Трейс Корбин как раз закончил раздавать автографы и отодвигал стул для своей спутницы. Высокая брюнетка с оливковой кожей и в красном шёлковом наряде изящно опустилась на стул, который придерживал для неё Трейс. Кайли узнала её. Это была Миа Монтгомери.
— Подожди, — сказала Кайли, ставя бутылки с водой на поднос Тони, когда та проходила мимо. — Я не могу. — Это всё, что она смогла вымолвить.
— Ничего, я отнесу их… — Тоня не закончила фразу, обратив внимание на бледное лицо подруги. — Кайли, что случилось? — Официантка проследила за взглядом именинницы. — Ох.
— Вот теперь я хочу обещанный ром с колой. Пожалуйста, — прошептала Кайли.
— Кайли…
— Пожалуйста, Тоня, — взмолилась она, не отрывая глаз от пары, которая казалась привычной к вниманию толпы.
Прошло несколько секунд, а может и час, Кайли не знала. Но подруга наконец вернулась, прячась за растущей толпой посетителей.
— Держи. Там двойной ром, так что… — Тоня не закончила предложение, потому что Кайли уже опустошила стакан.
Пожар в горле вернул её к жизни. «Убирайся отсюда, пока никто не увидел, как ты психуешь».
Кайли пробормотала подруге слова благодарности и незаметно вернулась к своему столику.
— В общем… э-э… смотрите сами, — сказала она подругам, указывая на Трейса и Миа, сидящих в центре зала.
— Какого чёрта он здесь делает? — почти в унисон воскликнули Рей и Лулу.
— Нам лучше сейчас же свалить отсюда, — сказала Кайли, едва сдерживаясь, чтобы не пуститься в бегство, и неважно, с девчонками или без. — Хотела бы я быть такой крутой, чтобы не обращать на них внимания, но я совсем не такая.
— Ладно, пойдём, — сказала Лулу, быстро вставая из-за столика, так как узнала на лице Кайли выражение «Я теряю контроль и сейчас разрыдаюсь у всех на глазах».
— Серьёзно, Кайли? Ты позволишь ему выставить тебя с собственного дня рождения? Нэшвилл не такой уж и большой. Время от времени вам всё равно придётся сталкиваться, — сухо заметила Кармен.
— Знаешь, она в чём-то права, — мягко добавила Рей. — Он выгнал тебя с моего дня рождения, и если ты продолжишь сбегать, то он с лёгкостью вышвырнет тебя и из шоу-бизнеса.
Кайли посмотрела на подруг. Лулу стояла рядом, а остальные сидели и ждали, пока она возьмёт себя в руки. Именинница посмотрела на дверь и, выдохнув и избавившись от напряжения в груди, плюхнулась на диванчик.
— Я думала, что мне удастся не смешивать, — тихо сказала она, не обращаясь ни к кому конкретно, — мои чувства к Трейсу и мои чувства к музыке. — Она покачала головой, удивляясь собственной глупости, а подруги склонились ближе, чтобы лучше слышать. — Но у меня не выходит. Они словно единое целое, — еле слышно закончила Кайли.
Какое-то время все молчали, и тут заговорила Кармен:
— Кайли, если тебе от этого станет легче, то они здесь явно для того, чтобы их заметили. Они позируют для фотографий и фальшиво улыбаются.
Она кивнула на пару, и Кайли убедилась, что так оно и есть. Это немного помогло.
— Ладно, давайте просто посидим тут, пока он не уйдёт. — Хорошо бы это произошло пораньше. — Я хочу остаться, но предпочла бы, чтобы он меня не видел, — призналась Кайли.
— Я «за». А то у меня ноги уже отваливаются, — проворчала Клэр Энн.
Девушки всё кивали в знак согласия, когда музыка смолкла и из динамиков раздался голос Клайва:
— Ну и где тут у нас Кайли Райанс? Давай, девочка, поднимайся на сцену. У нас для тебя сюрприз, — прогремел он.
«Я тут, — подумала Кайли. — Из кожи вон лезу, пытаясь, чёрт возьми, остаться незамеченной».
