хорошо ночью.
Нагорный сдавленно засмеялся. Где-то сзади глухо ругался Олежка Романовский. Его подопечной снова не сиделось на месте.
Варианты отхода действительно имелись, но при любом из них приходилось бросить машину. А если это просто недоразумение?
– Соблюдайте осторожность, – прошептал Влад. – Укройтесь за деревьями, не высовывайтесь. Я попробую выяснить, что это такое.
– Командир, давай без риска, – заявил Нагорный. – Мы парни, конечно, боевые, но бегать быстрее пули не обучены.
Влад подавил нервный смех, на корточках выбрался из-за дерева, медленно приподнялся, разогнул спину.
– Эй, вы кто? – прокричал он по-английски. – Почему здесь находитесь? Мы офицеры Красной армии.
Все же случались ситуации, когда им приходилось бегать быстрее пули. Он почувствовал, что сейчас будет. Когда прогремела первая автоматная очередь, майор уже влетел за кочку, скорчился, закрыл голову руками. Град свинца обрушился на опушку. Летели ветки, ошметки коры.
Эти ребята стреляли из немецких автоматов и недостатка в патронах не испытывали, не жалели их. Ураганный огонь продолжался секунд пятнадцать. Потом все разом стихло, посыпались щелчки, залязгал металл. Стрелки меняли магазины.
– Вы в порядке, товарищ майор? – спросил из-за дерева Грамарь. – Не шевелитесь что-то.
– А ты догадайся, почему я не шевелюсь, – процедил Влад сквозь зубы. – Остальные целы?
Подчиненные вразнобой отзывались. Обстрел впечатлил их. Хорошо, что все находились в укрытиях. Скулила Шарлотта, Олежка зажимал ей рот ладонью.
«Валандайся теперь с этой бабой», – раздраженно подумал Влад.
– Мужики, давайте в лес. Не вставать, ползком. Закрепимся на кладбище. Пока не стрелять, – распорядился он.
Противопоставить автоматчикам в этот час было нечего. «ППШ» оперативники с собой не брали, имели только штатные «ТТ» с тремя запасными обоймами. Больше ничего, ни одной гранаты.
Люди отползали. Романовский, отдуваясь, тащил Шарлотту. У нее от страха отказали конечности.
Стрелки перезарядили автоматы и снова открыли огонь. Опять летели ветки и щепки, земля стучала по ногам. Люди лежали не шевелясь, ждали, пока утихнет ненастье. Противник действовал бесхитростно, прямолинейно. Это следовало учесть.
– Не стрелять! – донесся резкий крик на немецком. – Догнать, всех уничтожить!
Спина майора похолодела. Откуда здесь вооруженные немцы? Война закончилась три недели назад. Что происходит?!
Он приглушенно приказал своим людям бежать на кладбище, ждать его около часовни. Пистолет уже был в руке, затвор передернут, патрон в патроннике. Влад перекатился за ближайшее дерево, сел на колени.
Оперативники уносились прочь, хрустели ветки. Ойкала Шарлотта. Похоже, Олежка подгонял ее хворостиной.
Градов следил за опушкой. В сизой хмари поднимались фигуры. Несколько человек перебежали дорогу, переправились через канаву водостока. Двое нарисовались там, где находился «газик».
«Колеса проткнули, двигатель сломали? С другой стороны, зачем? – подумал майор. – Ведь они не собирались отпускать нас. Могли подстеречь в лесу, на кладбище, в самом лагере, но делать этого не стали. В тех местах много укрытий. Проще дождаться, пока мы выйдем из леса, и перестрелять нас на открытом участке, без нервов и потерь».
Враги спешили к лесу, вырастали из темноты, приближались. Вся компания была одета в штатское, что неудивительно. Щеголять немецкой формой после войны – явное сумасшествие.
Эти люди были перед глазами, преодолели половину поляны. Градов насчитал девятерых.
«Кажется, это все. Вряд ли кто-то остался у машины. Многовато, черт возьми».
Влад пригнулся, пробился через кустарник. Жирный знак вопроса висел в голове.
