— Для моих родителей, тем более для их предков, патриотизм означал верность британской короне. Новозеландцы говорили о путешествии в Англию как о поездке домой. И так же относились к защите интересов империи. В пересчете на тысячу жителей наша страна понесла в Первой и Второй мировых войнах больше человеческих жертв, чем любой из бывших британских доминионов, — рассказывает мой спутник.
По его словам, переломным моментом для новозеландцев стали падение Сингапура в 1942 году и угроза японского вторжения. Лондон оказался не в силах защищать свою далекую заморскую «ферму». До японской оккупации дело не дошло. Зато в Новой Зеландии появились американцы. Членство в военном блоке АНЗЮС, объединяющем Австралию, Новую Зеландию и США, обернулось причастностью к войнам в Корее и Вьетнаме.
— Во вьетнамской войне участвовало около шести тысяч моих соотечественников — отнюдь не мало для страны с трехмиллионным населением, — говорит Брэйбрук. — Как видите, новозеландцам приходилось вновь и вновь проливать кровь далеко за морями — то во имя верности британской короне, то ради интересов Вашингтона. Но я думаю, что пора участия в чужих авантюрах прошла. Мы больше не намерены быть чьим-то оруженосцем. Мы хотим проводить политику, отвечающую нашим интересам, говорить собственным голосом.
Столица Океании
Окленд для новозеландцев — все равно что Сидней для австралийцев. В этом самом крупном городе страны с миллионным населением живет втрое больше людей, чем в столице — Веллингтоне. Окленд очень похож на Сидней. И оба эти города часто сравнивают с американским Сан-Франциско. Те же застроенные одноэтажными белыми домиками зеленые холмы. Те же тихие заливы с пляжами в городской черте и мачтами тысяч яхт на приколе. Тот же пахнущий морем и сухими травами воздух, ибо океан, как естественный кондиционер, отсасывает в часы отлива нависший над городом автомобильный чад.
Если подняться на Холм одинокого дерева (когда-то эта гора служила маорийцам чем-то вроде крепости), можно окинуть взором почти весь Окленд. Город разросся на двухкилометровом перешейке между двумя гаванями. Одна из них является частью Тасманова моря, другая выходит на Тихий океан.
Как и Сидней, Окленд — город очень разбросанный (по площади он больше Лондона). Многоэтажные здания теснятся лишь в деловом центре. А в остальном Окленд состоит из предместий. Это город одноэтажных коттеджей, окруженных двориками величиной с наши садовые участки. Многие черты местного быта связаны именно с возможностью проводить бо́льшую часть года на открытом воздухе. На лужайке перед домом новозеландец принимает гостей, зажарив на углях баранью ногу. На заднем дворе он любит что-нибудь мастерить в выходные дни. Окленд расположен на северной оконечности Новой Зеландии, наиболее защищенной от холодных антарктических ветров. Город тысячи парусов, как его называют за обилие яхт, соседствует с безбрежными просторами величайшего из океанов. И видимо, закономерно, что достопримечательностью Окленда стал уникальный аквариум, дающий человеку возможность ощутить себя обитателем океанских глубин. В большинстве аквариумов посетители ходят вокруг прозрачных стен и смотрят на рыб, плавающих как бы в гигантской банке. В Окленде же человек может взглянуть на подводный мир изнутри, из прозрачного тоннеля, проложенного по дну аквариума.
Ощущение удивительное! Ходишь среди рыб и осьминогов, которые плавают не только справа и слева, но и над тобой. Каких только обитателей подводного царства там нет — полосатых, пятнистых, разноцветных! Медленно проплывают гигантские электрические скаты, треугольными очертаниями похожие на дельтапланы. Стрелой проносятся красавицы акулы, напоминающие крылатые ракеты. Невольно вздрагиваешь, когда такая серебристая торпеда устремляется навстречу и проносится над твоей головой, показав белое брюхо и полукруг пасти.
Да, Новая Зеландия окружена морями. Это страна, которая живет за счет заморской торговли и большинство соседей которой тоже представляют собой островные государства. Нам редко приходит в голову, что мировоззрение (в изначальном смысле данного слова) во многом зависит от того, с какой точки мы смотрим на окружающее. Новозеландцы, к примеру, часто пользуются картой, на которой центром полушария служит Веллингтон. До чего же это непривычная проекция мира! Знакомые контуры континентов вообще остаются вне поля зрения, кроме Антарктиды на юге да Австралии на западе. Лишь у одной кромки полушария видны страны Юго-Восточной Азии, а у другой — оконечность Южной Америки. Все остальное — голубой цвет, то есть безбрежные водные просторы.
Географически Новая Зеландия расположена на юго-западном углу треугольника, который образует Полинезию. Отсюда восемь тысяч километров на север до острова Мидуэй и шесть с половиной тысяч километров на восток до острова Пасхи. Примерно в двух тысячах километров находится Австралия. Восточнее же Новой Зеландии практически нет крупных участков суши вплоть до Южной Америки.
Характерно, что именно в наши дни новозеландцы стали называть себя южнотихоокеанцами, по-новому (осознали свою принадлежность к этой части мира. По сравнению с Австралией Новая Зеландия и прежде была гораздо теснее связана с Океанией. Островные государства привыкли видеть в ней как бы метрополию, искать у нее политической и военной поддержки. Лидеры многих тихоокеанских государств получили образование в новозеландских вузах.
Договор о безъядерной зоне в южной части Тихого океана, известный как Договор Раротонга, еще больше повысил международный авторитет Новой Зеландии. Уединенные острова, затерявшиеся среди тихоокеанских просторов в той части мира, где когда-то взметнулся грибовидный столб Хиросимы, где клубилось смертоносное облако Бикини. Отдаленная страна, верно ощутившая взаимозависимость современного мира. Трехмиллионный народ, который привлек к себе всеобщее внимание тем, что вопреки угрозам заговорил собственным голосом и доказал, что любое государство — большое, среднее или малое — способно внести существенный вклад в противодействие глобальной ядерной угрозе.
АВСТРАЛИЯ
Из осени в весну
Не поразительно ли, что, научившись покорять пространство, быстро пересекать земной шар из конца в конец, человек как бы обрел и возможность преодолевать время. Во вторник вечером я вылетел из Москвы, а в четверг утром сошел с самолета в Сиднее, оказавшись не только в другом полушарии, но и в другом времени года. Из середины осени, из октябрьской слякоти я вдруг перенесся в разгар весны, в пору апрельского цветения. На завершающем этапе перелета пришлось заново осознать и ощутить размеры Австралии — единственного в мире государства, которое занимает целый континент. Страна эта простирается на четыре тысячи километров с севера на юг. Австралийцы ухмыляются, когда слышат, как кое-кто называет пятый континент «зеленым». В действительности это самая засушливая часть света. Пока пересечешь ее из конца в конец, под крылом самолета почти четыре часа тянется бесконечная оранжевая пустыня, похожая на поверхность Марса. Австралия напоминает высохший осенний лист, вдоль кромки которого с востока и юга тянется зеленая полоса.
