Еременко дождался, когда женщина приблизится к нему. Теперь он мог рассмотреть ее и без прибора ночного видения. Что-то знакомое показалось ему в чертах ее лица. Где-то он ее уже видел.
– Настя? – вырвалось у сержанта.
Настя вздрогнула, остановилась. Она подумала, что тихий голос, окликающий ее, ей почудился.
– Настя, – Еременко поднялся в полный рост, – мы свои. Мне о тебе Володька Локис рассказывал. А еще я тебя в телевизоре видел.
Задорожная смотрела на сержанта и мелко вздрагивала.
– Я… я… – и тут девушка разрыдалась.
Еременко даже пришлось приобнять ее за плечи.
– Да не плачь ты. Все уже хорошо. Мы свои. Не пропадешь.
Настя рыдала. Нервное напряжение последних дней сказывалось на психике. А сержант уже вызывал Васнецова по рации.
– Товарищ майор. Тут Настя. Ну эта, как ее? Из заложников, короче. Да, сейчас будем. Только она немножко того, неадекватная…
Седина майора Васнецова, его низкий, доходящий до глубины сознания голос, – все это подействовало на девушку успокаивающе. Она уже не плакала, а нервно курила крепкую сигарету, предложенную ей одним из десантников.
– …Володя, он спас меня… а сам погиб, так мне кажется. Я потом видела, как они его тело искали, – сбивчиво пересказывала она недавние события.
– Искали? И не нашли? – осторожно уточнил Васнецов, боясь, что Задорожная снова сорвется в слезы.
– Не знаю, но там бы никто не выжил.
– А потом?
– Ходила по лесу, пряталась. – И тут Настя спохватилась: – Да что же я о себе да о себе. Они остальных ребят увезли. Я сама видела. По лесной дороге проехали.
– Когда это было?
– Не знаю, я на часы не смотрела, – и в глазах девушки вновь показались слезы, но уже от бессилия, от того, что она не может ответить на элементарный вопрос.
– Ну хотя бы помните: солнце еще светило или уже смеркалось?
– День был, – задумчиво произнесла Настя, – но уже ближе к вечеру. А мне все равно было, ведь он погиб… из-за меня жизнью рисковал. А мог бы… потом я стрельбу услышала, взрыв и подумала: «Наверное, наши». Вот и пришла.
– Они вас в зиндане держали? – допытывался майор Васнецов, стараясь не торопиться.
– В чем?
– Ну, яма такая, с решеткой наверху.
Настя закивала.
…Мощные фонари шарили по стенкам зиндана. Вскоре отыскалась и надпись, процарапанная на сырой земле щепочкой: «Нас увозят». Далее шли дата и время с подписью Назарова.
– Значит, мы совсем ненамного опоздали, – с чувством произнес майор Васнецов. – Эх, если бы это не «кукурузник» был, то могли бы и успеть.
Под слоем осыпавшейся земли на дне ямы отыскались и малюсенькие кусочки сценической фольги.
– А это что? – задумчиво раздвигал пальцем на ладони блестящие пластинки майор.
– Это Ксюшины, она так их любила, даже в яму с собой прихватила. Ей сам Суабан разрешил. Целый мешок у нее с собой был.
– А где этот мешок сейчас?
– Не знаю. Наверное, снова с собой взяла. Она такая была – гламурная.
Командиру хотелось сказать, что не стоит говорить о заложниках в прошедшем времени, мол, они еще живы. Но где их теперь искать?
– Выдвигаемся. Еременко, проверь грузовики. Если на ходу, воспользуемся ими. – А затем обратился к Насте: – Мы тебя довезем для ближайшего населенного пункта. А там свяжешься с нашим посольством. Они найдут как тебя забрать. И не верь никому, кто скажет, что Володька Локис погиб. Слышишь? Пока сама его мертвым не увидишь.
Вскоре тентованный грузовик уже месил грязь на раскисшей от сырости лесной дороге.
– Стой! – внезапно крикнул майор, вглядываясь в траву.
– Блестит что-то, – прищурился и Еременко, сидевший за рулем.
– Сейчас посмотрим.
Майор легко спрыгнул с подножки и присел на корточки. Вскоре он уже разминал в пальцах тонкую полосочку фольги.
Глава 37
«Кому суждено быть повешенным, тот не утонет», – гласит народная мудрость.
Володька Локис, как и все люди, не знал, какая смерть ему уготована. Или погибнуть в чужой стране с оружием в руках, защищая интересы своих сограждан. Или же сгореть в огне, отбивая атаку противника. Но в тот день ему явно не было суждено утонуть.
