нам все! – взвизгнула Ингрид.
Она оторвалась от платьев и поманила обеих служанок в глубь комнатки, сияя девичьим возбуждением.
– Я принесла вам шоколадный торт, – быстро перевела тему она, нуждаясь в передышке, чтобы унять жар в теле после их игривых шуточек. – Со вчерашнего пира. Он на кухне.
У девушек загорелись глаза, и Фейт прогнала их, чтобы переодеваться, несмотря на уговоры помочь и послушать сплетни.
Оставшись одна, она попыталась прогнать румянец после мыслей о Рейлане. Ей хотелось его ненавидеть, а еще лучше, вовсе не обращать на него внимания, но она могла думать только об их встрече на кухне и о том, что наивно позволила столь опасному фейри подобраться так близко. Не получится выбросить его из головы, если она собиралась выяснить, что именно ему известно о ее способностях. Мысль об этом прогнала глупую страсть, уступая место всепоглощающему страху.
Фейт шагала по коридору в сопровождении стражника. Она не жаловалась на компанию, поскольку Трес всегда был добр к ней, но чувствовала себя глупо от того, что к ней вообще приставили охранника. Таким образом, создавалась иллюзия, что она занимала достаточно высокое положение при дворе, с расчетом, что королевские особы будут более склонны к общению с ней.
Фейт обнаружила, что невольно становится ключевой фигурой придворных интриг, и безуспешно пыталась собраться с силами перед предстоящей долгой неделей и делать вид, что она не просто сельская девушка в красивом платье, а действительно принадлежит этому месту. Синие и белые ткани подола плыли за ней, пока она шла, стараясь держаться прямо и уравновешенно, как учила Тория все эти месяцы. Очевидно, именно это выдавало ее человеческое происхождение – помимо круглых ушей. Если она собиралась убедить всех, что является леди с положением, то первым делом должна поработать над походкой. Но высокородные дамы-фейри все равно бросали на нее неодобрительные взгляды.
Завернув за угол, Фейт выдохнула с облегчением при виде Тории. Воспитанница тепло улыбнулась и встала прямо перед ней.
– Я собираюсь встретиться с королем Варласом и его придворными для прогулки по садам. Хочешь присоединиться?
Фейт была безмерно благодарна за приглашение, поскольку не представляла, куда пойти. Взяв Торию под руку, она повернула обратно и последовала за ней. Охранники шагали по бокам.
Это было не совсем то королевство, с которым она надеялась столкнуться утром, но ей не хотелось провоцировать вопросы, намеренно выискивая генерала Райенелла. Хотя ожидание его следующего хода заставляло сердце биться быстрее.
У дверей в сад их ждали двое слуг-людей с накидками. Фейт с благодарностью приняла белую меховую горжетку и накинула на плечи. Зима спугнула цветы, и она не стала бы гулять по унылым, замерзшим тропинкам, если бы нашла занятие лучше.
Снаружи, во дворе, темно-фиолетовые цвета Олмстоуна тут же бросались в глаза на фоне увядшей зимней травы и серости. Варлас с семьей любовались одной из величайших скульптур древнего правителя Хай-Фэрроу, когда они приблизились.
– Надеюсь, вам было комфортно в первую ночь у нас? – обратилась к ним Тория с идеальным красноречием.
Королевская семья повернулась к ним. Король широко улыбнулся воспитаннице, нежно поцеловав ее руку в знак приветствия.
– Разумеется. Хай-Фэрроу никогда не разочаровывает. Хотя кое-кого всегда очень не хватает на таких встречах, – ответил с легкой печалью Варлас.
Тория сжала руку, которую он так и не отпустил.
– Мой отец гордился бы союзом, который мы все так усердно поддерживаем. Больше всего он желал мира.
Варлас понимающе кивнул.
– И будет гордиться, когда мы вернем Фенстед и наденем на вас корону королевы, леди Тория, – ответил он с отцовской теплотой в голосе.
Фейт плохо знала историю королевств и их отношений, но было очевидно, что Олмстоун и Фенстед были близкими союзниками даже до Великих битв, судя по горечи утраты на их лицах.
Затем король впервые взглянул на Фейт, заставляя ее жутко нервничать.
– Я рад, что вы смогли присоединиться к нам, леди Фейт. Не терпится узнать о вас больше.
Несмотря на сильное волнение, Фейт выдавила милую улыбку:
– Конечно, Ваше Величество. Я в свою очередь не упущу возможности больше узнать о Земле волков и Каменных людей.
Широкая улыбка Варласа немного успокоила ее.
– Уверен, мы расскажем друг другу множество историй.
Фейт мило улыбнулась, прогоняя отвратительную мысль, что ее светские истории пропитаны ложью. Прошлое без каких-либо достижений, волнений и, что хуже всего, без правды – вот и все, что она сможет ему сообщить.
Тория прошла назад и присоединилась к Тарли, и Фейт мысленно ругала подругу, что та оставила ее развлекать короля беседой. Она молчала, как было велено. Говори, только когда обратятся. Но Фейт недолго наслаждалась передышкой.
– Как вам жизнь во дворце? В такой роскоши, вдали от подобных вам людей в городе, – спросил Варлас.
Фейт предположила, что он был слишком надменным и высокородным, чтобы заметить оскорбление в вопросе, и лишь сжала руки в перчатках.
– Я никогда не знала другой жизни, – солгала она сквозь зубы, ощущая жгучую ненависть. К Орлону, к себе – она не была уверена, на кого больше злилась.
Варлас хмыкнул:
– Сожалею о кончине ваших родителей. Вам повезло иметь такого милосердного короля.
Потребовалось невероятное усилие воли, чтобы сохранить внешнее спокойствие и не высказать все, что она на самом деле думала о своем милосердном короле.
– Действительно, повезло, – пробормотала она.
Они подошли к фонтанам, и все остановились полюбоваться сверкающими водами, которые вздымались и струились в волшебном танце. Фейт оглядела композицию. Все были чем-то заняты, разговаривая между собой, и ее сердце учащенно забилось. Это была прекрасная возможность проникнуть в мысли союзников, пока те были заняты своими делами.
Тория бросила на нее мимолетный взгляд и едва заметно кивнула, вовлекая королевскую семью в очередную беседу. Она не имела ни малейшего представления, о чем говорит подопечная, лихорадочно думая о том, что собиралась сделать. Тория знала об этом и помогала отвлечь их, что немного успокаивало, но ей не уцелеть, если кто-нибудь из придворных случайно почувствует, как она копается в его разуме.
Она осторожно переместилась, чтобы иметь возможность видеть глаза, и для начала заглянула в мысли стражников, в которых читалось явное безразличие к политике. Они ничего не знали, и она решила, что перед ней простые рядовые солдаты, с которыми не обсуждают деликатные темы.
Фейт посмотрела на королеву. Сердце забилось сильнее, когда она быстро проникла в ее поверхностные мысли. Там было пусто. Очевидно, Кира вникала в политические дела королевства даже меньше стражи.
Прочитав мысли Тайли, она покраснела, обнаружив его восхищение принцессой Фенстеда, с которой он не сводил глаз. В
