«Вот жук!» — подумала я.
— А что такого написано в книге Иоакима? — обратилась я к белоголовому архангелу. — Почему ее нельзя было прочесть, к примеру, Трефову?
— Прочитавший эту книгу целиком способен обрести великую власть. Если эту власть обратить во зло, людей ждут неисчислимые бедствия.
Михаил открыл книгу и прочел:
«Поступки обладают силой, и вещи обладают силой, и мысли человеческие обладают силой, но превыше всех сил — сила Слова. Превыше молнии и града небесного, превыше волн морских и лесных пожаров, превыше трясения земного и ураганов, превыше ударов копий и стрел, превыше жара солнца и таинственной власти небесных светил — Слово изреченное. И потому знающий Слова и говорящий их владеет всем миром, пока не отлетит душа его и не кончится власть его…»
Архангел захлопнул книгу и встретился со мной взглядом. Зрачки светлых глаз, казалось, смотрели прямо мне в сердце.
— У тебя есть частица такой власти, — услышала я, хотя губы архангела не шевелились. — Не позволяй ей обратиться во зло.
— Слушай, объясни мне, непонятливому, — раздался веселый голос Даниеля, и наваждение кончилось: я пришла в себя и, все еще чувствуя себя слегка оглушенной, повернулась в его сторону. — Зачем бедняге Паулю пришлось переться с книжкой в Россию? Ты что, не мог забрать ее в другом месте, поближе? Разве в Европе нет ни одной лестницы?
— Есть, конечно, — ответил Михаил холодно. — Но все эти лестницы либо находятся в труднодоступных местах, либо пришли в такое состояние, что даже бессмертная душа может сломать себе на них шею. К тому же сначала я не знал, что покупатель книги живет поблизости и не остановится ни перед чем, чтобы вернуть ее себе.
— Ай-ай-ай, какая непредусмотрительность! — покачал головой Даниель.
— Не забудь, только бог всеведущ, — усмехнулся Михаил.
— Что теперь будет с книгой? — спросил Себастьян.
— Ничего особенного, — ответил Михаил.
И внезапно подбросил книгу вверх. Раздались раскаты грома, небо с треском разверзлось, и в книгу ударила молния. Книга вспыхнула и, пылая, полетела вниз. На землю она упала пеплом.
— Стоило парню мучиться, везти ее сюда, — ехидно заметил Даниель. — Велел бы, чтоб сожгли, — и дело с концом.
— Важные дела нельзя передоверять другим, — наставительно ответил Михаил. — А теперь позвольте еще раз поблагодарить вас и откланяться. Надеюсь, видимся не в последний раз… Кстати, хочу вам дать на прощание полезный совет: живя с людьми, ведите себя как люди, а не как портняжные манекены. Бойтесь не человеческих чувств, а человеческих заблуждений. И не забывайте: чего хочет женщина, того хочет бог… Не стоит пренебрегать этой мудростью. Прощайте!
С этими словами он взмахнул руками и пропал вместе с лестницей. Мы снова стояли одни на безлюдном пустыре.
— Любит Михаил театральные эффекты! — хмыкнул Даниель.
Себастьян поднял голову и посмотрел на небо, которое из темно-синего стало совсем черным. Небо вновь содрогнулось от раската грома.
— Надо торопиться, — сказал Себастьян. — Будет гроза.
Он оказался прав. Едва мы успели сесть в «Победу», как по крыше гулко забарабанили крупные капли дождя.
Солнечный зайчик перескочил с пола на постель, но до лица Марины ему еще было далеко. На спящую Марину смотрел с фотографии Булгаков, в комнату заглядывало веселое эмалевое небо, промытое ночным дождем. Кудрявенькие чистенькие облачка скользили по утренней синеве, словно бумажные кораблики по ручью. Нахальный воробей с белым галстуком на грудке прыгнул на согретый солнцем жестяной карниз и, чирикнув в открытое окно, улетел.
Рыжие волосы рассыпались по подушке, рука с волшебным перстнем лежала на раскрытой странице толстой книги в черном переплете, над которой ее хозяйка сладко заснула этой ночью.
Глава 41
ВСЕ ЕЩЕ НЕ КОНЕЦ
Солнечный зайчик прыгнул на страницу и высветил несколько строк.
«10. Иаков же вышел из Вирсавии и пошел в Харран.
11. И пришел на одно место и остался там ночевать, потому что зашло солнце. И взял один из камней того места, и положил себе изголовьем, и лег на том месте.
