с Элей и отпиваю глоток горячего напитка.
— Крис, нужно как-то пересмотреть свой образ жизни. Кофе на голодный желудок ни к чему хорошему не приведёт. Не хочешь есть — выпей йогурт, чай, в конце концов, — читает мне нотации, уплетая свой омлет. — Хотя бы бутерброд с сыром съешь.
— Я поем на работе, — беру чашку и ухожу в комнату собирать сумку. — Элька, ешь быстрее. Опоздаем! — кричу дочери.
Настроение сегодня отвратительное. Сама не знаю почему. Утром я всегда не принцесса, а скорее, злая ведьма, но сегодня особенно все раздражает. Накатывает какая-то моральная усталость. Словно все, что происходит вокруг меня, обыденно и рутинно. А самое лучшее в моей жизни уже случилось. Дальше только сплошной день сурка. И вроде все хорошо… но… нет красок.
Настолько ухожу в себя и свои мысли, что не замечаю, как подходит Юра.
— Крис. — Вздрагиваю от его голоса. — Ты чего?
— Ничего просто задумалась. За коммуналку надо заплатить и Элькины брюки забрать из ателье. Холодильник пустой уже… — выходит нервно, словно я предъявляю. Хотя претензий у меня к мужу нет. Не должно быть…
— Я все заплачу, заберу, куплю, скинешь мне список продуктов сообщением?
— Да, — киваю. Вынимаю из кошелька карту и протягиваю ее Юре. Он пытается меня приобнять.
— Доедете сегодня с Элькой сами, у меня встреча через полчаса, — сообщает он, крепче меня сжимая. Мнет блузку, которую я гладила ночью. Дёргаюсь, вырываясь.
— Ты чего дергаешься?! — тоже заводится Юра, начиная одеваться. — Ничего страшного не случится, если ты доедешь на трамвае. Тут недалеко. Вечером я заберу тебя.
— Хорошо, — пытаюсь ответить мягче, но опять выходит немного истерично. Юра тоже начинает злиться, перерывая комод в поисках одежды. — Нет, ты мне скажи, что за встреча у тебя? Такая важная?!
Я завожусь.
— Это по поводу проекта.
Слышала я уже об этих проектах. Он иногда целыми днями и ночами пропадает, но его дела ничего нам не несут. Мелочи, которые не покрывают никакие расходы.
— Нет, ты мне скажи, какой смысл в том, что ты делаешь?
— Я тебе уже объяснял, — недовольно бурчит Юра.
— Объясни еще раз, я хочу понять, — зачем-то настаиваю я. Должен же быть хоть какой-то толк за год?!
— Мама, я поела, — в комнату забегает Элька.
— Одевайся!
Дочь убегает в прихожую.
— Не все идет гладко, но я стараюсь.
— По ночам ты тоже стараешься?
— Крис, давай без сцен ревности. Все у нас будет. Нужно время! Или ты попрекаешь меня своими деньгами?
— Нет, — пытаюсь выдохнуть и говорить спокойно, но почему-то чувствую себя виноватой.
У меня хороший муж. Почти не пьет, только по великим праздникам. Курить бросил шесть лет назад. Он всегда работал и обеспечивал нас. Мы по-разному жили: и хорошо, и плохо, но никогда не голодали. Юрка не гнушался никакой работой, если были нужны деньги. Он и на стройке работал, и машины ремонтировал. А потом поднялся и дошел до главного механика. Ремонт в квартире своими руками сделал, кредит за машину выплатил. А когда я в декрете была и решила заняться своим делом, выпекая торты, оплачивал мне курсы, покупая инвентарь и продукты, которые я нещадно портила, экспериментируя. И вот когда я самореализовалась, у Юры возникли трудности на работе, он повздорил с начальником, и мужа уволили. Юрка решил сам развивать свой бизнес, и я в него верю. Но иногда срываюсь.
