Древний Вавилон
Они видели приближение дней Иеговы в событиях тогдашней современности: Софонии – в выступлении скифов, Наум – в осаде Ниневии. Ассирийское могущество клонилось к упадку, и когда в Иудее с помощью преобразований Иосии народ вновь обратился к Иегове, ожидалось, что избавление не заставит себя ждать. Иеремия не придавал избавлению никакого значения.
Вавилонская равнина
Он предсказал Иудее наказание и суд и в качестве божественного орудия видел надвигавшихся с севера скифов. Однако, несмотря на проведенные религиозные новшества, сущность религии не изменилась, и потому проповеди Иеремии не оказали существенного влияния. Поэтому смерть и поражение Иосии не удивили и не потрясли Иеремию, а лишь доказали обоснованность опасений, что Иегова серьезно относится к своему народу и требует верности себе в трудные моменты истории. Упрочило положение высказываемых Иеремией мыслей могущество Вавилона после завоевания Ниневии
Набопаласаром и победы Навуходоносора над египтянами при Кархемише в 604 г. Враг с севера, если не скифы, то вавилоняне (Велльгаузен), был реальной угрозой. Божественный суд начался. Именно с этого момента пророк Иеремия приобрел небывалое влияние.
Исайя на первый план выдвигает неприкосновенность Сиона, у Иеремии главное – неотвратимость суда Господа. Даже святое место – храм должен погибнуть, так как сделался предметом бездуховного почитания, без моральных и нравственных предпосылок. Иеремия в своих проповедях пошел наперекор народной воле и устремлениям, он разбил надежды наиболее ревностных почитателей Иеговы, жаждущих не суда, а воздаяния и спасения. Для них любовь к стране и любовь к Богу были понятиями равнозначными. Почитатели Иеговы, вдохновленные священнослужителями и пророками во главе с Ананием, уповая на святость храма как дома Божьего, на богоизбранность Иерусалима, надеялись, что Бог вступится за свой народ и принесет ему спасение. Даже когда в 597 г. до н.э. царь Иехония вместе с тысячами иудеев был пленен и отправлен в Вавилон, надежду на спасение разделяли не только оставшиеся, но и уведенные в плен. А пророки Седекии, Ахава, Семайи (Иер 29) поддерживали народную веру. Иерусалим останется на месте и изгнанные в скором времени, – по словам Анании, – через два года возвратятся, чтобы отвоевать отобранные богатства храма.
Вавилонская башня
Среди этих страстно звучавших голосов проповеди Иеремии звучали совсем иначе. Патриотизм для него – ничто, религия – все. В абсолютном разделении этих обоих понятий – великое значение. Как и Исайя, Иеремия проповедует безусловное подчинение воле Иеговы. Но именно потому, что Иегова справедлив, Иеремия требует суда как над всеми народами, так и над иудеями. Это убеждение объясняет его антипатриотическое выступление. Иегова приказал халдеям судить народ Израиля. Поэтому тщетно было пытаться оказывать им сопротивление. Наоборот, всякое сопротивление приносит еще больше горя, и призывающее к сопротивлению, хотя бы именем Иеговы, должны быть заклеймлены как лжецы и обманщики народа. Единственный путь избежать полной гибели – это добровольно подчиниться чужеземному господству, ниспосланному Иеговой в виде наказания на Иудею. В этом главная особенность проповеди Иеремии. Божий промысел выражался у Исайи в безусловном доверии к Богу, а у Иеремии – подчинению суду Господню, даже через отказ от национальной самостоятельности. Защищать свою страну наперекор воле Бога значит идти на смерть. Спасение лишь в отказе от борьбы на время, определенное Иеговой.
Значительнее, чем проповедь, была личность Иеремии. Спокойствие, с которым встретил Иеремия гибель Иудеи, покоилось на непоколебимом убеждении, что вместе с народом не погибнет религия. Это спокойствие не исключает страшную внутреннюю борьбу, равную которой не переживал никто из пророков. Иеремия глубоко любил свой народ, а его проклинали как врага и предателя. Он смиренно подчинялся воле Иеговы – его считали неверующим и упрекали в богохульстве. Он думал только о народном благе и страстно желал лучшего будущего, а его укоряли в неверии и отчаянии. Иеремия проповедовал обращение, но считал его практически невозможным. Он хотел спасти жизнь – и пророчествовал смерть. Как Амос был пророком общественной нравственности, Осия – пророком любви, Исайя – веры, так Иеремия является пророком страдания. Иеремия хотел, чтобы народ искал опоры только в Иегове, даже когда Бог выступает в роли судьи. Борьба Иеремии – эта борьба за Израиль. Пророк неумолимого суда Господня, он выступает защитником народа. В крушении иудейского государства он видит возникновение нового, духовного союза. Иеремия ожидает царя, отпрыска дома Давидова, который через семьдесят лет, сбросив чужеземное иго, восстановит справедливость Иеговы. Его идеалом является не правовое государство, а община, руководимая духом Иеговы. И такая община рождается на свет путем страданий. И потому плененные Вавилоном иудеи становятся надеждой и опорой нации.
