Внезапно девушка осеклась на полуслове, потому что выражение лица ее собеседника резко изменилось. Оно стало по-настоящему жестоким и пугающим. С таким люди смотрят на заклятого врага, которого хотят убить. Нет, даже не хотят. А собираются. Прямо сейчас. Немедленно…
— Если ты знаешь мое имя, то наверняка тебе известно и остальное, — произнес беглый инквизитор, а затем подчеркнуто неспешно положил на столешницу растопыренную ладонь. — Сейчас я буду загибать пальцы. Тебе повезло и их у меня полный комплект, как видишь. А когда последний загнется, ты умрешь. Мгновенно. Скорее всего, даже не успев этого осознать. А потом я подниму твой труп. Выпотрошу все воспоминания, вплоть до детских. Исследую каждую клеточку твоего мозга, каждую паршивую мыслишку. Так или иначе, но я узнаю всю правду о тебе и о том, зачем тебя ко мне подослали. А когда ты станешь для меня бесполезна, я отправлю твое тело вдоль трассы. Чтобы ты обслуживала водителей попуток, покуда в мертвой плоти не иссякнет некроэфир… Ну или ты всё расскажешь мне сама.
Эвелина, ошеломленная столь зверской угрозой, побледнела. Щеки ее посерели, а челюсть затряслась. Она никак не могла справиться с одолевшей ее паникой. Но неумолимо загнувшийся палец инквизитора быстро отрезвил служащую.
— П-п-подождите! Максим, нет, н-н-не надо! — затараторила лейтенант, заикаясь через слово. — Я в-в-все объясню! Просто выслушайте! По-пож-жалуйста!
— Да уж потрудись, — буровил суровым взглядом Носову инквизитор, ничуть не смягчившись.
И девица сбивчиво принялась излагать свою историю. О том, как Факел однажды попросил ее помочь обелить имя бывшего напарника. Как передал ей кучу видеоматериалов с показаниями настоящего убийцы Бестужина и его шофера. Как она всеми правдами и неправдами заполучала доступ к личному делу инквизитора под персональным идентификатором «Изюм…»
К величайшей радости Носовой, чем больше она говорила, тем сильнее разглаживалась физиономия сидящего напротив мужчины. В конце концов, он скорчил недовольную мину и осуждающе покачал головой:
— Нет, вот и надо было так выпендриться? «Максим Егорович, я и так знаю, кто вы…» — передразнил девушку беглый ветеран ГУБИ. — Я ж взаправду тебя чуть не хлопнул!
— В-вы мне в-верите? — с оттенком удивленного облегчения спросила лейтенант.
— Деточка, — снисходительно хмыкнул Макс, — я же инфестат. Я чувствую, когда мне врут.
— А, ну да… конечно… — поспешила согласиться Эвелина, стараясь не допускать в голову мыслей о том, что и одаренных можно обмануть. А то черт знает, как этот здоровяк на них отреагирует…
— Выходит, что ты моя благодетельница? — по-свойски подмигнул Изюм. — Мою опороченную честь отмывала?
— Ну… вроде того, — обессиленно кивнула служащая, еще до конца не веря в то, что гроза миновала.
— Понятно. Тогда спасибо тебе. Но, может, все-таки перейдем к делу? Не просто же так ФСБН прислала своих людей аж на другой материк?
— Угу, — подтвердила Носова. — Мы совместно с американскими коллегами и их военными расследуем инцидент, произошедший в Вашингтоне. США из этого раздули огромный скандал. Впрочем, не могу отрицать, что причины у них на то были веские.
Девушка опасливо огляделась, после чего понизила голос до заговорщического шепота.
— У нашей стороны есть основания полагать, что во всем этом замешан Юрий…
— Скажу больше, — нахмурился инквизитор, — он мозг, сердце и идейный вдохновитель этой диверсии.
— Откуда вы знаете? — напряглась собеседница.
— Я встречался с Факелом, — процедил сквозь зубы бывший спецназовец. — Говорил с ним, как сейчас с тобой болтаю. Сечешь?
— Э-э-э… а где это было? И как давно? — попробовала выманить хотя бы гран полезной информации Эвелина.
— Не так уж и далеко отсюда, — криво ухмыльнулся боец, легко раскусив ее замысел. — И совсем недавно…
— Хм… ясно. А вы… уверены? Точно ли Юра… то есть, Юрий в этом принимал участие? Или вы располагаете какими-то, эм-м-м… вещественными доказательствами?
