Операторы повернули свои камеры в сторону гостей, расположившихся на кожаных диванах. Зрители вновь зааплодировали.
– Думаю, будет правильным, если мы дадим право первого слова продюсеру того знаменитого шоу Валентину Назарову. – Кстати, я очень рад, что он нашел в себе силы и время, а главное, охоту поделиться своей славой с нашим шоу. Как видите, несчастья сближают людей, делают их человечнее и терпимее друг к другу.
– Добрый день, Андрей. Отличный костюм, – подмигнул телеведущему Назаров.
– Спасибо, – расплылся в улыбке Балахов. – Итак? – И он выжидающе посмотрел на продюсера.
– В первую очередь хочу поблагодарить тех людей, которые все это время переживали за нас и собирали деньги для нашего освобождения. Ведь без их участия и поддержки мы бы сейчас здесь перед вами не сидели, – обращался к зрителям Назаров. – Также хочу выразить огромную благодарность российским дипломатам, сотрудникам специальных ведомств России и Таиланда, ну и, конечно же, спонсорам, – перечислил продюсер. – Никого не забыл, Андрей? – И он наигранно улыбнулся.
– Кажется, нет, – призадумался Андрей и тут же посмотрел на Колчак. – Ксюша, какое у тебя шикарное платье! О боже, неужели это «Гуччи» из последней коллекции? – прищурился Балахов.
– Глаз – алмаз, – восхищенно воскликнула Колчак.
– Ксюша, после недавних событий твой новый альбом побил все мыслимые и немыслимые рекорды. Сейчас твои песни ротируются на всех радиостанциях. Клип на песню «Полюби меня такой» занимает в видеочартах первые позиции. Что ты обо всем этом думаешь?
Колчак откинулась на спинку дивана и начала рассуждать про свою гениальность, рассказывать про то, какая она талантливая певица.
– Талант он или есть, или его нет. Зрителя, пардон, слушателя не обманешь… – ворковала она.
Мол, ее похищение никак не отразилось на продаваемости ее альбома, что она бы и так стала суперпупермегазвездой. В общем, бахвалилась и красовалась, уводя разговор от главной темы программы в другое русло – тащила одеяло на себя.
Потом выступили Матвей и Нина Дулины, которые с деревенской открытостью и болтливостью рассказали некоторые «пикантные» моменты, которые имели место быть как на острове Куа-Мунь, так и в плену у главаря «Буа-донга». Отчего Андрей Балахов вскоре забрал у них микрофон, опасаясь, чтобы те не наговорили ничего лишнего.
Последними выступали Павел Сазонов и Настя Задорожная. Первый был немногословен и поведал лишь то, как он спас своей идеей снимать шоу в диких джунглях всех заложников. Настя же скромничала, отвечая на поставленные Балаховым вопросы коротко и по существу.
Наступила очередь и телезрителей задавать вопросы. В проходах включили микрофоны, и к ним тут же начали выстраиваться длинные очереди.
– Нина, вы с мужем собираетесь возвращаться в родную деревню? Или решили остаться в Москве? Ведь теперь вы такая популярная пара, – пропищала в микрофон мышиным голоском какая-то «мадам».
– Мы еще не думали над этим, – коротко ответила Дулина. – Хотя есть предложения от разных программ. Скажем «Танцуют все», «У страны есть талант».
– Это уже реклама конкурентов, – улыбнулся ведущий.
К одному из микрофонов подошел молодой парень с отсутствующим взглядом наркомана.
– Это было крутое шоу. Реально. Такая движуха была, я аж на стрем подсел. Особый респект Балахову. Кстати, а когда будет продолжение? – спросил он.
– Продолжение «Райских кущей»? – уточнил Андрей.
– Да не, фуфло эти ваши «Кущи» – драйва никакого нет. Я имел в виду специальные выпуски из диких джунглей: мафиози там, заложники. О, блин, чуть не забыл – бабские бои реально клевыми были.
– Спасибо! – кисло улыбнулся Андрей и неожиданно надавил пальцем на ухо, за которым ролтоновской макарониной свисал проводок наушника. – Мне сообщают, что пора заканчивать первую часть нашего шоу. Но у нас еще есть немного времени. Итак, последний вопрос, который прозвучит в первой части, – на этот раз Балахов сам выбрал, кому его задавать, боясь что к микрофону выйдет очередной наркоман, обкуренный травкой или закинувшийся ЛСД.
Выбор телеведущего пал на старушку в пуховом платке, мол, эта точно ничего не сморозит.
– Настя, – обратилась она к Задорожной, – перед тем как участвовать в шоу, вы обещали, что по его окончании с Павлом поженитесь. Ничего не изменилось?
Девушка даже рта не успела открыть. За нее на вопрос ответил Сазонов.