В тот момент, когда его подраненная моторка, дымя двигателем, проламывала тростники, он особо не надеялся на спасение. Врагов много, а он один, и техника подвела. Когда двигатель охватило пламя и огонь мгновенно перекинулся на разлитый по днищу бензин, Локис просто прыгнул за борт. Он пробирался сквозь тростник, в дыму, пока наконец не выбрался на твердый берег. А затем шел, шел, пока не упал. Все тело ломило. Испытаний за ночь и утро было даже больше, чем слишком. Старший сержант позволил себе вздремнуть минут тридцать. Сон принес ясность мысли и новые силы.
Первым делом он отправился к тому месту, где оставил Настю. Но сколько ни всматривался в противоположный берег из зарослей, никого не увидел. Настораживала и тишина.
Пробравшись сквозь заросли, Локис залег на опушке.
Нет, в лагере все же теплилась жизнь. С десяток бандитов наводили в нем порядок. Но все свидетельствовало о том, что ни главаря, ни пленников здесь уже нет. Исчезли и машины со стоянки, кроме пары старых грузовиков. Двери приземистого строения, где размещалась лаборатория по производству и фасовке наркотиков, зияли пустотой. Оборудование и продукцию куда-то успели вывезти.
– Час от часу не легче, – пробурчал Локис. – Впрочем, этого и следовало ожидать. Опять придется начинать с нуля. Но люди не призраки, чтобы так просто раствориться в воздухе. Все живое, любая техника оставляют след. И если не прошло много времени, его можно отыскать.
Азарт просыпался в десантнике. Худшим бы вариантом было, если бы бандиты улетели по воздуху. Но, насколько Локис помнил, за время его отсутствия в лагере вертолета он не наблюдал. Правда, во время сумасшедшей гонки и перестрелки на реке его можно было и пропустить. Но раз машины исчезли, значит, кто-то, если не все, все же отправились по земле.
Он обошел базу с подветренной стороны, чтобы не выдать себя неосторожным хрустом, ведь тишина стояла такая, что можно было расслышать собственное хриплое дыхание.
Локис остановился на краю разбитой лесной дороги. В вязком грунте отчетливо читались свежие отпечатки протекторов. То, как они накладывались друг на друга, свидетельствовало – колонна прошла от базы в сторону джунглей. А куда именно? Это еще предстояло выяснить.
Сперва Володька пробирался параллельно дороге, зарослями, но потом махнул рукой на маскировку. За полчаса он дошагал до развилки. Дальше дело обстояло сложнее. Следы разделялись. Часть машин ушла к западу. А часть на север. И если ты один, то не разорвешься, не исследуешь оба маршрута.
И тут что-то заблестело в кустах, словно микроскопическое зеркальце. Локис скользнул взглядом вдоль дороги. Впереди ему светлячком подмигивало второе. А там еще и еще, до самого поворота.
Старший сержант затаил дыхание и подумал: «Неужели Ксюша?»
Больше он не колебался. Смело направился на север. Но это было еще днем. И Локису не дано было знать, что вскоре тут появятся его боевые товарищи.
Он шагал без перерыва, пока солнце не склонилось к западу. Что-то ему подсказывало – цель близка. А потому и сбавил темп. Ведь если Локис не ошибался и новое логово бандитов располагалось неподалеку, то наверняка его окружали «сюрпризы».
С наезженной дороги десантник вновь свернул в заросли. Было и впрямь похоже, что здесь хозяйничали люди. Среди деревьев виднелись ровно спиленные пни, валялись отсеченные топорами ветви.
– Значит, строили.
Теперь Локис передвигался чрезвычайно осторожно, опасаясь мин и растяжек.
Уже смеркалось, когда он вышел из джунглей. Перед ним простиралась полоса высеченного леса. За ней виднелся частокол из бревен, с десяток деревянных строений, под камуфляжной сеткой прятались от солнца «Хаммер» и военные джипы.
Чувствовалось, что бандиты перебрались на запасную базу совсем недавно. Они обустраивали свой незамысловатый быт.
Вот прошел толстяк, неся в руках свернутый матрас и одеяло. Вот повар разводит костер и ставит на него большой котел, чтобы согреть воды.
Вскоре Локис уже определил и строение, где удерживают заложников. Теперь предстояло решить, каким образом он сможет попытаться их освободить. Нападать в открытую, даже если бы у него было оружие, являлось бы полным безрассудством. Следовало каким-то образом отвлечь внимание бандитов.
Локис перевернулся на спину и глянул в стремительно темнеющее тропическое небо. В разрывах облаков то и дело вспыхивали крупные южные звезды. Володька лежал и набирался сил. А когда стемнело окончательно и большинство бандитов разошлись спать, он поднялся и, осторожно ступая, раздвигая руками широкие листья подлеска, пробрался к самой базе.
На небольшом насыпном холме чернели цистерны. Ветер доносил от них характерный запах солярки и бензина.