Глава 36
Кайли непроизвольно расплылась в улыбке в ответ на одобрительный свист и крики, которыми было встречено её появление на сцене, хотя она чувствовала бы себя куда комфортнее в своих сапогах, чем на этих грёбаных шпильках. А если бы она взглянула налево и увидела всех этих людей, то её сердце растаяло бы от радости.
Она стояла в ярком свете прожекторов, качая головой, в то время как весь бар фальшиво и пьяно пел «С днём рожденья». Тоня и новая официантка, которую Кайли не знала, выкатили тележку с роскошным и огромным ярко-розовым праздничным тортом в форме гитары. Именинница не могла сдержать улыбки, задувая свечи, но непрошеное желание, возникшее в сознании, едва не заставило её нахмуриться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Когда песня подошла к концу, Клайв положил большую руку ей на плечо.
— Раз уж мы для тебя пели, то надеемся, что и ты споёшь для нас, — проговорил он, подмигнув публике.
Кайли уставилась на Клайва, потому что если бы она посмотрела на толпу, то увидела бы там только одного человека. Точнее, двух.
— Клайв Ходжез, дамы и господа. Он заставит вас работать в ваш день рождения, даже если вы больше на него не работаете, — сказала она в микрофон.
Бар разразился смехом. И тогда Кайли увидела его, потому что он единственный не смеялся. А выглядел так, будто ему было больно. Что ж, значит, их таких двое.
Кайли тихо пообщалась с музыкантами и повернулась к слушателям, принимая гитару, протянутую ей Энди, участником группы.
— Обычно я исполняю каверы, потому что до сих пор не заключила контракт и не записала собственный альбом, но это место для меня особенное. Поэтому сейчас вы услышите песню, сочинённую мной под воздействием кофе и отсутствия сна, так что, если она покажется вам бессмысленной, можете смело запостить в «Твиттере», что я сошла с ума. — Снова взрыв смеха. — В ней я обнажаю свою душу. Так что смейтесь, — продолжила она, подмигнув толпе. — Песня называется «Город разбитых сердец». И, надеюсь, она вам понравится.
Кайли взяла несколько аккордов, и Энди подхватил их вслед за ней. Боже. Она ненормальная, раз собирается спеть песню о Трейсе. Всем сразу станет всё понятно. Слава богу, она хотя бы исполнит быструю версию. Но медленные партии в начале и в конце будут как кинжалы, срезающие с неё кожу.
Мне говорят: ты отпусти его.
Легче сказать, чем сделать оттого,
Что образ твой преследует меня,
Покоя нет ни дня.
И хоть я знаю — это ни к чему,
Жизнь моя стала песней, потому
Пою я эту песню много раз,
И вам спою сейчас.
Когда вступили ударные, и ритм песни значительно ускорился, Кайли расслабилась и запела во всю мощь лёгких.
Хотела б собрать вещи и уйти,
Но пустота маячит впереди,
Нет выхода, похоже, у меня,
Покоя нет ни дня.
А обещаниям здесь веры нет,
В душе они больной оставят след,
Кружу по улочкам я, боль храня,
Покоя нет ни дня.
Интуиция предупреждала её не смотреть на него. Но глаза не слушались.
И выплаканы слёзы все давно,
А жить ведь надо как‐то всё равно,
Воспоминания остались мне,
Пепел ночи в огне.
Воспоминанья приходят вновь
Туда, где была любовь.
Она пережила следующие куплеты только потому, что так глубоко погрузилась в песню, что почти забыла, где находится. И где находится он. Пока после следующего куплета не стихла музыка, и последние строфы Кайли медленно пропела а-капелла:
Мне говорят: ты отпусти его,
Легче сказать, чем сделать оттого,
Что образ твой преследует меня,
Покоя нет ни дня.
Лишь тишина и шум крови в ушах заполнял зал после окончания песни. Трейс удерживал в плену её взгляд, и она не могла освободиться от этого захвата. Даже когда толпа неистово закричала и завопила, как взбесившееся животное, а на её лице появилась неуверенная улыбка, она оставалась в ловушке пламенного взгляда из-под растрёпанных тёмных волос.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Спасибо, — тихо поблагодарила Кайли в микрофон.
Её руки дрожали, а ноги онемели. У неё закружилась голова из-за напряжения от исполнения песни и того, как Трейс смотрел на неё с непонятным выражением на лице.
