Снорри есть, и ему будет интересно, куда я пропал.
Я замерла, каждая частичка меня хотела провалиться сквозь землю, потому что мой брат был одним из воинов ярла. Если он узнает, что я флиртовала с этим мужчиной…
― Ты сопровождаешь ярла?
Он подмигнул мне.
― Что-то вроде того. ― Затем он ударил пятками в бока своего коня и понесся по берегу галопом, оставив меня смотреть ему вслед.
Глава 2
Ужасно волнуясь, я почти до полудня не могла закончить с уловом. Я загрузила тележку для Враги, а затем выбрала две отборные рыбы для матери. К тому времени волнение от встречи с воином улеглось, сменившись мрачным напоминанием о том, что Враги жив, я его жена и я его разгневала.
С гор дул ветер, неся с собой запах тающего снега, и я вдохнула, радуясь, что нахожусь вдали от вони рыбы, потрохов и собственного позора, хотя изрядная часть всего этого все еще прилипала к моей одежде. Сосновые иголки хрустели под моими сапогами, наполняя мой нос их резким ароматом и ослабляя напряжение в плечах.
Все было хорошо. Все будет хорошо. Это был не первый раз, когда я ссорилась с Враги, и не последний. Я прожила с ним год и проживу еще один. И еще.
Но я хотела большего, чем просто выживать. Я хотела, чтобы мое существование было наполнено не только усилиями вытерпеть очередной день. Я хотела жить, наслаждаться. Находить в проживаемых днях страсть и волнение, как в тот мимолетный миг на берегу с незнакомцем.
Именно это желание делало мою жизнь невыносимой. Если бы я только могла перестать желать чего-то иного, возможно, я нашла бы счастье в том, что у меня есть. Даже когда эта мысль просто мелькнула в моей голове, я вздрогнула, потому что именно это сказала бы моя мама. Перестань желать большего, Фрейя, и ты начнешь находить радость в том, что имеешь.
Зажав завернутую рыбу под левой рукой, я наклонилась и схватила палку. Крутанувшись, я ударила ею по одному дереву, затем по другому, двигаясь по тропинке так, словно лес вокруг меня был ордой налетчиков, не заботясь о том, что веду себя скорее как ребенок, чем как взрослая женщина. Я подняла свой сверток с рыбой, как щит, отражая воображаемую атаку, мое дыхание участилось, волосы прилипли к вискам и намокли от пота.
Я ощущала жжение в мышцах, когда нападала и защищалась, наслаждалась каждым вдохом и болью в ладони каждый раз, когда моя палка ударялась о дерево. Вот о чем я мечтала: не о том, чтобы каждый день потрошить рыбу у фьорда и продавать ее одним и тем же деревенским жителям, а о том, чтобы сражаться. Присоединиться к военному отряду ярла в набегах на наших врагов на востоке и западе. О том, чтобы стойко защищать наши земли от налетчиков и зарабатывать силой своей руки и меча. А потом проводить зиму с семьей, пировать, пить и смеяться, пока снова не наступит сезон набегов.
У моего старшего брата, Гейра, была та же мечта, и он был на пути к ее осуществлению. Когда мне исполнилось четырнадцать, а ему шестнадцать, наш отец привел Гейра на Альтинг3, и ярл4 Снорри подарил Гейру кольчугу, пригласив его присоединиться к набегам. Теперь, в двадцать два года, мой брат был уважаемым воином.
Но когда я заявила о своем желании пойти по стопам брата, мои слова были встречены смехом, пока мои родные не поняли, что я говорю серьезно, тогда их смех сменился тихим ужасом.
― Ты не можешь, Фрейя, ― наконец сказал мой отец. ― Они узнают, кто ты, и тогда у тебя уже никогда не будет выбора.
Кем я была. Моя тайна.
Мое проклятие.
― Как только у тебя родится ребенок, Фрейя, ты откажешься от глупых желаний повторять то, что делает твой брат, ― сказала моя мать. ― Ты успокоишься и будешь довольна своей судьбой.
― Я не довольна! ― крикнула я, швыряя палку в деревья. Но в этот момент одна из рыб выскользнула из свертка и упала на землю.
― Черт! ― Опустившись на колени, я подняла ее и, как могла, очистила от прилипших к ней иголок и грязи, беззвучно проклиная себя за свои мысли. За то, что мечтала о том, чего у меня никогда не будет.
― Надеюсь, это не предназначалось для моего живота.
Я вскочила на ноги и обернулась, чтобы увидеть брата, стоящего позади меня.
― Гейр! ― Смеясь, я бросилась к нему и обняла его за шею. ― Что ты здесь делаешь?
― Похоже, спасаю свой обед. ― Он выпрямился, окинув меня критическим взглядом, и я сделала то же самое. Как и у меня, у брата была бледная кожа, светлые волосы почти белого цвета и янтарные глаза, которые светились, как солнце в затмение. С тех пор как он отправился жить в Халсар к ярлу, у него прибавилось мускулов и он больше не был таким стройным, как я, а стал крепким и сильным.
― Тебе следует больше есть, ты совсем тощая, ― сказал Гейр, а потом добавил: ― Ярл Снорри в деревне, разговаривает с твоим мужем.
У меня по коже побежали мурашки от беспокойства ― если Враги часто вызывали для беседы с нашим господином, то у ярла не было никакого повода приезжать к нему.
― По какому вопросу?
Гейр пожал плечами, затем взял одну из рыб и большими пальцами раздвинул ее жабры.
― Рыба, я полагаю. О чем еще можно говорить с Враги?
― Более правдивых слов никто не произносил, ― пробормотала я, выхватывая рыбу из его рук и направляясь по тропинке к нашему семейному дому.
― Как быстро угасает сияние нового брака. ― Гейр зашагал рядом со мной, позвякивая оружием. Топор и секира были знакомы, но меч был новым. Так же, как и кольчуга, которая была надета под плащом. Либо добыта в набегах, либо оплачена его долей. От зависти у меня заныло в груди. Прогнав это чувство, я бросила на него косой взгляд.
― Какое сияние? В этом браке никогда не было никакого сияния.
― Справедливо. ― Мой брат пнул камень, и тот покатился по тропинке перед нами. За последний год он отрастил бороду, и теперь она была украшена серебряными кольцами. Из-за этого он выглядел старше своих лет и свирепее, что, вероятно, и было его целью. Потянувшись, я подергала
