе по социальному статусу. Не последнюю роль в этом играли не только мои дорогостоящие украшения, но и дружеская симпатия, возникшая между нами. За прошедшие три дня Элла успела рассказать мне почти всю свою жизнь, в том числе историю знакомства с мужем.
Элла познакомилась с Максимом давно, на съемках какого-то телесериала. За плечами у нее уже было два неудачных брака по любви, и в этой жизни Элла теперь искала прочности. Так сказать, точку опоры.
Кинопродюсер Максим Волохов на эту роль вполне годился, и Элла предприняла некоторые усилия по его завоеванию. Впрочем, усилия были самые минимальные. С такой внешностью, какая была у тридцатитрехлетней Эллы, можно было ограничиться скромными средствами вроде красивого вечернего платья.
Элла показала мне фотографии того времени. Неправдоподобная красавица рядом с кругленьким простоватым Колобком выглядела еще ослепительней, но скажу честно: Максим мне нравился гораздо больше.
Не потому, что при своей обманчиво простоватой внешности был человеком умным, цельным и жестким. Не потому, что сделал себя с нуля и сумел реализоваться в этой нелегкой жизни.
А потому, что обожал свою маленькую семью и был ей предан по-собачьи. То есть, без раздумий и аналитических выкладок.
На мой взгляд, Элла на такую безоглядную любовь способна не была. Хотя, конечно, я могла и ошибаться.
