За минувшие несколько лет я уже успел заработать прочную репутацию большого придумщика ранее неизвестных вещей, материальных и не только. Так что на столь малозначимую штуку, как мясо, вымоченное в вине и специях и поджариваемое на стальных прутьях над раскаленными углями, никто внимания даже не обратил. В смысле не удивился, хотя в местную моду оно вошло довольно быстро. А что тут такого? И быстро, и вкусно, да и процесс приготовления на лоне природы сам по себе своеобразен, располагает к неспешной беседе обо всем сразу и ни о чем по отдельности.
Вот и сегодня выбрались. Снег не шел, но его и в прошлые деньки более чем навалило. Необычно тепло для февраля, безветрие опять же… Как тут не выехать на природу? Недалеко от городских стен, конечно, под бдительным присмотром охраны и… с начальником Тайной Стражи в числе любителей отведать горячего шашлычка на морозе.
Повод? Имелся и он. Зигфрид Два Топора, давний союзник, поддержавший мой личный хирд чуть ли не с самого начала, наконец-то выбрался в Киев. И не просто так, а будучи в относительно крепком здравии. Полученная во время боев за киевский престол рана слишком долго давала о себе знать по полной программе. В том смысле, что по причине плохого самочувствия этот всегда активный и жизнерадостный ярл едва-едва мог сидеть наместником в Переяславле. Да и то свалив почти все дела на помощников. А теперь все изменилось в лучшую сторону…
Елена с Софьей, эти две хитрые лисички-сестрички из храма Лады, радостно хлопотали вокруг шампуров, поворачивая их и периодически сбрызгивая то угли, то мясо вином. Гуннар с Эриком повелись на провокацию Роксаны и безуспешно пытались победить ее, всаживая метательные ножи в стволы близлежащих деревьев. Олег же, пользуясь нынешней малоподвижностью Зигфрида, долго и нудно втолковывал ему насчет особенностей денежной системы Руси и ее плюсах и минусах сравнительно с европейскими и византийской. Два Топора тяжко вздыхал, кривился, но отделаться от вцепившегося в него как клещ казначея не мог. Как ни крути, а доверенный ему Переяславль был немаловажной частью доходных статей.
Ну а я, пользуясь тем, что большинство друзей и побратимов занимаются взаимными мозговыносами, наслаждался покоем. Тем самым, которого у власть имущих не так уж и много остается. Неспешная речь Магнуса и Рогнеды, что беседовали о новых политических веяниях, ни капли не раздражала. Обсуждались ведь не важные дела, а так, приятные мелочи, пусть и связанные с нами. Например, поставки в европейские страны тех или иных книг. Наших книг, но переведенных на их языки. Пока это были малые партии, но сам факт радовал. И одновременно приносил понимание того, что Русь сейчас пристально изучают. А цели у изучающих могут был разнообразнейшие…
– Нож не просто метают, его чувствуют! – радостно говорила Роксана, последним броском раньше времени обеспечивая себе победу в дружеском поединке. – Ты в момент броска и есть эта острая сталь. Ты летишь, рассекая воздух, и знаешь, что не разминешься с целью… Особенно неподвижной!
Ну все, моя краса ненаглядная оседлала любимого «коня» и теперь с него долгое время не слезет. Бешеного и Петлю ждет очередной словесный, а может и не только, урок на предмет метания всего острого. И пропускать слова сестры мимо ушей они не станут. Змейка – признанная мастерица в обращении со всем метательным, особенно с ножами. У такой всегда стоит учиться, пусть и знают они друг друга ой как долго.
Твою… Холодно! Это неожиданно оживившаяся Рогнеда, бывшая княгиня Полоцкая и бывшая опять же жена Владимира Святославовича, кинула в меня собственноручно слепленным снежком. И аккурат по затылку.
И вот что тут можно сделать? Разве что улыбнуться и… запустить ответный подарок, вспомнив далекие годы младшешкольного возраста. А что, было весело! И тогда и… сейчас. Верно сказано было, что подбить людей на что умное – надо приложить много усилий. Зато на дурь легче легкого. Впрочем, это и ко мне самому как нельзя лучше подходит.
Да… порезвились. Именно такая мысль пришла в голову вскорости после того, как закончилось все это снежное безумие, в которое все мы включились с радостными физиономиями или, как у некоторых, не буду показывать пальцем на ту же Змейку, с радостными криками. Хорошо еще, что жарящиеся шашлыки снегом окончательно не закидали. Елена с Софией отбили… теми же снежками, которые отправляли в полет особо сильно и метко. Расшевелили даже вечно делового Олега Камня. Правда, для этого его сначала пришлось схватить и уткнуть по грудки в особо глубокий сугроб… для взбодрения и жажды стр-рашной мсти инициаторам сего действа.
