Но хорошенько разглядеть странный ковер он не успел. Орвен, остановив колесо и радостно хлопая в ладоши, засеменила к ним навстречу.
– Странствующий цыпленок и гур-гур-Гурджи, милый звереныш! — залопотала она. Как поживает милый малышка Даллбен? «Книга Трех» еще у него. А его борода? Как ему, малышке, верно, тяжело таскать ее.
Но книга – не борода, – неясно добавила она. – Он пришел с вами? Нет? Как жаль! Но это неважно. Так очаровательно, что у нас снова гости!
– Мне не нужны гости, раздражённо просипела Оргох, швыряя шерсть на пол. – Мне нужны их кости!
Оргох фыркнула и что-то забормотала себе под нос. Под черным капюшоном Тарен заметил злобную гримасу.
– Ну, ну, обжора, – урезонила её Орвен, – Гости всё же приятнее. Странно, что они вообще у нас появились.
Оргох фыркнула и что-то забормотала себе под нос. Под чёрным капюшоном Тарен заметил злобную грмасу.
Ордду махнула рукой.
– Не обращай внимания на Оргох, – сказала она Тарену. – Она сегодня не в духе, бедная наша обжорушка. Сегодня была очередь Орвен стать Оргох, а Оргох очень уж хотела поскорей стать Орвен. Теперь она страшно огорчена, потому что Орвен в последний момент передумала и отказалась. Впрочем, – она перешла доверительный шепот, – я не обвиняю ее. Я тоже не люблю быть Оргох. Но мы как-нибудь это уладим.
Ордду улыбнулась, и морщины весело заиграли на ее бугристом лице.
– А ты, – продолжала она, – ты самый смелый из малых гусят. Немногие в Прайдене отваживаются по собственной воле наведаться в Болота Морвы. И из этих немногих ни один еще не возвращался отсюда. Возможно, Оргох их поглощает своей любовью. Ты единственный сумел сделать это, мой цыпленок.
– Ах, Ордду, он смельчак и герой, – вставила Орвен, глядя на Тарена чуть ли не с обожанием.
– Не говори чепухи, Орвен, – оборвала ее Ордду. – Есть герои и герои. Я не отрицаю, что иногда он ведет себя довольно смело. Он, помню, дрался рядом с лордом Гвидионом и был тогда горд собой и пыжился, как цыпленок в орлиных перьях. Но существует другой род смелости. Кто смелее: малиновка, несущая в свое гнездо червяка, или червяк, храбро извивающийся в ее клюве? Второе, дорогая Орвен, дает нам пример более великого мужества, – Колдунья обернулась к Тарену, – Ну, говори, мой птенчик, зачем ты искал нас снова?
– Не говори, не говори! — вскричала Орвен. – Дай нам самим догадаться! О, я люблю такие игры, хотя Оргох всегда их портит, – Она хихикнула, – Ты даешь нам тысячу и три попытки, и чур я первая отвечаю!
– Будь по-твоему, Орвен, если это радует тебя, – снисходительно согласилась Орду, – Но хватит ли нам тысячи и трех попыток? Молодой барашек не так прост.
Вы знаете все о том, что есть, – сказал Тарен, стараясь прямо глядеть в глаза колдунье, – И вы умеете угадывать то, что должно быть. Я думаю, вам известно не только начало моих поисков, но и конец их. Да, я хочу узнать о своем происхождении.
– Происхождении? – воскликнула Орду, – Ничего нет проще! Выбирай родителей любых, каких только пожелаешь. Поскольку ни ты их, ни они тебя не знают, какая разница, кто кого выберет? Верь в то, что тебе нравится. И ты удивишься, как всё просто, ясно и удобно!
– Я не желаю ни простого, ни удобного, – ответил Тарен, – а прошу только правды, будь она неприятная или радостная.