«Британцы окончательно выжили из ума? Переодели эсэсовцев в штатское, выдали оружие и отправили уничтожить группу советских контрразведчиков? Не боятся, что сбегут или обратят оружие против своих хозяев? Не стоит винить всех союзников скопом. Очевидно, тут действовали представители спецслужб. Какое же дерьмо они затеяли, что готовы убивать нас, русских?»
Он бежал по дорожке, подбрасывая ноги. Приближалась часовня. Возле нее что-то происходило. Плакала Шарлотта, у нее отказали ноги. Глухо матерился лейтенант Романовский. Он уже готов был взвалить эту особу на себя. Откуда вдруг такое самопожертвование?
– Командир, оборону занимаем? – бросился к нему Нагорный. – Отбиваться надо, всем вместе держаться. Иначе отловят нас в лесу по отдельности, всех перебьют.
Держаться против девяти автоматчиков было нереально. Лягут все, даже ради смеха никого не останется!
– Отступаем дальше, нечего тут геройствовать! – выкрикнул майор.
Но люди с немецкими автоматами уже были здесь, строчили из кустов. Пули сыпались вдоль дорожки.
– Да за что мне это?! – выкрикнул Романовский и поволок Шарлотту за угол часовни.
Остальные разбежались в разные стороны, залегли вдоль аллеи. Влад прыжком добрался до мохнатой ели, укрылся за стволом.
Попрятались оперативники вовремя. Противник открыл кинжальный огонь. В окнах часовни, оказывается, были стекла. Они посыпались на крыльцо.
Под прикрытием автоматных очередей из кустов выбежали трое парней, одолели несколько метров и залегли на другом конце дорожки.
Нагорный и Грамарь находились за часовней.
Хлопали рваные выстрелы.
Прицельная дальность у «ТТ» составляет пятьдесят метров, а в условиях реального боя еще меньше!
Вернулся Романовский. Видимо, он пристроил где-то свою обузу, заметался, увертываясь от пуль, кинулся обратно за часовню.
В кустах перекликались люди, тряслись ветки. Командир отправлял нескольких человек в обход, перекрыть чертовым русским дорогу! Зашевелились те, что лежали на дорожке. Один привстал, отпрыгнул в сторону, крался, прикрываясь ветками елей.
Градов всматривался до боли в глазах, несколько раз замечал ноги. Этот человек шел в обход. Влад опустился на землю, отполз от дерева. Он лежал на боку, держал пистолет в вытянутых руках, испытывая страшные неудобства. Цель возникла из-за елочки через несколько секунд.
Противник его не видел. Мало ли что там валяется. Он крался на полусогнутых, держал автомат у живота.
Мишень рябила перед глазами Градова, пот катился со лба. Он нажал на спусковой крючок до первого щелчка – положение полувзвода. Предохранитель в «ТТ» отсутствовал, выстрел производился двойным нажатием на курок.
Звук выстрела слился с автоматными очередями. Субъект охнул, выронил оружие, как-то неловко повалился на землю.
Градов покатился обратно под елочку. Невелика победа, но надо же с чего-то начинать.
У часовни вспыхнула беспорядочная стрельба. Противник наседал, оперативники отбивались из пистолетов. Вспышки выстрелов полыхали в темноте.
Романовский прижался к стене на углу часовни, стрелял с вытянутой руки. Он что-то прокричал, когда майор повалился рядом, но выстрелы били по ушам, вопрос остался без ответа.
Немцы ушли с дорожки, переползали под деревьями. Опасность представляли те, что обходили контрразведчиков по лесу. Они крались где-то в темноте, невидимые, неслышные. Справа кто-то перебежал и застыл, видимо, целился.
Нагорный и Грамарь открыли огонь одновременно. Одна из их пуль нашла свою мишень. Стрелок повалился навзничь. Офицеры злорадно закричали, словно мяч забили в ворота противника.
Все это было хорошо, но отчаянно мало. Противник наседал, брал за горло.
– Все назад! – закричал Влад. – Эй,
