Уж не знаю, что это было: показ недовольства передислокацией или нагнетание обстановки (пусть этот юнец понервничает). Так или иначе, своих целей они не добились. Вместо того, чтобы нервничать, я представлял, как раскладываю их на столе, подобно папке с меню, одну за другой. Благо, мне их не трудно было мысленно раздеть: я уже видел обеих в нарядах, оставляющих мало простора для воображения.
Я улыбался, как Чеширскому коту и не снилось, дама пик прожигала меня взглядом, дама червей искала новые слова в меню. Семен Ильич подпер подбородок рукой, Крылов ерзал на стуле. Злата косплеила статую.
Эту молчаливую идиллию прервала официантка.
— Вы готовы сделать заказ или мне зайти позже?
— Вина. Сухого, белого, — брезгливо отшвырнула папку с меню светловолосая ведьма. — Лучшего, что отыщется в вашей забегаловке.
— Кофе покрепче, — ласково обратился к сотруднице кафе я. — Не обижайтесь на дам, пожалуйста, у них выдался трудный день. А джентльменам принесите то же, что и мне до этого.
Вкусная рыбка у них как-то замудрено называлась, я не запомнил. А скомпенсировать нервный день служакам мой кошелек после зарплаты в состоянии.
Вино, бокалы и кофе появились на столе спустя пару минут после заказа. Все-таки правильное я выбрал место, отличный же сервис!
— Итак, ты потребовал извинений, — нарушила молчание темненькая.
— И вам здравствуйте, — наши взгляды скрестились; дама пик выгнула бровь, я развил начинание. — Вы проигнорировали мое приветствие и не представились. Немного невежливо, поскольку мое имя вам наверняка известно.
— Власта, — коротко ответила темная, затем указала на светлую. — Белава.
«А Злата — предмет мебели», — я усмехнулся и кивнул ведьме. Мол: продолжайте, я весь внимание.
— Извинения, — веско повторила Власта и махнула рукой.
Статуя отмерла. Злата чуть ли не подбежала к столу, вытянула вперед руки, что сжимали лаковые ручки черной сумки.
Ведьма в черном дернула подбородком. Подрагивающие пальцы справились с застежкой и начали выкладывать на стол прелюбопытные штуки. Новехонькие тысячные купюры в банковских корешках. С наличными мы по работе имеем дело, хоть и реже, чем с фишками. В одном таком корешке сто листов, на упаковке указаны номинал, данные кассира, идентификатор и дата фасовки — сегодняшняя.
Один, два, три... На пятом Злата остановилась. Пять по сто по тысяче — полмиллиона рублей.
«Мило. Что дальше?» — спросил я Власту одними глазами, продолжая широко улыбаться.
В ответном взгляде промелькнул интерес.
— Деньги тебе, — подала голос Белава. — Компенсация за моральный ущерб, как сказали бы юристы. Достаточно?
Вздохнул, отпил крепкого кофе. Не люблю его, но с недосыпа кофе хорошо заходит.
— Мало? — истолковала по-своему дама червей. — Добавь.
А это уже к Злате обращение. Та послушно приложила к стопке вторую такую же, потом поставила сумку на пол. Исчерпала запасы?
Я сделал еще глоточек. Черный, ядреный, самое то.
— Мало?! — повторила, повысив голос, Белава.
Покачал головой в знак отрицания.
— Тогда что, на блюдечке с голубой каемочкой подать? — понизила тон, добавила в голос иронии ведьма в красном. — Ты! Принеси блюдо.
Под руку ведьме попалась официантка с рыбой для законников. Те, что показательно, вообще не встревали в устроенную ведьмами сцену. Они склонились над столом и тихонько о чем-то переговаривались.
Сотрудница и тут явила чудеса расторопности. Блюдо, правда, принесла металлическое, под медь, но ей и инструкций точных не давали.
Злата споро переложила купюры на блюдо. Протянула, повинуясь брошенному Властой взгляду, мне.
Я допил остатки ароматного напитка, поставил белую чашечку на белое же блюдце. Отодвинул их. Встал, продолжая улыбаться, нежно и искренне, только теперь обращал свою улыбку к одной Злате. Ведьма попятилась.
Шагнул к ней. Она снова обратилась в статую, но на этот раз с блюдом. Обошел по кругу «предмет интерьера», потрогал указательным пальцем верхнюю купюру.
Ударил. Не ведьму, а низ блюда. Оно подлетело вверх и вбок, перевернулось, с грохотом упало на кафельный пол. Купюры разлетелись из упаковок, красивым «листопадом» осыпались на шахматные черно-белые плитки. А что? Хорошее сравнение: лист дерева и лист бумаги, и те, и те с зеленцой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Как-то так, — я обвел жестом композицию, цокнул языком. — Я вижу ваши взятки. Хм... Вот если выложить из них слово «извините»... Нет, все равно не интересно.
Я вернулся на место, заглянул в пустую чашку.
— Девушка, еще кофе, будьте любезны, — улыбка моя едва не померкла, но тут же вернулась.
Это я обратился к испуганной работнице, которая прибежала на шум и рискнула сунуть голову в пасть льву... львицам; иными словами, просунуть голову в приоткрытую дверь. Глазки девушки округлились: она заметила живописный беспорядок в дальнем углу.
— Не обращайте внимания, — попросил со всей вежливостью. — Мы постараемся больше не шуметь. Трудный день, как я уже говорил.
— Сотрудничество будет не из легких и приятных, — проговорила Власта и глазом не моргнув. — Жаль. Злата, на колени.
«Сурово у них», — подумал я, наблюдая, как бледнеет лицо златовласки.
Когда кожа сравнялась цветом с ниткой жемчуга на шее ведьмы, Белава поднялась со своего места, обошла стол с дальней стороны.
— Считаешь, это мы должны расхлебывать твои промахи?
«М-м, хороша в гневе», — я разве что не облизнулся — это было бы неприлично.
— Бесполезная, — Белава выплеснула вино из бокала в лицо подчиненной. — Тебе сказано...
Вина было на донышке, попало оно в глаза, заставив ведьму болезненно сощуриться. Теперь алкогольные капли стекали по кукольно красивому лицу, точно слезы.
— Бэл, я сама, — негромко сказала Власта.
И тем самым окончательно подтвердила, кто из них — глава Ковена.
Дама червей отступила, дама пик подошла впритык к бледной Злате. Поддела рукой нитку жемчуга, рванула на себя. Нить порвалась, жемчужины посыпались, покатились по кафелю, добавляясь к композиции на полу. Злата покачнулась, некрасиво дернула шеей в момент рывка. Получила удар ногой под колени и рухнула к жемчугу, купюрам и ногам.
— Ковен Северных Ведьм в моем лице приносит извинения, — озвучила дама пик тоном, каким говорят: «Погода сегодня прекрасная». — Повтори.
— Ковен Северных Ведьм... — послушным эхом зашептала Злата с опущенной головой.
Если кто подумает, что мне приятно было унижение той, что однажды пыталась унизить меня, то он ошибется. Впрочем, жалости во мне тоже не было. Никаких эмоций, полная отстраненность. Будто кино смотрю, причем с довольно предсказуемым сюжетом, и оттого скучное.
— Громче, — голос Власты чуть изменился, теперь бы ему подошло: «К вечеру похолодает».
— Ковен Северных Ведьм в моем лице приносит извинения, — послушно, поспешно и ошарашенно выговорила златовласка.
— И надеется, что Повелитель огня Андрей, ученик и подручный тучеводца Чеслава, не затаит обиды на нас, — продолжила Власта. — Ибо Ковен Северных Ведьм не враждует с Чеславом и его подручными.
— И надеется... — Злата оттарабанила и это вслед за главой.
— Хорошо, — легко и добродушно ответил я. — Спасибо, прелестная фея, — переключился на официантку с моим кофе. — Постойте, я сам заберу.
Не стал заставлять бедную девочку вышагивать по усыпанному полу. Там еще и ведьмы скучковались в проходе, Злата в позе просителя... Сам подойду, не переломлюсь.
— Мне кажется, вы зря накаляете, Андрей, — вполголоса сказал подполковник, когда я проходил мимо него. — Обиду затаят за унижение, что чревато последствиями. Вы не всю жизнь будете учеником планетника. Ведьмы умеют мстить. Выйдете из-под руки Чеслава, мигом вам все припомнят.
— Я благодарен за совет, Семен Ильич, — в той же громкости (тихости?) ответил.
И прошел мимо. Совет запоздал. Кроме того, даже дойди он до меня заранее, я все равно поступил бы точно так же. Упертость — часть меня, черта характера, которая мне лично по нраву. Мнение остальных вторично.
