Пока хмурые хитники с ленивым покряхтыванием выбрасывали из ямы камни, Ченшин беседовал с Вовцом, представившись для начала и разрешив называть себя просто Колей. Вовец своей фамилии не сказал и назвался просто Володей. Его настораживало и беспокоило любезное обхождение, за этим чувствовался какой-то подвох.
- Где служил, Володя? - Ченшин с ходу взял быка за рога. - Чувствуется школа. Спецподготовочку изрядную прошел?
Вовец неопределенно повел плечом. Не бойся, не раскрывайся, не проси этих принципов он сейчас держался. Поэтому лицо старался сохранять невозмутимым, глаза скучными, а мышцы расслабленными. Два охотника постоянно держали его под прицелом, чтоб чего не выкинул, а Ченшин старался находиться на расстоянии шага. Суть вопроса дошла не сразу, и Вовец улыбнулся, когда понял, что его принимают за спецназовца. Николай протянул ему раскрытую пачку "Мальборо", вероятно, полагал, что сигарета сближает и способствует откровенности в разговоре.
- Не курю, - отказался Вовец.
- Вот как? - Ченшин удивленно вскинул брови. - Ловко! Значит, специально отвлекал, прикидывался, а потом фитиль поджог?
- Выходит, так, - согласился Вовец. В голове у него начал вырисовываться план. - Хочешь знать, где служу? - Раз Ченшин принял его за бывшего спецназовца, следует эту мысль развивать. - В армейской разведке. А подчиняюсь непосредственно штабу округа. А ты кто?
Он старался не смотреть в лицо собеседнику, чтобы не смущать, да и самому не смущаться собственной бепардонной лжи. Ченшин помалкивал, размышляя о возникшей ситуации и возможных последствиях. Вовец, удовлетворенный своим пробным камнем и вдохновленный заминкой бывшего следователя, продолжил:
- Сам понимаешь, мы тут неофициально, но по направлению, - вот теперь он повернулся к Ченшину и многозначительно посмотрел прямо в глаза. - Не надо было тебе, Коля, сюда приходить, сложности создавать...
- Брось, - раздраженно прервал его Ченшин, - я тебе не верю.
- Вольному воля, - Вовец снова безразлично пожал плечами, - моё дело предупредить, чтобы потом не обижался. - Он обернулся. Двое охотников сидели на траве в пяти шагах, держали пальцы на курках. - Слышь, стрелки! крикнул им Вовец. - Я прапорщик из разведроты штаба округа. Здесь отрабатываю учебно-боевую задачу. Убирались бы вы подобру-поздорову, пока мои орлы не нагрянули.
Охотники переглянулись, их такой расклад явно не устраивал. Громко сказанные слова услышали и другие. Хитники сразу прекратили ворочать камни и выжидательно уставились на Вовца, словно власть перешла к нему. Шубинские рэкетиры зашептались, задергались. Было их аж шесть человек - экипажи двух машин. Еще один охотник, ходивший кругами и снимавший все происходившее на видеокамеру, сразу прекратил съемку и закрыл объектив крышкой.
- Ладно, - Ченшин вынул из кармана и развернул красные "корочки", видишь, удостоверение. А где твое?
Вовец прочитал и убедился, что перед ним действительно следователь областной прокуратуры, но не поверил. Подозрительные мужики с винтовками, тагильские рэкетюги в свите... Ченшин просто не сдал удостоверение, когда увольнялся, чтобы при случае козырять им. Но сегодня был не тот случай. Таинственный Володя никак не прореагировал.
- Что ж, будем через органы выяснять, что ты за птица, - сказал Ченшин с угрожающей интонацией. - А вы что встали? - набросился на хитников. Копай дальше.
Он решил отложить конкретный разговор с "прапорщиком" до более подходящего времени, а сейчас следовало пресечь разброд в команде.
- Эй! - неожиданно закричал Вовец, обращаясь к хитникам. - Хорош там ковыряться, вылезай! Тайник заминирован. - Повернулся к недовольному Ченшину. - Пусти, разряжу. Или отведи меня подальше, я на тот свет не тороплюсь.
Хита тут же полезла из ямы, норовя отбежать подальше, а шубинские попятились в стороны. Вовец пошел к шахте, и Ченшин его не остановил, только выругался. Все его планы летели к черту. Тем временем Вовец спрыгнул в яму и принялся быстро выкидывать камни. Лаз в шахту был уже почти откопан, следовало подобрать мелкий гравий и глину. Он высунулся наружу и попросил у хитников лопату. Но Ченшин не позволил им подойти, сам принес и встал наверху, нервно расстегивая и снова застегивая ремешок кобуры. Вовец, не обращая на него внимания, аккуратно выгреб всю каменную мелочь и выбросил наружу. Следом выкинул деревянный щит, прикрывавший вход в штольню. Потом встал на колени и сунулся головой в лаз. Теперь можно было бесшумно посмеяться. За спиной послышался металлический щелчок. Похоже, этот красавец в репортерской жилетке изготовил к стрельбе пистолет, испугался, что Вовец припас какой-нибудь спецназовский фокус. Он не ошибся, почти сразу за входом Серж сложил к стенке половину своего пироксилина, надо было только придумать, чем запалить огнепроводные шнуры. Если бы нашлись спички, Вовец, прячась в яме, как в окопе, забросал бы всю банду взрывчаткой. Сейчас он уже жалел, что столь опрометчиво бросил курить. У Николая, что ли, попросить? Он осторожно спятился назад, оглянулся. Черный зрачок пистолетного дула смотрел ему в лоб.
