– Пошли, – взялась она за сумочку. – Но апартаментов в данный момент у меня нет. Я лишилась аренды и теперь живу в отеле в Майами-Бич. – Она назвала отель, располагавшийся не так уж далеко от моего, и мы были там через полчаса.
Она уже вставляла ключ в замок двери своего номера, когда я повернулся, бросив:
– Сейчас вернусь.
– Эй, ты куда? – чуть взволновавшись, схватила она меня за руку. – Ты ведь не пойдешь на попятную, а?
Я снял ее ладонь со своей руки.
– Слушай, не думаешь же ты, что я ношу тысячу долларов в кармане, а? Я просто схожу вниз и обналичу чек.
– В полчетвертого утра?! – воскликнула она. – Да никто тебе такую сумму в это время не обналичит. Тебе не обналичат даже сотню долларов.
– Обналичат, – надменно усмехнулся я. – Я знаком с владельцами этого отеля. Кроме того, это заверенный банковский чек, полученный в банке «Чейз Манхэттен» в Нью-Йорке. Здесь он как золото. Я обналичиваю их все время.
– Дай поглядеть, – потребовала она.
Сунув руку в карман смокинга, я извлек одну из подделок «Чейз Манхэттен», заготовленных перед приездом в Майами, на сумму 1400 долларов. Оглядев, она кивнула и вернула его мне со словами:
– Действительно, как золото. Почему тебе просто не переписать его на меня?
– Нетушки, – возразил я. – Это чек на 1400 долларов. Мы сошлись на тысяче, и хотя 400 долларов – пустяк, сделка есть сделка.
– Согласна. Так перепиши. Я дам тебе 400 долларов.
Порывшись в сумочке, она выудила тоненькую стопочку стодолларовых купюр, от которой отсчитала четыре и дала их мне. Подписав чек, я вручил его Шерил.
Продолжение, как говорят репортеры, я узнал из «достоверных источников». Несколько дней спустя, когда банк уведомил ее, что банковский чек – подделка, она в бешенстве обратилась в департамент шерифа округа Дейд. В конце концов, на нее вышел О’Райли.
– С какой стати он дал вам этот чек? – полюбопытствовал он.
– Это не играет роли, – огрызнулась Шерил. – Он всучил его мне, а чек пустышка, и я хочу, чтобы ублюдка поймали.
– Знаю, – ответствовал О’Райли. – Но еще я знаю, как этот человек думает, так что поймаю его. Судя по вашему описанию, это Фрэнк Абигнейл, но он никогда не дает никудышные бумажки частным лицам. Он ни разу не подсунул чек в розничном магазине. С чего бы это ему ни с того ни с сего обводить вокруг пальца законопослушного гражданина, да вдобавок красивую женщину, всучив фальшивый чек на 1400 долларов? В чем состоял его умысел?
О’Райли и сам был своего рода жуликом. Он вытянул из нее всю историю до последнего слова.
– Я не в претензии, что он полакомился на халяву, – с горечью закончила она. – Дьявол, мне уже доводилось спускать такое и прежде. Но ублюдок обжулил меня на 400 долларов наличными. Вот что меня возмущает.
Я всегда был согласен с оценкой, которую О’Райли дал всей этой ситуации. Здесь опустили и ее, и меня.
Однако я доставил ей, надеюсь, куда больше удовольствия и причинил меньше ущерба, чем тем двум банкирам, что кинул перед отъездом из Майами. Я обобрал каждого более чем на 20 тысяч долларов. Заодно облапошил «Фонтенбло», оплатив свой счет поддельным банковским чеком, принесшим мне несколько сотен долларов сдачи.
Поставив «Роллс» в гараж, я отбил телеграмму калифорнийской лизинговой фирме, уведомлявшую о его местонахождении. Шерил была права. Это был восхитительный автомобиль, заслуживавший лучшей доли, чем быть брошенным на произвол стихий и вандалов.
На зиму я окопался в Сан-Вэлли, держась в тени и состроив честную мину. А с приходом весны улетел обратно в Нью-Йорк, где снял квартиру в кирпичном доме шикарного района Манхэттена и разослал «напоминания» всем моим потенциальным «стюрам». Полученные ответы уверили меня, что мой фиктивный статус рекламно-информационного представителя «Пан-Ам» по-прежнему не вызывает сомнений, так что я приступил к осуществлению своих фантазий во плоти – в самом буквальном смысле. Мне было известно название голливудской фирмы, разработавшей дизайн и производившей всю форму стюардесс для «Пан-Ам». Прилетев в Голливуд в своем облачении пилота «Пан-Ам», я тут же наведался в эту фирму. Представив липовое рекомендательное письмо сотруднице, управлявшей счетом «Пан-Ам», изложил подробности своего фиктивного рекламного турне по Европе, и мое объяснение приняли за чистую монету.