Хорошо. И вдвойне хорошо, что никого из посторонних вокруг. Хирдманы охраны тут не считаются – они-то как раз свои, варяги, хорошо понимающие, что такое братство и связи между варягами, крепкие и нерушимые. А вот окажись каким-то чудом здесь кто-то из иностранных послов или их свиты… О, это бы окончательно взорвало им мозг! Однозначно и без вариантов. И насчет некоторых из них это было бы хорошим вариантом. Однако нельзя. Да и нефиг! Наши дела есть лишь наши дела. Чужих они точно не касаются. Особенно тех из них, которые много лет смотрят на Русь с помесью хищного интереса и горделивого непонимания.
– Мясо готово, чиститесь от снега и давайте сюда, – румяная не столько от зимнего воздуха, сколько от перекидывания снежками и прочих схожих забав вроде валяния ближних своих по сугробам, Елена подзывала вымотавшихся нас. – Потом с новыми силами будете друг друга в сугробы засовывать.
– По самую шею, – вторила ей сестра. – Но пусть боги сделают так, чтобы вот такие вот «поражения» были единственными, что нам доведется испытать…
Сложно было не согласиться. С обеими сестрами, что характерно. Их, кстати, в последнее время становилось все сложнее различать в плане поведения. Если раньше сразу видно было различие, выражавшееся в излишней серьезности одной и намеренно одеваемой личине беззаботной веселости у второй, то сейчас все выровнялось. Шаг за шагом исполняющаяся месть, уверенность в нас, ставших этим двоим близким кругом, – все это принесло свои плоды.
Ну а лично я получил двух «в доску своих» и очень одаренных в области тайных дел специалисток. С ними нас уже слишком многое связывало. Равно как и с Рогнедой, женщиной крайне сложной и тяжелой судьбы. Вся тяжесть минула, осталась в прошлом. Княгиня научилась не просто улыбаться время от времени, но чувствовать себя… дома. Вот только пару для нее найти так и не удавалось. Ухажеров, пусть людей достойных и с крайне серьезными намерениями, она резко, пусть и вежливо, отправляла прочь. Ну а случайные связи – это дело совсем другое.
Сначала я всерьез думал, что эта достойная искреннего уважения женщина решила больше не заморачиваться серьезными отношениями и основное внимание направить на своих детей, на воспитание из них не просто воинов-варягов, а кого-то более перспективного, значимого в масштабах Руси. А вот после пары неспешных бесед с Магнусом начал немного сомневаться. Заодно и забеспокоился. Привыкший подмечать мельчайшие детали жрец Локи заметил, скажем так, ее интерес ко мне. Подозрительный в том плане, что был слишком похож на интерес к мужчине. Не уверенность, но подозрения.
М-да, вот уж будет странная для меня ситуация, если это, не дай Локи, подтвердится. И, что самое забавное, все мое окружение не увидит в этом совершенно ничего особенного. Как ни крути, а многоженство на Руси да и в той же Скандинавии, не охваченной еще христианством – дело обычное, будничное даже. А что тут далеко за примером ходить. Олег Камень давненько уже с двумя женами, да и Ратмир Карнаухий после печенежского похода вторично женился на вдове своего погибшего побратима. Что поделать, варяги по сути своей воины и ранняя смерть среди них не есть нечто удивительное. А еще остаются вдовы и дети… Это лишь мне непривычен подобный жизненный уклад, а здесь, в этом времени и месте, он естествен.
Ладно, в сторону мрачноватые мысли, мы тут вообще-то для отдыха собрались. Привычным усилием выбросив из головы все лишнее, я переключился на куда более приятное – протянутый Змейкой шампур, на который было нанизано свежайшее мясо. А тут еще и Магнус подоспел, возжелавший выпить вина не просто так, но с предваряющим тостом.
– За успех в тех делах, которые мы начали. За силу Руси-Гардарики, которая есть и наша сила. За наших друзей и союзников, помогающих нам на выбранном пути. За случайный люд, разносящий слухи о нашей силе, порой преувеличенной многократно. И за врагов, что не дают забывать о том, что оружие всегда должно быть рядом. За нашу жизнь, братья-варяги!
Умеет побратим говорить. Иногда долго и изысканно, порой кратко и веско. Зато всегда по делу и запоминающеся всем слушающим. Вот и сейчас всем пришлись по душе произнесенные слова.
Ну а теперь пришла очередь не выпивки, но закуски. Нежное мясо словно таяло во рту, поневоле заставляя вспомнить о том, что тогда, в прошлом-будущем, оно было куда как хуже. Наверное, мечтательное выражение лица слишком уж привлекло внимание, потому как сидевшая со мной на одном чурбаке, этом импровизированном стуле, и тесно прижавшаяся Роксана спросила:
