в отдельном помещении и имела целый штат прислуги. Ксению-Ольгу также поселили поодаль от монашеских келий и дали ей для обустройства быта несколько слуг. Вскоре жизнь ее потекла спокойно, размеренно и вполне благополучно. Она занималась украшением могил родных, беседовала с Марфой Владимировной, рукодельничала, помогала монахам ухаживать за больными и убогими. Ее необычайно красивый голос и пение всегда были украшением церковной службы в старинном Троицком соборе. Там она любовалась фресками Андрея Рублева, дивной иконой Троицы в роскошном окладе, подаренном когда-то отцом и братом. С необычайным благоговением молилась монахиня у раки святого Сергия, прося о даровании русским людям мира и тишины. Но эта молитва была услышана очень не скоро.
Летом 1608 года к Москве подошли войска нового самозванца, назвавшегося именем первого и выдававшего себя за «царя Дмитрия Ивановича». Они расположились в Тушино, поэтому новый лжецарь был прозван Тушинским вором. Вместе с ним на Русь хлынули полчища любителей легкой наживы: казаков и обедневшей шляхты. Они рассеялись по стране и занялись грабежами и поборами. Вскоре шайки разбойничающих казаков появились и в окрестностях Троице-Сергиева монастыря. Это напугало местных крестьян, и они с женами и детьми бросились под защиту мощных каменных монастырских стен. В итоге внутри во дворе стало очень тесно: всюду располагались повозки, палатки, шалаши, в которых жили сотни людей. Еще теснее стало, когда из Москвы прибыли воинские люди во главе с воеводами Г. Б. Долгоруким и А. И. Голохвастовым. Они должны были оборонять святую обитель.
В конце сентября пришла весть, что к монастырю движется большое войско во главе с польским военачальником Петром Сапегой и полковником Александром Лисовским. Это означало, что пора готовиться к обороне. Архимандрит Иоасаф собрал монахов, включая Ксению-Ольгу и Марию-Марфу Владимировну, и объявил им о надвигающейся опасности. Надо было серьезно подумать о запасах дров, воды, всевозможных продуктов, поскольку осада монастыря могла продлиться достаточно долго. Затем находящихся в монастыре людей начали приводить к крестному целованию. Ольга тоже с радостью поцеловала животворящий Господень крест у раки святого Сергия и поклялась «сидеть в осаде без измены». Такую же клятву дали монахи, воеводы, дворяне, монастырские слуги и крестьяне. Крестоцелование сплотило людей и просветлило их сердца. Ольга с радостью заметила эти перемены. Если раньше многие страдали от тесноты и жизненных тягот, то, дав клятву и помолившись святому, все с готовностью занялись подготовкой обители к обороне. В башнях были установлены большие пушки, на стенах — пищали, бочки со смолой, камни, мешки с песком. Каждый боеспособный мужчина был закреплен за определенным участком обороны. Ольге вместе с другими женщинами предстояло ухаживать за ранеными и больными.
Как-то утром обитатели монастыря со страхом обнаружили, что полностью окружены врагами. Вокруг стен были насыпаны валы, на которых стояли большие пушки, мортиры и другие орудия. 30 сентября начался массированный обстрел обители. Он продолжался несколько недель. Однако железные ядра не смогли разбить толстые каменные стены. Не причинили вреда и зажигательные снаряды. Защитники дружно тушили их в специально приготовленных бочках с водой. Монахам даже стало казаться, что монастырь закрыт ладонью самого Бога и что никакие обстрелы ему не страшны. Однако через несколько недель осажденным стало ясно, что большие потери неизбежны. Во время вылазок погибали самые отважные воины, многие были ранены. В то же время, на помощь к ним никто не приходил, а силы противника постоянно увеличивались. Видя это, архимандрит Иоасаф вновь созвал на совет монахов. Перед всеми стоял один вопрос: что делать, как поднять боевой дух защитников? После длительного размышления решили устроить молебен для всех людей, находившихся в монастыре. Он состоялся в Троицком соборе. Вместе со всеми Ольга повторяла со слезами на глазах: «Господи Боже наш, Бессмертный и Безначальный Создатель всей твари, видимой и невидимой. Ради нас, неблагодарных и злонравных, ты сошел с небес и воплотился от Девы Пречистой, кровь за нас пролил. Владыка и Царь небесный, выгляни из своего жилища, наклони голову свою и услышь слова наши, ведь мы погибаем! Господи, мы согрешили, совершали недостойные дела и недостойны видеть высоту твоей славы. Мы разгневали тебя тем, что не слушали твоих повелений и что на твою милость отвечали злодеяниями и беззаконием. Мы знаем, что свалившиеся на монастырь беды — это твоя кара. Но, всеблагословенный Господи, не отдавай нас врагам, не разоряй до конца святую обитель, не оставь нас без твоей милости».
После молебна многие стали исповедоваться, каяться в грехах и причащаться. Тяжело раненные постригались в монахи, желая в случае выздоровления служить Богу. Ольга, как могла, старалась облегчить страдания увечных воинов. Вместе с другими женщинами она обмывала их раны, поила целебными настоями из трав, меняла повязки. Особое внимание она уделяла пострадавшим детям: некоторых из них приютила в своей келье, поскольку во время осенней непогоды жить во дворе под открытым небом было уже нельзя.
13 октября обитатели монастыря услышали со стороны лагеря поляков странный шум: играла музыка, пелись песни, раздавались веселые крики. Оказалось, что гетман Сапега устроил для всего воинства пир. «К чему бы это?» — задавались многие вопросом. Ответ появился на следующий день — к вечеру все пространстве около монастыря заняли конные полки с развевающимися знаменами, а ночью начался приступ: множество пеших поляков, литовцев и казаков устремились к стенам обители. Одни несли лестницы, другие — щиты, третьи — пищали. Но защитники оказались бдительными. Они ударили по врагам из всех орудий и пищалей. Нападавшие остановились, а потом откатились назад, оставляя за собой лестницы, тараны и щиты.
В ночь большого приступа Ольга не ложилась спать. Она все время молилась перед иконой Богородицы: «О Всенепорочная человеколюбивая Владычица, не оставь святую нашу обитель. Ведь ты обещала преподобному отцу нашему чудотворцу Сергию быть нашей заступницей и защитницей. Сохрани и помилуй нас по великой милости твоей. Да возвеличится имя великолепия твоего во все века!»
Вскоре атаки стали достаточно частыми. Кроме того, от взятых в плен поляков удалось узнать, что противник ведет подкоп под одну из башен. Это всех очень напугало. Ведь в любой момент через тайный ход внутрь монастыря могли ворваться враги. Пришлось по ночам устраивать усиленные дежурства. Чтобы воины не спали, монахи ходили по стенам и беседовали с ними. Иногда и Ольга сопровождала их, поскольку всей душей желала приносить пользу защитникам. Во время обхода она так говорила стрельцам: «Братья мои, пришел час прославить Бога и Пречистую его Мать и святых чудотворцев Сергия и Никона, а также нашу православную христианскую веру. Мужайтесь и крепитесь и не ослабляйтесь в трудах.
