Дерек Брадли состоял в любовной связи с одной девушкой. Жена узнала, угрожала его убить. Брадли умер от отравления цианидом калия, брошенного в его пиво. Миссис Брадли арестована и предана суду за убийство. Не выдержала перекрестного допроса. Признана виновной и повешена.
ДЕЛО С. ЛИТЧФИЛДА
Старый тиран Мэттью Литчфилд. Четыре дочери живут, почти не оставляя дома, им не позволены никакие удовольствия, не разрешено тратить ни гроша. В один вечер, когда он возвращался домой, на него напали возле боковой двери и убили ударом по голове. Позднее, после дознания, старшая дочь, Маргарет, пришла в полицейский участок и призналась в убийстве отца. Она заявила, что совершила его, чтобы ее младшие сестры могли жить своей жизнью, пока еще не слишком поздно. Литчфилд оставил большое наследство. Маргарет Литчфилд была признана ненормальной и отправлена в Бродмур[19], но вскоре умерла».
Я прочел все внимательно, с растущим интересом. Наконец, я отложил листы бумаги и вопросительно посмотрел на Пуаро.
— Итак?
— Я помню дело Брадли, — медленно начал я. — Читал. Она была очень красивой женщиной.
Пуаро кивнул.
— Но вы должны меня просветить. Что все это значит?
— Скажите мне сперва, что вы сами думаете?
Я был озадачен.
— Вы дали мне отчеты о пяти разных убийствах. Они все были совершены в разных местах и среди представителей разных классов. Кроме того, с первого взгляда, похоже, между ними нет никакого сходства. То есть, мотивом для одного преступления послужила ревность, в другом фигурирует несчастная жена, ищущая способ избавиться от ненавистного мужа, в третьем причиной стали деньги, четвертое, можно сказать, было по цели неэгоистично, ибо убийца и не пытался избегнуть наказания, и пятое было просто зверством, вероятно, совершенным под влиянием спиртного.
Я помолчал и с сомнением добавил:
— У них есть что-то общее, что я упустил?
— Нет, нет, вы сделали очень аккуратное резюме. Единственное, что вы могли бы упомянуть, но не упомянули, есть факт, что ни в одном деле не приходилось по-настоящему сомневаться.
— Что-то я не понимаю?
— К примеру, миссис Эдерингтон оправдали, но все были совершенно уверены, что убийство совершила она. Фриду Клэй никто в открытую не обвинял, но никто и не думал об альтернативном решении. Риггз утверждал, что не помнит, как убивал жену и ее любовника, но никогда и не возникал вопрос, что преступление совершил кто-то иной. Маргарет Литчфилд призналась. В каждом случае, как видите, Хэстингс, был всего лишь один-единственный подозреваемый.
— Да, верно… но не вижу, что отсюда следует.
— А вот теперь я перехожу к факту, которого вы еще не знаете. Предположим, Хэстингс, что в каждом случае имеется одна общая для всех дел чужеродная нотка.
— Что вы имеете в виду?
Пуаро медленно сказал:
— Я буду, Хэстингс, говорить очень осторожно. Давайте я выражу свою мысль следующим образом. Существует некая персона — X. Ни в одном из вышеуказанных дел у X (с первого взгляда) не было никакого мотива для убийства. В одном случае, насколько мне удалось узнать, X фактически находился в 200 милях от места преступления в момент совершения убийства. И, однако, скажу вам и другое. X был в близких отношениях с Эдерингтонами, X некоторое время жил в той же деревне, что и Риггз, X был знаком с миссис Брадли. У меня есть снимок, на котором изображены X и Фрида Клэй, идущие по улице, и X находился неподалеку от дома старого Мэтью Литчфилда, когда того убили. Что скажете?
Я уставился на него и медленно произнес:
— Да, как говорится, немного слишком много. Совпадение может объяснить два случая или даже три, но пять — чуточку густо. Как ни маловероятно с первого взгляда, но между пятью разными убийствами должна существовать связь.
— Значит, вы предположили то же, что и я?
— Что X — убийца? Да.
— В таком случае, Хэстингс, не пожелаете ли пройти со мной на один шаг дальше? Позвольте мне вам сообщить следующее: X в этом доме.
— Здесь? В Стайлзе?
— В Стайлзе. И какой логический вывод отсюда следует?
Я знал, что он ответит, когда сказал:
— Продолжайте. Говорите.
Эркюль Пуаро веско закончил:
— Вскоре здесь будет совершено убийство… здесь.
Главая третья
Минуты полторы-три я в ужасе таращился на Пуаро и потом среагировал.
