– Ну ладно, пошли.
На ходу я связался с компьютером. В стенах открылись ниши, к одной из цистерн устремились роботы-механики, один покатился к конвертоплану. Я отправил новый запрос компьютеру, ругая себя за то, что не догадался этого сделать раньше.
Ответ не заставил долго ждать. В районе инкубатора воздух был практически чист, почва не заражена.
Хм, а что вообще такого страшного случилось на планете? Может, зря нервничаю? Кило утверждал, люди подвергли мир глобальной автоматизации перед уходом в вирт. Судя по количеству запасенной в инкубаторе военной техники, большинство по выходе на поверхность не планировали воевать. Тут на батальон, не больше. Провести разведку, облететь район…
Мы забежали в грузовой отсек через рампу, предусмотрительно открытую роботом-механиком. Я прошел в кабину, едва влез в жалобно скрипнувшее амортизаторами кресло пилота. Как бы не сломать чего, педаль или рукояти управления, не рассчитав усилие экзокостюма…
Высвободив пальцы из перчаток, я начал изучать панель, но запустить бортовой компьютер не смог, не было питания. Так нам пешком до Шанхая придется топать, аккумуляторы наверняка разряжены.
Перед носом конвертоплана прокатился робот-механик, за ним тянулся шлейф проводов и ехал агрегат, сильно напоминавший зарядную станцию.
Отлично, процесс идет, сейчас… Робот встал, погасли его ходовые огни.
Тьфу, черт!
– Пак, – позвал я, выглянув в проход. – Там механик снаружи сдох, нужно аккумуляторы зарядить, а то не взлетим. У меня приборная панель не пашет.
– Понял. Сейчас сделаю!
Я полез за медбоксом в подсумок, одновременно запросив центральный компьютер, уточняя информацию о годе ввода инкубатора в эксплуатацию. Вынув упаковку таблеток, взглянул на дату и, проведя простые вычисления, присвистнул: мы почти двадцать лет в вирте! Весьма критичный срок. Металлоконструкции, бетон теряют свои свойства, а стало быть, серверы Кило могут находиться в Шанхае, но не в деловом центре, который наверняка частично разрушился, а где-то в подобном инкубатору сооружении, например на военной базе, скрытой под землей.
– Готово, Дэни. – В кабину заглянул Пак. – И с топливом роботы почти закончили. Попробуй запуститься.
Я машинально надавил кнопки на панели. Замерцали экраны и лампочки. Пошла загрузка системы.
– Чего такой хмурый?
– Думаю, а стоит ли вообще лететь в Китай.
– Не понял.
– Кило может быть где угодно. – Я протянул ему упаковку таблеток. – Взгляни на дату. Центральный компьютер сообщил мне время ввода инкубатора в эксплуатацию. Мы более десяти лет находились в вирте. Время, за которое здания приходят в негодность без надлежащего обслуживания, гниют субмарины. Понимаешь, о чем я?
Пак задумался на мгновенье и выдал:
– Хочешь сказать, он сбежал с лодки, чтобы спастись?
– Да. Вопрос – куда? В виртуальном мире его ядро сейчас находится в Шанхае, но сама локация может быть записана на каком угодно сервере. Например, где-то здесь, в недрах нашего инкубатора, или в Америке.
– Что предлагаешь?
– Пока не знаю.
Я подключился к Геовебу, отправил сообщение Гомез. Через минуту пришел ответ с вложенным файлом и инструкцией, как запустить приложение.
– Круто! – воскликнул Пак, когда на дисплее у меня появилась картинка. – Приветствую вас, майор!
Видео было не очень, но не узнать Валькирию сложно. Она кивнула в ответ. В кадре появился Вул, державший за шиворот Спеца, украшенного кровоподтеками на скулах.
– Мы тут слегка его помяли, – сказала Валькирия, – но раздобыли несколько тяжелых систем. Теперь Кило не устоять.
– Да, но у нас проблема.
– У кого – у вас?
– Пак со мной. В одном инкубаторе оказались, не буду объяснять. Мы не знаем, куда лететь.
– В Шанхай.
– Не уверен.
Я описал ей ситуацию, начиная с того, что Корейский ТВД атакован, и высказал свои догадки насчет Кило. Возникла пауза, которой воспользовался Франц, обменявшийся приветствием с Паком. Вул увел куда-то Спеца, остальных бойцов я не видел. Ужасно хотелось пообщаться с Бридж, но неизвестно, в какой обстановке сейчас находится группа, поэтому не стал просить Гомез об одолжении.
– Тогда попробуем справиться без вас, – заявила наконец она.
– А если не справитесь? В симуляторе вам Кило не отключить. Его нужно ликвидировать, раз и навсегда. А значит, нам с Паком нужны координаты сервера. Тогда можно быть уверенным наверняка, что все получится, если доберемся до места.
– Летите в Шанхай, я что-нибудь придумаю.