– Что вы? Ничего не изменилось, – обнял ошарашенную Настю Павел. – За время похищения мы даже еще сильнее полюбили друг друга. Знаете, как говорят – беда сближает людей. Думаю, это наш случай. Правда, дорогая?
– Ты рехнулся? – покрутила пальцем у виска Задорожная и зашептала: – Мы же с тобой договорились расстаться.
– Не обращайте внимания, – краснел лицом Сазонов, – девушка утомилась… сами понимаете, папарацци, бесконечные интервью, звонки поклонников.
– Ну ты и урод, – и больше не в силах слушать весь этот бред, Настя залепила Павлу сильную пощечину.
Зрители разом охнули. В студии воцарилась напряженная тишина.
Валентин Назаров безмолвно сидел на красном диване, обхватив голову руками. Только что разыгравшаяся драма подсаживала будущий рейтинг его шоу. Ведь теперь было ясно, что Задорожная уходит из проекта. А следовательно, покинуть его должен был и Сазонов. Ведь в «Райских кущах» участвовали непременно парами. А их потеря означала только одно – многочисленные поклонники Насти и Павла перестанут смотреть шоу.
– У вас есть другой парень? – разрядила напряженную атмосферу старушка в пуховом платке.
Задорожная молчала.
А Андрей Балахов мысленно подсчитывал, какую аудиторию телезрителей соберет повтор этого скандального выпуска его программы. Теперь же ему оставалось только все красиво закончить, поставив эффектную точку.
– Настя, как я понял, вы не хотели выносить свои отношения на экран. Полагали, что в шоу сможете быть до конца вместе. Жалели зрителей, полюбивших вас обоих. Но теперь уже стало ясно… Вы просто поссорились. Или у тебя есть другой парень? – напрямую спросил Балахов. – Страна хочет знать этого человека. Если он, конечно, существует.
Задорожная встала и направилась к кулисам. Ее тут же нагнал Балахов и настойчиво повторил вопрос.
– Извините. Ничего не буду говорить. – И девушка покинула студию.
– Надеюсь, мы все вскоре узнаем эту тайну. Ведь для телевидения нет сегодня ничего невозможного, – пафосно проговорил ведущий, сорвав аплодисменты. – Итак, перерыв на рекламу и новости. Возвращайтесь на наш канал и смотрите вторую часть нашего замечательного шоу. Страсти только разгораются.
Затем Балахов подмигнул Назарову, мол, чего сидишь, догоняй.
Назаров словил Настю уже у лифта.
– Отстаньте. Я и слушать вас не буду. В плену мне казалось, что вы приличный человек.
– Я циник. И моя профессия зарабатывать деньги самому и давать их заработать другим. Погодите. Все еще можно изменить.
– Я сказала то, что хотела сказать.
– Не верю. Каждый человек раздираем прямопротивоположными желаниями. Вы можете желать о вещах несовместимых. Подумайте, что для вас важнее. Чтобы потом не укорять себя всю свою жизнь.
Настя нервно смотрела на мигающую кнопку, лифт был на подходе.
– Зачем это вам? Зачем вам понадобилась именно я? У меня своя жизнь. У вас своя.
– Любого человека можно заменить. Незаменимых просто не существует. Но зачем это делать, если человек на своем месте?
За створками шахты скрипнуло и с мелодичным блямканием кабина открылась. Настя решительно вошла внутрь.
– Мне в самый низ. На первый. К выходу, – нервно бросила он стоящему в лифте парню, тот пожал плечами и нажал кнопку.
– А вы едете? – спросил он у Назарова.
– Мальчик, выйди и дождись другого лифта. Уступи место мэтру, – предложил Назаров.
Из уважения к мэтру телевизионщик-практикант покинул кабинку. Назаров тут же проскользнул внутрь и нажал кнопку «ход».
Глава 41
Вернуться в родной домой после всего того, что произошло в Таиланде, было для Володьки Локиса самым настоящим счастьем. Приняв душ, закутавшись в махровый халат и надев теплый домашние тапочки, он прошел на кухню, где уже суетилась возле плиты его мать.
На столе стоял борщ с плавающим в нем белым пятном сметаны. Желание есть было столь велико, что уже через пару минут огромная миска была совершенно пуста.
– Наверное, устал? Проголодался после учений? Поешь еще, – пожилая женщина заботливо поставила перед Локисом тарелку с молоденькой картошкой и только что пожаренными котлетами, от которых исходил такой аромат, что аж пальчики оближешь.
Увлеченно уминая картошку и котлеты, Володька время от времени посматривал на мать, примостившуюся на одной из табуреток.
Вид у пожилой женщины был более чем странным: слегка округленные глаза, задумчивый взгляд и поджатые губы.