– О моя сладкая малиновка, – заворковала Ордду, – Нет ничего труднее, чем отыскать правду. Есть такие, кто тратит на это целую жизнь, и многие из них попадали в гораздо худшие переделки, чем ты.
Она радостно улыбнулась и почти пропела:
– Некоторое время назад была тут лягушка. Я хорошо помню этого несчастненького. Он так и не мог вспомнить, кем был сначала: то ли сухопутным попрыгунчиком, то ли подводным поплавунчиком. То ли любил нырять в прохладной водичке, то ли греться на бревнах в лучах солнышка. Мы превратили лягушку в аиста, любящего лягушек. С тех пор у него не было никаких сомнений. А лягушки просто не успевали усомниться. Вот счастливая судьба! Мы с радостью сделаем то же самое для тебя.
– Для вас обоих, – прокаркала Оргох.
– Нет! – завопил Гурджи, прячась за спину Тарена. – О, добрый хозяин, Гурджи не хочет быть ни прыгой, ни дрыгой!
– А помнишь змею, – подхватила Орвен, – которая ужасно мучилась от того, что никак не могла решить, быть ли ей зеленой с коричневыми пятнами или, наоборот, коричневой в зеленых пятнышках? Мы сделали ее невидимой, но с видимыми пятнами, поэтому все, кроме нее, видели ее и не наступали. Как ей стало хорошо! Она была так нам благодарна!
– А я вспоминаю, – хрипло откашливаясь, просипела Оргох, – был такой вкусный…
– Успокойся, Оргох, – перебила Орвен, у твоих воспоминаний такой… такой неприятный привкус.
-Ты видишь, мой петушок, – сказала Ордду, – Мы можем помочь тебе стать счастливым по-всякому, разными способами. И все они быстрее и проще, чем любой, который ты смог бы выдумать. Кем ты хочешь быть? Если тебе интересно мое мнение, то я предлагаю стать ежом. Совершенно безопасная жизнь. Но я не навязываю тебе свой выбор. Все зависит от твоего желания.
– Нет, нет! — радостно воскликнула Орвен, – Не будем их затруднять! Мы решим сами и избавим бедняжек от утомительного выбора. Они только спасибо нам скажут! Как очаровательно будет увидеть выражение благодарности на их крошечных личиках, или клювиках, или… или что там в конце концов у них появится!
– Только не птицы! – запротестовала Оргох. – Птицы ни в коем случае. Терпеть их не могу. Ощипываешь, ощипываешь…
Страх сковал Гурджи. Он мог только беззвучно открывать рот, как во сне. Тарен почувствовал, как кровь у него застыла в жилах. Ордду сделала шаг к нему, и Тарен непроизвольно потянулся к мечу.
– Ну, ну, мой цыпленок, – пропела Ордду, – только не выходи из себя. Кто знает, сможешь ли вернуться обратно? Хи-хи! Ты прекрасно знаешь, что твой меч бесполезен здесь, к тому же размахивание мечом еще никому не помогало думать. Ты ведь сам решил довериться нам и положиться на наше решение.
– На-аше решение, – эхом откликнулась Оргох. Из глубины ее капюшона красным огнем загорелись маленькие глазки, и плотоядно раскрылся рот.
Тарен выпрямился.
– Ордду, – проговорил он, стараясь, чтобы голос его звучал твердо, – Ты ответишь мне на мой вопрос? Если нет, то мы уходим.
– Мы только старались помочь тебе и облегчить твою жизнь, сказала Орвен, надув губы и теребя свои тяжелые бусы. – Зачем же обижаться?
– Конечно, мы всё скажем тебе, смелый мой головастик, ласково протянула Ордду. – Ты узнаешь все, что пожелаешь. Но у нас есть одно условие: нужно заплатить. Поскольку то, о чем ты спрашиваешь, очень важно… для тебя, то и плата может быть о-о-чень высокой! Не уверена, что ты подумал об этом прежде, чем отправиться сюда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