— При чем здесь деньги? Я не об этом…
Муж не реагирует, а я с нелепым чувством вины иду в прихожую. Надеваю пуховик, ботильоны, капюшон на голову, завязываю дочери шарфик, помогаю ей надеть рюкзак и открываю дверь.
— Юр, мы ушли, закройся! — кричу мужу и покидаю квартиру.
Завожу Элю в сад. Сама сажусь в трамвай и по пути на работу пишу Юре список продуктов. Обычный список: йогурты, молоко, хлеб, рис, овощи и так далее. Задумываюсь и конце добавляю: «Купи вина, мне, и правда, надо расслабиться». И вроде все правильно сказала, но чувство вины не отпускает. Он обеспечивал нас много лет и ни разу не упрекнул. Выходит так, что я упрекаю…
«Хорошо», — отвечает Юра и добавляет целующие смайлики. Он быстро остывает. Улыбаюсь, пряча телефон в карман.
Но я рано расслабляюсь, мой хреновый день только начинается. Трамвай ломается за пару остановок до кафе, и мне приходится бежать по льду на каблуках. Опаздываю. Но пешком быстрее, чем ждать автобус. Почти добегаю до работы, поскальзываюсь и лечу вперед лицом на обледенелые ступеньки…
Выставляю руки вперед и приземляюсь на колени и кисти, спасая лицо. Больно, из кармана вылетают телефон, мелочь, ключи от квартиры. Обидно. Слезы сами собой брызжут из глаз. День только начался, а я уже морально выжата. Медленно поднимаюсь, собираю вещи, закидывая в сумку. Больше всего болит коленка, стараюсь не рыдать как ребенок. Поднимаю телефон, экран треснул. Замечательно, я только выплатила за него кредит.
Хромая, прохожу в помещение. Переодеваюсь в санитарную одежду, замечаю, что брюки порваны, а на коленке огромный синяк. Глубоко дышу, пытаясь собраться. Мою руки, заглядываю в зеркало, стираю подтеки туши, натягиваю улыбку.
Все хорошо, все хорошо.
Коленка заживёт, телефон можно починить, да и с Юрой все наладится.
— Кристина! — в раздевалку стучит моя коллега. Я главный кондитер в крупном кафе, которое является частью сети. У меня в подчинении три человека, и я горжусь собой. Только в тридцать два года у меня стало все получаться.
— Да, Светочка, — выхожу из раздевалки.
— Там Павел Андреевич тебя ищет, беги быстрее к нему.
Павел Андреевич это хозяин сети. Он редко здесь появляется, в основном всем занимается управляющая.
— Что-то случилось? — хмурюсь. Света пожимает плечами. Ладно. — Где он?
— В кабинете. Я сказала, что ты ненадолго вышла.
— Спасибо, что прикрыла.
Приходится поверх санитарной одежды надеть защитный костюм-каспер, закрывающий меня с ног до головы.
Иду в кабинет, стараясь не хромать. Волнуюсь. Павел Андреевич появляется в двух случаях: чтобы кого-то поощрить, либо наоборот — уволить.
Дверь в кабинет открыта. Прохожу и нахожу главу нашей сети попивающим кофе и что-то вещающим, размахивая руками. Рядом с ним молодой и высокий парень. Брюнет лет двадцати пяти, не больше.
— Павел Андреевич, доброе утро, — натягиваю улыбку и расправляю спину.
— А это Кристина… — вопросительно смотрит на меня, вспоминая отчество.
— Можно просто Кристина, — обращаю внимание на парня, который нагло меня рассматривает, словно мы знакомы.
— Знакомьтесь, это Максим Демченко, ваш новый подчинённый. Молодой человек поступает в полное ваше распоряжение, Кристина. Эксплуатируете, — представляет мне парня.
Еще раз пробегаю глазами по брюнету и ничего не понимаю. Высокий, широкоплечий, смазливый, холеный, в белой