— Нет, не будет, — заявил я. — Вы ему воспрепятствуете.
Пуаро бросил на меня любящий взгляд.
— Мой верный друг. Как я ценю вашу веру в меня. Tout de meme[20] не уверен, что она оправдана в данном случае.
— Чепуха. Конечно, вы сможете его предотвратить.
Пуаро сказал суровым голосом:
— Поразмышляйте хоть минутку, Хэстингс. Убийцу можно поймать, да. Но как воспрепятствовать убийству?
— Э… вы… вы… в, я имею в виду… если вы знаете заранее… — Я умолк, потому что неожиданно увидел все трудности.
Пуаро продолжил:
— Вот видите. Не так-то все просто. Иными словами, есть только три метода. Первый — предупредить жертву. Заставить его или ее остерегаться. Но такой способ не всегда приносит успех, ибо невероятно трудно убедить некоторых людей, что им грозит серьезная опасность… может быть, от кого-то близкого и родного. Они негодуют и отказываются верить. Второй метод — предупредить убийцу. Сказать ему, лишь слегка завуалировав слова: «Мне известны ваши намерения. Если такой-то или такая-то умрет, мой друг, вас наверняка повесят». Этот способ приносит плоды гораздо чаще первого, но даже и он не может достичь цели. Потому что убийца, друг мой, более тщеславен, чем любое другое земное созданье. Убийца всегда считает себя умней других…, никто не будет подозревать ее или его… полиция будет целиком и полностью озадачена, et cetera. Посему он (или она) продолжают выполнять свой план, и лишь остается довольствоваться тем, что впоследствии преступник угодил на виселицу.
Он помолчал и задумчиво добавил:
— Я дважды в жизни предупреждал убийцу. Один раз в Египте, один раз в другом месте[21]. И в каждом случае убийца решился нанести смертельный удар и не отказался от своих намерений… Может быть, то же самое произойдет и здесь.
— Вы сказали, что есть еще и третий метод, — напомнил ему я.
— А, да. Но он нуждается в невероятной изобретательности. Нужно точно угадать, где и когда будет нанесен удар, и приготовиться выступить на сцену в психологически нужный момент, дабы поймать убийцу, если уж не, как говорится, с руками в крови, то хотя бы когда его намерения не вызывают никаких сомнении.
— И это, друг мой, — продолжил Пуаро, — уж могу вас заверить, дело ужасно трудное и деликатное, и я ни на единый момент не могу гарантировать успеха! Я бываю тщеславным, но я тщеславен не настолько!
— И какой же метод вы намереваетесь применить здесь?
— Возможно, все три, первый наиболее труден.
— Почему? Я-то считал его наиболее легким.
— Да, если знаешь, кто жертва. Но вы разве не понимаете, Хэстингс, что я еще этого не знаю?
— Что?!
Я издал восклицание, не подумав. Потом начал понимать трудности нашего положения. Конечно, серию преступлений должно соединять какое-то звено, но мы не знаем, что за звено. Мотив, жизненно важный мотив отсутствовал. И, не зная его, мы не могли сказать заранее, кому угрожает смерть.
Пуаро кивнул, увидев по моему лицу, что я сознаю сложность ситуации.
— Вот видите, друг мой, это не так-то просто.
— Да, — сказал я. — Понимаю. Вы до сих пор не смогли найти связи между теми случаями?
Пуаро покачал головой.
— Никакой.
Я вновь поразмышлял. В преступлениях A. B. C. сперва казалось, что мы имеем дело с алфавитным комплексом[22], хотя на самом деле, как выяснилось, все было совершенно иначе.
Я спросил:
— Вы совершенно уверены, что нет никакого, пусть даже скрытого финансового мотива… ничего, к примеру, такого, что вы нашли в деле Эвелин Карлайл?[23]
— Нет. Можете быть совершенно уверены, мой дорогой Хэстингс, что я в первую очередь искал финансовую выгоду.
Что ж, истинная правда. Пуаро всегда в отношении денег был настоящим циником.
Я снова погрузился в размышления. Какая-то вендетта? Такое решение больше соответствует фактам. Но даже тогда по-прежнему отсутствует связующее звено. Я вспомнил когда-то прочитанную историю о серии, казалось бы, бесцельных убийств — выяснилось, что жертвы были присяжными, а преступления совершил человек, которого они осудили. Мне подумалось, что, может быть, что-то подобное кроется и в этом случае. Стадно сказать, но я попридержал идею. Она бы послужила, как говорится, прекрасным пером к моей шляпе, если бы я мог предоставить Пуаро верное решение. Так что я просто спросил:
