1926
Движение
Сидит извозчик, как на троне,Из ваты сделана броня,И борода, как на иконе,Лежит, монетами звеня.А бедный конь руками машет,То вытянется, как налим,То снова восемь ног сверкаютВ его блестящем животе.
1927
Ивановы
Стоят чиновные деревья,Почти влезая в каждый дом.Давно их кончено кочевье,Они в решетках, под замком.Шумит бульваров темнота,Домами плотно заперта.
Но вот все двери растворились,Повсюду шепот пробежал:На службу вышли ИвановыВ своих штанах и башмаках.Пустые гладкие трамваиИм подают свои скамейки.Герои входят, покупаютБилетов хрупкие дощечки,Сидят и держат их перед собой,Не увлекаясь быстрою ездой.
А там, где каменные стены,И рев гудков, и шум колес,Стоят волшебные сиреныВ клубках оранжевых волос.Иные, дуньками одеты,Сидеть не могут взаперти.Прищелкивая в кастаньеты,Они идут. Куда идти,Кому нести кровавый ротик,У чьей постели бросить ботикИ дернуть кнопку на груди?Неужто некуда идти?
О мир, свинцовый идол мой,Хлещи широкими волнамиИ этих девок упокойНа перекрестке вверх ногами!Он спит сегодня, грозный мир:В домах спокойствие и мир.
Ужели там найти мне место,Где ждет меня моя невеста,Где стулья выстроились в ряд,Где горка — словно Арарат —Имеет вид отменно важный,Где стол стоит и трехэтажныйВ железных латах самоварШумит домашним генералом?
О мир, свернись одним кварталом,Одной разбитой мостовой,Одним проплеванным амбаром,Одной мышиною норой,Но будь к оружию готов:Целует девку — Иванов!
1928
* * *
Я шел сквозь рощу. Ночь леглаВдоль по траве, как мел бела.Торчком кусты над нею всталиВ ножнах из разноцветной стали,И тосковали соловьиВерхом на веточке. Казалось,Они испытывали жалость,Как неспособные к любви.
А там вдали, где желтый бакенПодкарауливал шутих,На корточках привстал Елагин,Ополоснулся и затих:Он в этот раз накрыл двоих.
Вертя винтом, бежал моторчикС музыкой томной по бортам.К нему навстречу, рожи скорчив,Несутся лодки тут и там.Он их толкнет — они бежать.Бегут, бегут, потом опятьИдут, задорные, навстречу.Он им кричит: "Я искалечу!"Они уверены, что нет...
И всюду сумасшедший бред.Листами сонными колышим,Он льется в окна, липнет к крышам,Вздымает дыбом волоса...И ночь, подобно самозванке,Открыв молочные глаза,Качается в спиртовой банкеИ просится на небеса.
1926
Лесное озеро
Опять мне блеснула, окована сном,Хрустальная чаша во мраке лесном.
Сквозь битвы деревьев и волчьи сраженья,Где пьют насекомые сок из растенья,Где буйствуют стебли и стонут цветы,Где хищными тварями правит природа,Пробрался к тебе я и замер у входа,Раздвинув руками сухие кусты.В венце из кувшинок, в уборе осок,В сухом ожерелье растительных дудокЛежал целомудренной влаги кусок,Убежище рыб и пристанище уток.Но странно, как тихо и важно кругом!Откуда в трущобах такое величье?Зачем не беснуется полчище птичье,Но спит, убаюкано сладостным сном?Один лишь кулик на судьбу негодуетИ в дудку растенья бессмысленно дует.
И озеро в тихом вечернем огнеЛежит в глубине, неподвижно сияя,И сосны, как свечи, стоят в вышине,Смыкаясь рядами от края до края.Бездонная чаша прозрачной водыСияла и мыслила мыслью отдельной,Так око больного в тоске беспредельнойПри первом сиянье вечерней звезды,Уже не сочувствуя телу больному,Горит, устремленное к небу ночному.И толпы животных и диких зверей,Просунув сквозь елки рогатые лица,К источнику правды, к купели своейСклонились воды животворной напиться.
1938
Осень
Когда минует день и освещениеПрирода выбирает не сама,Осенних рощ большие помещенияСтоят на воздухе, как чистые дома.В них ястребы живут, вороны в них ночуют,И облака вверху, как призраки, кочуют.
Осенних листьев ссохлось веществоИ землю всю устлало. В отдаленииНа четырех ногах большое существоИдет, мыча, в туманное селение.Бык, бык! Ужели больше ты не царь?Кленовый лист напоминает нам янтарь.
Дух Осени, дай силу мне владеть пером!В строенье воздуха — присутствие алмаза.Бык скрылся за углом,И солнечная массаТуманным шаром над землей висит,И край земли, мерцая, кровенит.
Вращая круглым глазом из-под век,Летит внизу большая птица.В ее движенье чувствуется человек.По крайней мере, он таитсяВ своем зародыше меж двух широких крыл.Жук домик между листьев приоткрыл.
Архитектура Осени. Расположенье в нейВоздушного пространства, рощи, речки,Расположение животных и людей,Когда летят по воздуху колечкиИ завитушки листьев, и особый свет,-Вот то, что выберем среди других примет.
Жук домик между листьев приоткрылИ рожки выставив, выглядывает,Жук разных корешков себе нарылИ в кучку складывает,Потом трубит в свой маленький рожокИ вновь скрывается, как маленький божок.
Но вот приходит вечер. Все, что было чистым,Пространственным, светящимся, сухим,-Все стало серым, неприятным, мглистым,Неразличимым. Ветер гонит дым,Вращает воздух, листья валит ворохомИ верх земли взрывает порохом.
И вся природа начинает леденеть.Лист клена, словно медь,Звенит, ударившись о маленький сучок.И мы должны понять, что это есть значок,Который посылает нам природа,Вступившая в другое время года.
* * *
Я воспитан природой суровой,Мне довольно заметить у ногОдуванчика шарик пуховый,Подорожника твердый клинок.
Чем обычней простое растенье,Тем живее волнует меняПервых листьев его появленьеНа рассвете весеннего дня.
В государстве ромашек, у края,Где ручей, задыхаясь, поет,Пролежал бы всю ночь до утра я,Запрокинув лицо в небосвод.
Жизнь потоком светящейся пылиВсе текла бы, текла сквозь листы,И туманные звезды светили,Заливая лучами кусты.
И, внимая весеннему шумуПосреди очарованных трав,Все лежал бы и думал я думуБеспредельных полей и дубрав.
1953
Возвращение с работы
Вокруг села бродили грозы,И часто, полные тоски,Удары молнии сквозь слезыЛомали небо на куски.
Хлестало, словно из баклаги,И над собранием березПир электричества и влагиСливался в яростный хаос.
А мы шагали по дорогеСреди кустарников и трав,Как древнегреческие боги,Трезубцы в облако подняв.
1954
Поэт
Черен бор за этим старым домом,Перед домом — поле да овсы.В нежном небе серебристым комомОблако невиданной красы.По бокам туманно-лиловато,Посредине грозно и светло,-Медленно плывущее куда-тоРаненого лебедя крыло.А внизу на стареньком балконе —Юноша с седою головой,Как портрет в старинном медальонеИз цветов ромашки полевой.Щурит он глаза свои косые,Подмосковным солнышком согрет,-Выкованный грозами РоссииСобеседник сердца и поэт.А леса, как ночь, стоят за домом,А овсы, как бешеные, прут...То, что было раньше незнакомым,Близким сердцу делается тут.
1953