Плач о Иерусалиме
Иерусалим пал в 586 г. до н.э. Попытка сохранить иудейскую общину под предводительством Гедалии не удалась. Но религия не пострадала.
Пророки именем Иеговы предсказали временный конец и подготовили убеждение, что Иегова не побежден чужими богами, а сам, по справедливости своей, оторвался от своего народа, своего града и своего храма. В смысле познания Бога открывалась возможность нового расцвета.
Святость Иеговы и его общины. Спасение
Усиление и становление веры было достигнуто в гораздо большей степени благодаря изгнанию, а не реформам Второзакония. Главными факторами стало признание абсолютной святости Иеговы и окончательный разрыв с язычеством.
Палестина
Утверждение, будто иудеи, бежавшие после убийства Гедалии в Египет, переняли там язычество, малоосновательно, как и то, что изгнанные в Вавилон унесли с собой значительную долю языческих элементов богослужения. Это доказывается борьбой Иезекииля против возведения ритуальных столбов, которые должны были изображать Иегову на чужбине (еж. Иез 30 и др.). Однако большинство изгнанников хотело оставаться израильтянами, а следовательно, служителями Иеговы. Они жили с ощущением, что Иегова отвернулся от народа своего, покинул свое обиталище в Сионе и разорвал древние отношения со своим народом: ведь только в Святой земле Иегова мог встретить достойное почитание. Все, что случалось вне Святой земли, не было свято.
В течение первого десятилетия (597-586), изгнанники жили оспаривавшейся Иезекиилем в Вавилоне и Иеремией в Палестине надеждой, что в последний момент Иегова вступится за Иерусалим, изгонит халдеев и вернет свой народ в Иудею. В этой надежде они продолжали жить душой в Иерусалиме, с которым поддерживали живую связь. Создалась новая община, в которой иудеи стремились сохранить свой национальный и религиозный характер под руководством родовых начальников. С падением Иерусалима эта надежда разрушилась, но привычка чувствовать себя обособленно глубоко укоренилась и еще более усилилась с притоком новых изгнанников.
Эта обособленность выражалась в соблюдении священной субботы и обряде обрезания. Издавна существовавшие в Израиле и не имевшие особенного религиозного значения, на чужбине они приобрели характер связывающих и в то же время отличительных признаков. И со временем эти обряды стали священными.
Дамаск
Благодаря отсутствию официального культа богослужение видоизменилось. Вместо служения в храме введены регулярные священные собрания по субботам, где молитва и слово заменили жертвоприношение. Так как собрание происходило повсеместно, то и после восстановления служения в Иерусалимском храме оно осталось существовать под именем синагоги и сделалось главнейшей опорой иудейской жизни. В Ветхом Завете собрание упоминается в псалме 74:8.
Великое значение изгнания состояло в коренном разрыве между прошлым и настоящим израильской религии. Иудаизм развивался на чужбине в совершенно новых условиях и претерпел существенные изменения.
Долина Иосафатова
Разделение царства на Израиль и Иудею
Познание Бога играло в иудаизме решающую роль. Если ранее доминировало сознание общности Бога с народом, то со времени изгнания оно заменилось чувством отдаленности. Проповедовавшаяся Исайей святость Бога проявилась со всей серьезностью, и отношение Бога к Израилю сказалось в гневе его. Изменяется само понятие Бога. У Иезекииля мы впервые встречаем посредника между Богом и пророками в лице ангела. В то время как прежних пророков звали но имени, Иезекииль, чтобы подчеркнуть расстояние между собою и Богом, именуется "сыном человеческим". Знаменательно описание колесницы, на которой Иегова поднимался из священного города. Бог изображается в виде огненном, и человек не может выносить его вида. Таким образом, с Иезекииля начинается процесс, намечавшийся уже в проповедях Исайи, – полное разделение между небом и землей, между Богом и человеком, завершившееся еврейским деизмом позднейшего времени. Из книг Ветхого Завета эту точку зрения поддерживает книга Екклесиаст (когелет).
