пряниками.
Она поднялась, зашла за спину парня. Покачала головой, практически добила:
— Или не перевернется.
Колька заржал:
— Это мы еще посмотрим. Так, мой ход.
И выложил Эдику двух королей.
Дальше я смотреть перестал. Подлил себе в чашку еще отвара, отпил от души, глянул на небо, подивился удивительной близости звезд, окунулся в звуки тайги и вдруг…
За спиной послышались шаги. Ровные. Неспешные. Размеренные, как пульс. Звук шуршания подошв по песку. Я резко обернулся и едва не заорал. За спиной никого не было. Только туман. Густой, непроницаемый, молочно-белый. Он стоял сплошной стеной, почти до небес. Ровный-ровный. Близко-близко. Буквально в метре от меня. Из этого марева и слышались шаги.
— Началось, — промелькнуло в голове. — Не зря Колька пугал. Не зря говорил про хозяина. Откуда здесь взяться такому странному туману?
Тут же полезли мысли, про туманные берега реки Стикс. Откуда еще могут приходить мертвые? Только оттуда.
Сердце бешено забилось, застучало, обдало жаром. В горле пересохло.
От костра раздалось:
— У кого туз черви? — голос был Юркин. — Быстро признавайтесь!
— Щас! Размечтался! — Зиночка смеялась звонко, беззаботно.
Мне это чудится. Просто чудится. Такого не может быть!
— Ребята, да колитесь уже, у кого козырной туз? Он же последний из козырей? Да? — Юрка все никак не унимался.
Тоха фыркнул:
— Счетовод хренов! У нас еще король червей остался. И дама…
— Сам ты…
Так, срочно надо чего-нибудь попить. И пересесть. Но сначала попить. Где моя кружка? Я почти вслепую пошарил по земле, наткнулся на чашку, схватил крепко-крепко, словно она была спасательным кругом, и поднес к лицу.
Из кружки на меня смотрел человеческий глаз. Мутный. Мертвый. Весь в сетке красных прожилков. А вокруг копошились жирные черви. Красные-красные. Цвета мяса. Я вздрогнул, пальцы разжались, кружка канула в темноту.
— Ну хватит уже, у кого туз червей?
Дались ему эти черви? Что, больше не о чем спросить?
Сзади кто-то тронул меня за плечо. Я вздрогнул, подскочил, развернулся. На самой границе тумана стоял Генка. Точно такой же, каким я видел его во сне. Почти такой же. На мертвом лице остался один глаз. Вторая глазница была пустой. Она зияла несвежим мясом. На щеку из дыры свисал червяк.
Черви! Снова черви! Меня замутило. Я попытался дернуться, убежать и понял, что не могу. Тело сковал ужас. Я не мог пошевелиться, не мог промолвить ни слова. Только стоял и смотрел. Смотрел на Генку, которого раньше наяву никогда не видел.
За спиной продолжалась игра, звенел хохот.
— Бей ты его уже своим тузом! — Кричал Юрка.
— Фиг тебе. Чтоб ты потом с дамой победил?
Я же смотрел на обещанного Санжаем мертвеца и думал: «За чем он пришел? Что ему от меня надо?»
Генка прочел мои мысли, криво усмехнулся, открыл рот и прохрипел:
— Не бойся, я не к тебе.
У меня словно прорезался голос:
— А к кому?
— К ним. У меня к ним должок. А с тебя что взять? Ты умер неделю назад вместе со мной. Ты точно такой же мертвец, как и я. Живым только притворяешься.
Глава 21
Я хотел спросить, кто? Кто же нас все-таки убил? Но не успел. Мертвец утратил четкость контуров, сдвинулся с места, вонзился в меня, пробил головой живот. Сердце подскочило до самого горла. Забилось с безумной скоростью. Мне стало жутко — вдруг оно не выдержит ритма? Вдруг взорвется? Разлетится на куски? Тогда я точно стану трупом. Буду бродить вместе с Генкой здесь, искать целую вечность того, кто лишил нас жизни.
Генка прошел насквозь, положил на мое плечо руку. А я наконец-то смог разглядеть ее. Пальцы были разбухшими. Кожа сходила пластами. Под ней виднелось мясо. Несвежее мясо. Подумалось, счастье, что нет червей.
— Смотри, — сказал мой собеседник. Внимательно смотри!
И я обернулся.
Ребята играли в дурачка. Они ничего не видели. Ни о чем не подозревали. Продувший Санжай как раз раздал карты. Зиночка глянула в свои и от радости аж захлопала в ладоши.
— У меня снова шестерка червей! — Объявила она. — Значит я хожу?
Шестерку Зиночка держала в руке. Мне прекрасно были видны красные сердечки. Мертвый Генка двинулся прямо к сестре, мимоходом щелкнул пальцем по карте. Все сердечки тут же осыпались вниз, закопошились на карточном поле багровым мотылем. Только Зиночка этого не видела. Она держала в руках чистую картонку, смотрела на Наташу. Остальные тоже не заметили ничего странного.
— Размечталась! — Воскликнул Тоха. — Сейчас дурака учат! Ната, ходи!
Странно, но Наташа даже не попыталась возмутиться. Лишь рассмеялась:
— Ну, Санжай, держись!
И зашла. Я уже не видел чем. Все карточное поле заволокло туманом. Поднимался он стремительно. Сочился меж ребятами. Облизывал им ноги. Кусал за пальцы.
Мертвый Генка плыл в тумане совсем, как давешняя бригантина. Он обошел все компанию по кругу, встал у Юрки за спиной. Велел мне:
— Смотри.
И положил парню ладонь на плечо.
Мне захотелось закричать: «Бегите! Спасайтесь!» Но я только беззвучно открывал рот. Из горла вырывались новые клочья тумана. Вкус у него был гадким — туман омерзительно смердел мертвечиной.
— Смотри, — повторил Генка.
У меня накатила тошнота. Встала в горле комом, разлилась кислотой на языке. Тело сковало параличом. Я понял, что не могу даже моргнуть. Веки словно окаменели.
Юрка даже не заметил касания. Он просто подернулся синевой, пошел волдырями. Пузыри эти надувались, лопались, извергали из себя зеленую жижу, кишащую желтоватыми опарышами. Все это капало, падало вниз, текло по его лицу, попадало на губы.
Парень мимоходом приоткрыл рот, между губ мелькнул фиолетовый язык, слизнул зловонное месиво, быстро скользнул обратно. На Юркином лице появилась довольная улыбка.
— А мы вот так! — он бросил на поле новую карту.
— Так не честно! — взвилась Наташа.
— Все честно, Ната, — Юрка захохотал.
От смеха все лицо пришло в сотрясение. Одна щека его треснула пополам, разлезлась, развалилась. Синюшный шмат повис тряпицей, обнажив белые крупные зубы. Он казались чем-то инородным на черных деснах.
— Смотри! — вновь приказал Генка и положил руку на плечо Наташе.
Почему я не мог закрыть глаз? Почему меня лишили этой возможности? Чем я провинился перед хозяином? Кто даст ответ?
Я смотрел. Внимательно. Захлебываясь от ужаса. Каждый раз надеялся, что сердце мое не выдержит, и мука прекратится. Сердце выдержало. Мне пришлось прожить этот кошмар до конца.
Генка обошел всю компанию по кругу. В конце его пути у костра оказалось шесть трупов. Шесть азартно играющих в карты мертвяков. Не пожалел он и Зиночку. Даже наоборот. Ее поцеловал в щеку, прошептал любовно:
— Сестренка, я скучаю.
Зиночка сразу потеряла половину лица.
