class="p1">– Я думаю, что в Техасе стало намного веселее.
Шатаясь, мы ввалились в фургон, заперлись и закрыли окно. Я повернулась к Уэсту и прижала к губам указательный палец.
– Ш-ш-ш!
– Да мы оба молчим, детка. – Он сжал мою шею и, хихикнув, прошел мимо.
Уэст щелкнул светом и включил гриль, а я принялась резать овощи. Я приготовила тако в мягкой лепешке, засунула в них по свечке и подожгла. С тех пор как была закупка продуктов, не хватало нескольких ингредиентов вроде сметаны и гуакамоле, но мы были слишком пьяны, чтобы из-за этого париться.
Я спела песню «С днем рождения», пропустив все ноты, и дала Уэсту задуть свечки.
– Что загадал? – Я погладила его по руке, положив подбородок ему на плечо и смотря, как от свечей поднимается к потолку тонкая струйка дыма.
– Если я скажу, обещаешь не докапываться?
– Конечно.
– Серьезно, Техас. Я не хочу, чтобы ты пробовала на мне эти девчачьи штучки. Мы здесь лишь потому, что ты как раз не такая.
– Колись, парень, – засмеялась я.
– Я загадал, чтобы мне больше не хотелось умереть.
У меня перехватило дыхание, и мы затихли. Но я сдержала слово и не стала развивать эту тему.
– Тогда я загадаю то же самое, – тихо добавила я.
Мы сели на пол и принялись уплетать сломанные печальные тако. Я играла с Уэстом в игру «то или это», задавая ему вопросы про девяностые. Больше не буду забивать себе мозг причинами, почему Уэст решил со мной подружиться. Вместо этого я смирилась и решила посмотреть, к чему приведет наше общение.
Я несколько лет не была так счастлива, а это чего-то да стоило.
Уэст как раз объяснял мне, почему сумки на поясе испортят любой стояк, когда на улице кто-то постучал в окно.
– Эй? Есть там кто?
Мы оба притихли и, вытаращив глаза, уставились друг на друга, перестав жевать. Я поджала губы, сдерживая смех. Теперь я редко напивалась и забыла, какой хохотушкой становилась, если выпью.
– Ау, у вас там свет включен, – сказал мужской голос на улице.
Человек стал обходить фургон, и под его ботинками захрустел гравий. Наверное, он пытался подглядеть сквозь оконную щель.
– Эй, открывайте.
Пытаясь сдержать смех, я прижала ладонь ко рту, но, к своему ужасу, тихонько хрюкнула. Уэст вытаращил глаза еще сильнее и заулыбался во весь рот.
Я накрыла лицо руками, сгорая от стыда, что ему пришлось это услышать, и затряслась от тихого смеха.
– Посмотри на фургон, – раздался приглушенный голос второго человека. – Он же трясется. Ты думаешь о том же, о чем и я?
– Я думаю, что если это так, то они точно нам не откроют, Рик, да я и сам ни крошки оттуда не возьму.
Они решили, что мы занимаемся сексом! Господи! Я не сдержалась, хрюкнула еще раз и повалилась на спину. Уэст накинулся на меня, прижал к полу, сев мне на талию, и положил руку на рот, чтобы я замолчала.
Тако валялись вокруг нас на полу, а у меня в легких весь кислород вдруг закончился, когда я увидела на себе Уэста, который прижимался к моему животу пахом. В его действиях не было сексуального намека. Он просто хотел, чтобы я заткнулась, и мы не угодили в неприятности. Нам нельзя здесь находиться, ведь если миссис Контрерас узнает, то наверняка уволит нас обоих, наплевав на теплые чувства ко мне.
И все же тело у меня ожило, и с губ сорвался тихий стон, когда я почувствовала на себе вес его восхитительного тела. Под лифчиком у меня напряглись соски. Я двигалась, и от каждого трения возбуждалась сильнее. Бедра у Уэста были крепкими и мускулистыми, и мне захотелось, чтобы он приподнялся и расстегнул молнию.
Уэст прижал пальцы к моим губам. Я еле устояла перед желанием облизнуть их. Я чувствовала губами его мозолистую соленую кожу. Уэст наклонился еще ниже, окружая меня собой. Он был таким тяжелым, что я стала задыхаться. Его взгляд встретился с моим. Я перестала смеяться. Мужчины на улице все пытались заглянуть в фургон, подсвечивая телефонными фонариками, отчего на лицо Уэсту падали мягкие лучи.
Сердца у нас обоих бились так бешено и быстро, что я практически слышала этот ритм, почти видела их очертания сквозь наши футболки.
Гравий перестал хрустеть, а вот сверчки начали трещать громче. Мужчины ушли.
Уэст наклонился, сдвинул мою кепку набок и прижался своим лбом к моему. Моя и его грудь приникали друг к другу с каждым яростным вдохом. Он закрыл глаза. Кончики наших носов соприкасались. Меня охватило безрассудное, странное ощущение. Будто я еще долгие годы буду проигрывать в памяти эту минуту.
Уэст убрал руку от моего рта и, потянув за электрический провод, выключил свет.
Тук-тук-тук, заходило мое сердце.
– Техас, – его шепот обволакивал меня, отчего я стала чувствовать себя под пушистым теплым одеялом.
– Мэн, – мой голос стал хриплым и странным. Не моим.
В фургоне стало так темно, что ничего не было видно. Я не сводила глаз с очертаний его губ, и, хотя разум твердил, что поцелуем мы только испортим нашу дружбу, губы противились этой мысли, отчаянно желая почувствовать его рот.
– Сегодняшний день не был отстойным, – от его дыхания защекотало лицо.
Я сглотнула, потеряв навык говорить.
– Нет. – Губы двигались в миллиметрах от его губ.
– А обычно дни рождения у меня отстой, – пояснил он.
– О.
Я официально перестала проявлять какие-либо признаки интеллекта. Виновата его близость. Она пьянила сильнее самой текилы.
– Техас, – снова повторил он.
– Мэн? – Меня трясло от предвкушения.
– Разрешишь сделать кое-что чертовски глупое, но крайне необходимое?
Сердце завертелось кульбитами в груди. Я даже не знала толком, о чем он просит, но уже прекрасно знала, каким будет мой ответ.
– Разрешаю.
– С днем рождения меня. – В кромешной тьме губы Уэста опустились на мои.
Каждая клеточка в моем теле распустилась и запела. Я выгнула спину и приоткрыла рот, чтобы впустить его язык. От прикосновения губ Уэста к моим у меня мурашки по спине побежали, и я застонала, чувствуя, как течет по венам сладкая, липкая кровь.
Телефон Уэста снова ожил. Парень тут же отстранился, разрушив состояние экстаза, в котором мы застряли. Он вскочил, включил свет, и я последовала его примеру, начав собирать остатки тако. Уэст отвернулся от меня и наконец ответил на звонок.
– Да? – выпалил он взволнованно.
Уэст начал расхаживать по фургону.
Я занялась уборкой, выбрасывая сломанные тако в мусорное ведро, и тайком бросила взгляд на джинсы Уэста, заметив, что