- Темно, - Вовец отряхнул ладони о брюки, спросил деловито: Зажигалка есть?
Ченшин, не отводя напряженного взгляда, сунул руку в один из жилетных карманчиков, потом в другой, отыскал одноразовую зажигалку и хотел уже бросить её Вовцу, но неожиданно раздумал. Кривая улыбка поползла по губам.
- А может, ещё и закуришь? Ну-ка, вылезай оттуда, я сам твою мину проверю.
- Ага, сейчас, - кивнул Вовец и сунулся обратно в лаз.
- Стой! - заорал Ченшин. - Куда?!
Но Вовец уже втянулся под свод, только ногами взболтнул на прощанье. А бывший следователь областной прокуратуры разразился такой семиэтажной нецензурщиной, что многие его прежние клиенты могли бы позавидовать и даже поучиться. Он спрыгнул в яму и, скорчившись, боязливо заглянул в темную нору. В лицо пахнуло прохладной сыростью. Ченшин разозлился - его провели.
- Володя, лучше сам вылезай! - крикнул, как в бочку.
- Давай лучше ты сюда! - глухо отозвался Вовец.
Пироксилиновые шашки действительно лежали возле входа, но без детонаторов и шнуров. Серж их упаковал отдельно, а отыскать их в темноте оказалось невозможно. Надо было вначале вспомнить, где они сложили налобные фонари, а потом уже искать все остальное. Вовец двинулся вдоль стены, касаясь её рукой. К яме у входа приблизились двое охотников и парочка тагильских бойцов.
- Ничего себе тайник, - сказал татарин, - целая пещера.
- Пятьсот баксов, если его оттуда выгонишь, - Ченшин вытащил сложенную вдвое толстую пачку долларов, и, поплевав на палец, принялся отмусливать сотенные. - Давай, вперед плачу.
- Тыща, - сунулся к яме Драный Кот, злобно ощерясь. Его лицо украшал свежий пластырь, больше прежнего. - И по чану ему настучу, козлу.
Он спрыгнул в яму; заводя себя, врезал коротким стальным ломиком по каменной стенке так, что искры брызнули. Ченшин протянул ему деньги и вскарабкался наверх. Хотел сунуть пистолет в кобуру, но передумал и подал его Коту.
- Держи газовик. Близко его не подпускай, стреляй прямо в рожу, пусть проплачется. Да смотри не изувечь здорово, он мне нужен будет. - Окинул взглядом своих охотников. - Ну, кто ещё пойдет?
Браконьеры не шелохнулись. Эти люди знали, что такое настоящий риск, поэтому берегли себя. Тысяча долларов - очень хорошие деньги, но голова дороже. Зато татарин увидел ситуацию совсем иначе: впереди приятель с пистолетом, а он за его спиной. И торопливо соскочил вниз.
- Я, я, давай бабки.
- Всё, двоих достаточно, - подвёл черту Ченшин, хотя больше никто под землю не рвался. Быстро отсчитал зеленые, добавил к ним зажигалку, предварительно побулькав ею возле уха. Подал команду: - Давай по-шустрому.
На всякий случай отошел подальше, мало ли что там припасено у этого псевдо-прапорщика. Из опроса захваченных хитников он понял, что сбежавшие были такой же хитой, да и в этом мужике не чувствовалось военной косточки, будь он хоть трижды разведчик. Правда, смущало его хладнокровие, уверенность в себе, словно у него за спиной действительно весь Уральский военный округ. Может, не стоило крутить кренделя, а прямо предложить работу? А на хрена ему какая-то работа, если вон какой кулёк изумрудов наковырял? Может, стоит самому к нему на работу попроситься за малую долю?
Ченшин смутно представлял, сколько могут стоить изумруды, которые он незаметно для других отправил в свой рюкзак. Слишком сильно цена зависит от множества разных факторов: масса, цвет, блеск, чистота, форма. В любом случае кулёк тянет на миллионы рублей, а в той дыре, куда нырнул Володя и куда уползли шубинские бойцы, может быть, миллиарды схоронены. Сейчас этот Володя разделается с тагильской шпаной, Ченшин в этом ничуть не сомневался. Он специально подставил этих дураков, чтобы противник замарался кровью. После этого он сам будет проситься на поводок с ошейником, потому что все присутствующие перед любым судьей поклянутся, что озверелый расхититель государственных валютных ценностей в виде природных драгоценных камней убил ребятишек, заставших его за незаконным промыслом. А газовый пистолет побудит его к решительным и жестоким действиям.
