предупредила я напарника и начертила на его груди несколько рун – Альгиз, Лагуз, Перт, Ингуз. Вместе они способствовали заживлению и восстановлению тканей.
Моя располосованная русалкой грудь по сравнению с ранами Юро – мелочь. От мысли, что могло произойти, если бы я не смогла убрать яд из тела напарника, у меня перехватило дыхание. К горлу подкатил неприятный ком. «Да что со мной такое? Немедленно возьми себя в руки, Диавалия Некроманцер!» Для улучшения здоровья я нарисовала руны Уруз, Вуньо, Турисаз. С лица Юро исчезала мертвенная бледность, возвращался здоровый цвет.
– Выпей на всякий случай, – и я протянула пузырек с энергетическим эликсиром. – Мы не можем торчать здесь всю ночь, нужно идти к Виверне.
Оборотень послушно выпил и, опершись о мое плечо, встал с земли. Его немного шатало, но боли он не чувствовал.
– Как скоро закончится действие анестезии? – он вернул меч в ножны, левая рука безвольно висела вдоль туловища.
– Часа через три или четыре, я влила побольше магии. При лечении таких ран применение рун достаточно болезненно, некоторое время тебе придется походить с онемевшей рукой, – мы неторопливо продвигались среди могил.
Туман рассеивался, и место переставало выглядеть мрачным и опасным. Юро остановился, осмотрев меня с ног до головы:
– Спасибо, ты сама как? – чересчур громко спросил он.
Я усмехнулась и вытащила воск у него из ушей. Оборотень сглотнул и потряс головой:
– Так гораздо лучше. Кстати, ты бы… вернулась в прежний вид.
Я достала кулон и застегнула его на шее. И едва стоящая на ногах Диавалия Некроманцер превратилась в ничуть не лучше выгляддящего Диаваля.
Юро кивнул:
– Вот теперь все в порядке, пойдем.
– Наконец-то я вернусь к цивилизации, а не буду спать под кустом, – пробурчала я.
Мы сдали на «отлично» парное задание и вернулись относительно целыми и невредимыми. Но на весь следующий день нас поместили в лазарет, где над нами, в основном над Юро из-за его опасной раны, кружили заботливые лекари, но мне от них хотелось сбежать. Я жаждала тишины и покоя, с сожалением вспоминая дивные часы сна в гробу с костями Аричибелы.
Из-за занятости испытаниями наших одногруппников братья смогли наведаться ко мне лишь поздно вечером. Выглядели они не лучшим образом: в запыленных плащах, с всклоченными волосами и красными от недосыпа глазами. Инквизиторы проклинали студентов за глупость.
– Абсолютно не умеют держать удар, и если их поставить в бой с высшей нежитью, угадай, кто выиграет, – с сарказмом говорил Маллеус, лежа на соседней от меня койке и потягивая маленькими глоточками бодрящий эликсир.
За ширмой спал Юро. Рану оборотня еще раз продезинфицировали, наложили заживляющую мазь и туго перебинтовали. Мне досталась благодарность за спасение его жизни, правда, тренер Вариус отругал нас как самонадеянных юнцов. Но я точно знала: он страшно переживал за племянника.
– Как ты себя чувствуешь? Мы наблюдали за твоей схваткой с русалками, – сказал Малефикарум, внимательно осматривая меня и останавливая взгляд на выглядывающем из-за ворота пижамы кусочке бинта.
– Было опасно и с русалками, и с черной Аннис, но я справился. Наверное, отец мог бы мной гордиться, – я пожала плечами. Сильно болела грудная клетка, и восстановление требовало времени. – Кстати, я кое-что слышал…
– Что же? – спросил Малефикарум, придвинувшись поближе.
Я рассказала о разговоре Галатеи с Арианом. Малефикарум задумчиво молчал, Маллеус сел, поставив пустой пузырек на тумбочку:
– Говоришь, эта барышня что-то задумала? Неужели ее мотивы столь прозаичны, верится с трудом.
– Мал, это мы привыкли к загадочным заговорам и хитросплетению мотивов, в женском обществе все куда проще, – Малефикарум погладил меня по голове. – Не думай о ней и продолжай учиться, ты хорошо проявил себя на испытаниях. Но не идеально – и это будет тебе уроком, надеюсь, ты почувствуешь муки раскаяния, – брат говорил шутливым тоном, но я знала, что так оно и будет. За свои ошибки я буду платить именно чувством стыда. «Как и сказал Вариус – самонадеянные».
– Твой напарник оказался слишком беспечным, позволил черной Аннис ранить себя. Но ничего, на таких, как на собаках, все быстро заживает, поправляйся, – Маллеус подмигнул мне, и они удалились.
«Что же герцогиня выкинет в следующий раз?» – с этими мыслями я и уснула, снова увидев во сне Астарота.
Демон склонился надо мной. Его мягкие белоснежные волосы защекотали нос. Он был прекрасен и безупречен, будто ангел. Астарот провел светящейся золотом ладонью над моей грудью, где зияли раны от русалок. Мне стало тепло, боль отступила, и я благодарно ему улыбнулась.
– Спи, моя девочка, я рядом… – прошептал он, даря целомудренный поцелуй в лоб.
***
– Диаваль, нарисуй мне защитную пентаграмму, которую ты начертил на кладбище, – профессор Аластор протянул мел.
Я взяла белый кусочек и стала быстро рисовать на доске схему. Закончив стучать мелом, посмотрела на Аластора. Тот поджал губы и недовольно нахмурил брови.
– Ты допустил ошибку, поэтому Черная Аннис смогла наброситься на Юро сверху, – он стер две лишние полосы, оставив на доске бледные разводы. – Впредь будь внимательнее и не торопись. Понимаю, что раньше тебя подстраховывали отец и братья, но нужно взрослеть, учиться быть самостоятельным. Представь, что ты был бы там один, и у тебя бы не хватало времени начертить пентаграмму и одновременно отбиваться от нежити первого уровня, а если учесть еще и полупустой резерв после встречи с русалками, то твое тело давно уложили бы в гроб.
Я опустила голову, стыдливо осознавая ошибку. О, какое же это было ненавистное мне чувство! Я понимала, что Аластор не пытается меня унизить, он профессионал своего дела, опытный чертежник.
– Я вас услышал, – удрученно произнесла я.
– Хм, иначе никак. В следующий раз соберись и постарайся внимательнее изучать схемы, запоминай их, перечерчивай несколько раз, пока эти знания не отложатся в твоей голове так, чтобы тебя разбудили среди ночи, и ты с точностью до деталей смог начертить пентаграмму. Твой отец научил тебя запоминать руны. Ты очень умело применил их в лечении Юро. Тренер Вариус благодарен за это. Тем не менее, твой напарник также отличился самонадеянностью. Если бы он не открылся, Аннис не смогла бы его ранить.
– Он защищал меня.
– А должен защищать в первую очередь себя. Если тебе отгрызут ноги или руки, он сможет не только убить тварь, но и вытащить тебя из передряги. Быть напарниками – не значит все делать вместе. Каждый должен здраво оценивать свои возможности. Иногда кому-то приходится тащить другого на себе, как это было у нас с Варлоком: я никогда не отличался физической силой. На своем курсе я был тем еще зубрилой, ни с кем не общался. А потом нас с твоим отцом поставили в случайную пару. Видел бы ты, как он злился, но мы прекрасно дополнили друг друга. Я чертил, а он защищал. Быть более слабым в дуэте