12. И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, Ангелы Божий восходят и нисходят по ней…»
Пауль опустил шторку иллюминатора и развернул взятую у белозубой чернокожей стюардессы газету. Потягивая мелкими глотками ледяной апельсиновый сок, рассеянно просматривал сообщения: новая бомбардировка израильской авиацией баз арабских террористов, ураган на побережье Флориды, переворот в маленькой африканской стране с длинным красивым названием, гастроли известной английской группы в Австрии… Внезапно взгляд его остановился на одной из заметок. Ее заголовок гласил: «Мистика реальна. Группа археологов под руководством сэра Кармайкла Кларка отыскала в развалинах древнего монастыря Чашу Святого Грааля».
Пауль поднял глаза от газетной страницы и подумал, что с отпуском ему, кажется, придется подождать.
Глава 42
ПОСЛЕДНЯЯ
Сладко потянувшись, я открыла глаза и снова зажмурилась — солнце било мне прямо в лицо. Вскочив с дивана, я одним движением задернула занавески и вновь упала на постель. И что за странный сон мне приснился! Ангелы, черти, лестницы, книги, рыцари, принцессы! Вроде ничего особенного на ночь не читала…
Рука моя наткнулась на что-то острое. Я повернула голову и увидела, что это угол переплета Библии. Значит, все-таки читала — и как раз такую книгу, которая как нельзя лучше стимулирует воображение.
Зевая, я скользнула взглядом по строчкам и подумала о том, что неплохо бы было вздремнуть еще полчасика. И тут зазвонил телефон, который я накануне предусмотрительно переставила к изголовью кровати.
— Да? — томно сказала я, сняв трубку.
— Вчера, конечно, был трудный день, но это все же не повод для того, чтобы сегодня не являться на работу. Уже половина одиннадцатого, между прочим, а ты все спишь! — Голос Себастьяна заставил меня окончательно проснуться.
Положив трубку, я с минуту оторопело смотрела на фотографию Булгакова, потом одним прыжком вскочила с постели и отправилась в ванную.
В «Гарде» царило оживление, которое я бы охарактеризовала как нездоровое.
Дверь в кабинет Даниеля беспрестанно хлопала, и в приемную по очереди выбегали то Надя, то сам Даниель, то оба вместе, издавая при этом на редкость эмоциональные возгласы, обращенные друг к другу.
— Ну, Наденька!
— Кому Наденька, а кому ваше высочество, понятно?
— Слушай, перестань, а? Ну хочешь, швырни в меня чашкой…
— Чашкой? Да я бы нож в тебя метнула, если бы знала, что попаду!
— Ох, ну пожалуйста…
Себастьян сидел в кресле у пустого камина и, покачивая ногой в лакированном ботинке, хладнокровно наблюдал за происходящими в офисе душераздирающими сценами. При моем появлении он молча помахал рукой.
— Что это у вас тут творится? — поинтересовалась я, хотя догадаться было несложно.
— Перемирие нарушено, — усмехнулся Себастьян. — Надя нашла запрятанный в укромном месте томагавк и вышла на тропу войны. Кровь стынет в жилах, как подумаешь, какая участь уготована моему лучшему другу.
— А зачем ты меня вызвал? Какая-нибудь срочная работа?
Себастьян покачал головой:
— Абсолютно никакой работы. Зато в ближайшее время тебе грозит получение неплохой зарплаты плюс премиальные. Без тебя эту книгу мы бы не нашли. Но вызвал я тебя не из-за этого…
Внезапно лицо Себастьяна омрачилось.
— Кстати, прямо перед твоим приездом позвонил Захаров. Трефов исчез…
— Не поняла. Как исчез? Он же сгорел!
— В том-то вся и штука, что не сгорел! Не только не сгорел, но даже каким-то образом остался жив. Его увезли в ожоговый центр, а оттуда он просто испарился, не оставив ни малейших следов.
— Снова волшебство? — потрясенно спросила я. Себастьян усмехнулся и покачал головой:
— Нет. Думаю, все дело в деньгах. Они заставят молчать кого угодно, а уж тем более медперсонал наших нищих больниц. Впрочем, я знаю, где Трефов. Да не смотри на меня такими глазами! Я не получаю знамений свыше, хотя, как уверяет Михаил, звание младшего архангела и осталось за мной. Простая проверка обнаружила, что самолет, принадлежащий фирме «Риэлт-экспресс», улетел вчера в Швейцарию. Остается только сопоставить факты.
— И что же теперь делать? — спросила я боязливо. Смерть Трефова, как ни стыдно в этом сознаться, принесла мне огромное облегчение.
— Да ничего. Даже если он и выживет, что маловероятно, сомневаюсь, чтобы он снова попытался вернуться на сцену. А наказание за свои преступления он получил сполна… Но если ты думаешь, что я пригласил тебя побеседовать о Трефове, то ты ошибаешься…
Дверь кабинета Даниеля снова распахнулась, и оттуда выскочила Надя, яростно терзая какие-то бумаги. Тут я обратила внимание, что в «Гарде» снова царит прежний порядок. Жаль только, что чучело совы не вернешь…