– А если Кило в Гонконге? Азиатский сектор огромен…
– Биррат, – вдруг перебила Гомез. – Нам нужно связаться в чате с Бирратом.
– И засветить себя.
– Да, но я переключу разговор на тебя. Определишь его ай-пи и вычислишь координаты платформы. Дальше дело техники.
– Добро.
– Через какое время будете в Китае?
– Два с половиной часа.
– Тогда без вас не начинаем.
– Подожди, не отключайся. – Я окинул взглядом панель. – Подскажи, в какой последовательности давить на кнопки, чтобы запустить двигатели конвертоплана.
Она объяснила, я кивнул, услышав писк зажигания и нарастающий вой раскручиваемых роторов. Глянул в боковое зеркало у форточки внутри кабины – как бы роботов-механиков лопастями не покрошить.
– Конец связи.
– Ну что, все-таки летим в Шанхай? – Пак забрался в соседнее кресло.
– Все-таки летим.
Набравшие обороты винты от души сотрясали конвертоплан. Не то, что было в симуляторе, все-таки есть разница. Я отправил приказ центральному компьютеру «открыть ворота». Огромные створки впереди поползли в стороны. Дневной свет хлынул в ангар, когда значительно расширился проем. Прямо по курсу виднелись непроходимые заросли – натуральные джунгли. Хорошо, не вымахали на высоту ворот, а то бы нам точно не взлететь.
Легким нажатием я сдвинул рукоятку «шаг-газ», изменяя угол атаки лопастей, и конвертоплан оторвался от пола.
– Эй, Дэни! – испуганно крикнул Пак. – Над нами крыша!
– Помню. – Я покрутил колесико на приборной панели, изменяя наклон двигателей, надавил на педаль.
Пак вновь закричал, но за шумом винтов и с треском разлетевшихся в стороны веток я почти не услышал слов. Мы прошлись над зарослями, срубая макушки молодых деревьев. Я резко увел машину вверх, и взгляду открылся покинутый людьми Сеул.
Глава 3
О, этот брошенный мир
Некогда красивейший и огромный город мира утопал в зарослях. Тут и там на фоне цветного лиственного ковра возвышались высотки, но автострады, крыши пагод, русла каналов и рек были почти не видны. Природа брала свое, поглощая созданные человеком творения.
Как мало надо для того, чтобы потерять цивилизацию! Какой-нибудь десяток-другой лет. Столько трудов и усилий, сотни сменившихся поколений, войн и становлений – и все замерло с одним нажатием кнопки. Мир свихнулся на гаджетах, кибернетической нейробиологии, подчинился магии цифры. Ну и зачем? Какого… людям было надо сбегать из него?
Пак толкнул меня в плечо.
– Держи, Дэни, – протянул флягу.
– Где взял?
– Еще в арсенале. Не хотел тогда отрывать тебя от дел. Но сейчас промочить горло – самое то.
Я принюхался и поднял на него удивленный взгляд:
– Так это ж…
– Спирт. Самый натуральный медицинский спирт.
Глаза сапера блестели – видать, хлебнул уже. Я выдохнул и сделал небольшой глоток. Горло и пищевод обожгло огнем, сбилось дыхание.
– Закуси. – Пак дал мне галету, о которую я чуть зубы не сломал.
– Ну все, выпили – и хватит.
– Э…
Я спрятал флягу к себе в подсумок и объявил, что обязательно выпьем вновь, когда покончим с Кило.
– Красивый город. – Пак уставился в боковое окно.
– Да. Сверху всегда все кажется красивым.
Мы общались по внутреннему каналу связи, настроенному через чипы. Если бы не эта возможность, не услышали б друг друга. Я разогнал конвертоплан до крейсерской скорости и начал снижаться над островами в прибрежной полосе. С погодой повезло, за спиной садилось солнце, впереди был ясный горизонт, на море – слабое волнение. Так бы и лететь навстречу друзьям, жаль, они еще далеко и не видят всего прекрасного, от чего отказались не по своей воле. А может, и по своей, кто ж сейчас разберет…
– Пак…
– Что?
– Я вот ни фига не помню, как оказался в инкубаторе. Кило говорил, люди сами выбрали такой путь, сбежали от проблем в виртуальный мир. Нам с тобой примерно одинаково лет. Еще десяток с небольшим мы пролежали в капсулах. Но как в них попали? Кто соблазнил? И почему так много времени прошло?
– В смысле?
– Ну вспомни, когда началась война.
– Года полтора назад.
– Да. А в реальности минули почти два десятка лет.
– Точно. А может, в вирте все по-другому, год за семь?
– Хрен его знает.
– Ну и чего ты все копаешься в вопросах, а? Дэни, мы выбрались из цифры. Кругом столько пространства, настоящего, никто здесь не стреляет. Закончим с делами – найдем парней, Бридж, Гомез, Кэпа, посидим в каком-нибудь баре, вспомним былое.