— Я вот не пойму, ты переживаешь, что американцы все-таки свяжут это нападение с Россией? Или ты больше печешься о моем напарничке? — в лоб осведомился здоровяк.
Подобное заявление вызвало легкий румянец на щеках служащей. Ведь она и сама не смогла себе откровенно ответить на этот вопрос. Сколько бы не ломала голову.
— Ладно, проехали, — добродушно махнул рукой Изюм, заметив смущение лейтенанта. — Да, я уверен. Ведь первое, что я почуял, общаясь с Факелом, это то, насколько он изменился. Юрец раньше таким не был. Уж можешь мне поверить. Мы с ним за неполные два года в каком дерьме только не барахтались. Я думал, что знаю его, как облупленного. А недавно я повстречался с чужаком. Холодным, целеустремленным и безжалостным. От прежнего Жарского там уже ничего не осталось, кроме воспоминаний. Он как будто и не человек вовсе. А… блин, не знаю. Инструмент, что ли? Юрец втемяшил себе, что его цель — истребить всех инфестатов. И теперь фанатично ей следует, невзирая ни на какие потери и даже здравый смысл.
— Если дело обстоит именно так, то кто, по-вашему, этим инструментом управляет? — спросила Носова, неосознанно затаив дыхание.
Инквизитор мрачно зыркнул на визави из-под опущенных бровей. Лейтенант уже решила, что он уклонится от прямого ответа. Но нет. Максим молчать не стал.
— Сам Факел считает, будто его направляет всевышний…
Эвелина кивнула, мысленно отмечая, что эта точка зрения совпадает с ее личными впечатлениями. Та религиозность и богопочитание, которые стали бить из Юрия чуть ли не фонтаном, сложно не заметить при общении.
Возможно, на фоне схожести мыслей, ледок настороженности между мужчиной и девушкой постепенно стал трескаться. В конце концов, в процессе разговора он растаял полностью. И вот уже Носова, сама не помня, какие перипетии беседы к этому привели, вываливала на Максима все свои мысли, переживания и тревоги. Было, конечно, странно осознавать, что она рассказывает о таком человеку, которого видит впервые. Но почему-то глубоко в недрах подсознания сидела убежденность, что из миллиардов людей именно этот грубоватый амбал сумеет понять ее лучше остальных. И, в принципе, так оно и выходило. Мужчина терпеливо выслушивал Эвелину. Не смеялся, не фыркал, не улыбался. Не пытался обесценить переживания девушки или внушить, что ей всё почудилось. Даже тогда, когда она поведала о своем краткосрочном переносе куда-то под купол мистического сумрачного мира. И преследующих ее после этого кошмарах.
— Ну-ка, ну-ка, — неожиданно заинтересовался инквизитор, — давай отсюда поподробней!
— Подробней? Кхм… ладно.
Девушка, изо всех сил напрягая свое красноречие, постаралась описать всё, что видела и чувствовала в тот момент. Она боялась, что вот сейчас-то Максим точно поднимет ее на смех. Расхохочется прямо в лицо и обзовет безмозглой бабой, которая на ходу выдумывает небылицы. Или вынесет вердикт, что она словила глюки на почве стресса. Но лейтенант вновь ошиблась насчет отставного спецназовца.
— Слушай, Эвелина, — боец, явно колеблясь, напряженно потер пальцем белесый шрамик под губой, — а ты могла бы… ай, блин, наверное, не стоит о таком просить…
— Говорите, Максим, — подбодрила его девица. — Вы хотя бы отнеслись ко мне серьезно, а не заклеймили излишне впечатлительной дурочкой, как некоторые. Поэтому я, как минимум, тоже обязана вас выслушать.
— Хех… ну сама напросилась, — нервно усмехнулся инквизитор. — Коли так, тогда скажи мне, а не хочешь ли ты рискнуть, и попытаться попасть в это странное место снова?
— Зачем? — безотчетно скрестила руки под грудью девушка, словно бы закрываясь от собеседника.
— Затем, что я кое-кого разыскиваю, сечешь? И вот этот мистический астрал может очень сильно мне поспособствовать.
— Так вы знаете, что это такое⁈ — уронила лейтенант челюсть чуть ли не на столешницу.
— Ага, держи карман шире! — нервно огрызнулся Изюм. — Никто не знает. Как поведал мне один инфестат, это нечто вроде изнанки мира. Какое-то подпространство, по которому течет некроэфир. Или чистилище. А то и вовсе царство смерти или еще какая-то подобная херня. Но в одном я точно уверен — там можно увидеть отражение реальных событий. Ну так что? Ты готова?