– Ансамбли будут готовы через шесть недель, – заверила она меня. – Полагаю, вам также понадобится багаж для каждой из девушек?
– Разумеется – согласился я.
Пока шилась одежда для девушек, я оставался в районе Лос-Анджелеса, оттачивая прочие грани предприятия, необходимые для этой эскапады. Нанес визит в отдел материального снабжения «Пан-Ам» в Лос-Анджелесском аэропорту, одевшись пилотом, где подобрал шляпки и нужные эмблемки для формы.
Я велел всем девушкам прислать мне свои цветные фото на документы. Эти снимки я употребил для изготовления фальшивых удостоверений «Пан-Ам», аналогичных моему, указав должность каждой как «бортпроводник».
Когда форма была готова, я забрал ее лично, приехав на арендованном «универсале» с поддельными логотипами «Пан-Ам» на дверцах, и расплатился за форму, подписав счета-фактуры.
В конце мая я отправил каждой девушке письмо, приложив по билету авиакомпании для каждой – билеты я купил, заплатив за них наличными, – с указанием собраться в вестибюле Лос-Анджелесского аэропорта 26 мая.
Слет моих орлиц был одним из самых дерзких и красочных порождений моего позерского искусства. Отправившись в один из шикарнейших пансионатов в окрестностях аэропорта, я забронировал по номеру для каждой из девушек, а также снял на день их прибытия один из конференц-залов отеля. Все заказы я делал от имени компании «Пан-Ам», хотя расплачивался за все услуги наличными. Любопытство помощницы управляющего, занимавшейся этой транзакцией, я удовлетворил объяснением, что это не обычный бизнес «Пан-Ам», а «специальное мероприятие» рекламного отдела авиакомпании.
Утром в день прилета девушек я облачился в свой мундир пилота и посетил производственный отдел «Пан-Ам» в аэропорту, где разыскал менеджера служебного автопарка авиаперевозчика.
– Послушайте, сегодня в два часа дня прибывают восемь стюардесс по спецзаданию, и мне нужен какой-нибудь транспорт, чтобы доставить их в отель, – заявил я. – Вы не могли бы мне помочь?
– Само собой, – ответил тот. – У меня есть наготове штатный микроавтобус. Я сам их подброшу. Вы-то там будете?
– Я зайду за вами сюда в полвторого, и пойдем вместе. Я должен что-нибудь подписать?
– Не-а, я вас прикрою, мой реактивный друг, – осклабился он. – Только приготовьте одну моего размера.
Девушки подоспели вовремя, и сверкающий микроавтобус «Пан-Ам», оказавшийся «универсалом»-переростком, произвел на них должное впечатление. Мы с начальником автопарка погрузили их багаж, и он отвез нас в отель, где снова поучаствовал в выгрузке багажа и помог девушкам с размещением. Когда с этим было покончено, я предложил угостить его выпивкой, но он отказался.
– Такие задания мне по душе, – ухмыльнулся он. – Звоните в любое время, если что.
Назавтра утром я собрал девушек в конференц-зале, где раздал им удостоверения и вручил форму и багаж. Разглядывая ансамбли и багаж, где на каждом предмете красовалась монограмма владелицы и логотип «Пан-Ам», они прямо-таки скулили от восторга.
Еще больше радостных писков раздалось, когда я изложил наш маршрут: Лондон, Париж, Рим, Афины, Женева, Мюнхен, Берлин, Мадрид, Осло, Копенгаген, Вена и другие европейские курорты. Малость угомонив их, я напустил на себя вид строгого отца.
– Итак, хотя это кажется очень увлекательным – надеюсь, так оно и будет, – но на самом деле нам предстоит серьезная работа, и никаких глупостей я не потерплю, – провозгласил я им. – Я уполномочен уволить любую из вас за недостойное поведение или отлынивание от работы, и если придется, отправлю вас по домам. Уясните себе одно: я ваш начальник, а вы следуете моим указаниям и изложенной мной линии поведения. Полагаю, вы найдете мои правила в высшей степени справедливыми, и следование им не составит для вас труда, а значит, и никаких неприятностей не будет.
Прежде всего вы заметите, что каждая из вас в удостоверении именуется стюардессой. Насколько это касается персонала отелей, где мы будем проживать, и фотографов, с которыми мы будем работать, вы стюардессы. Но поездки мы совершаем как частные лица, и это распространяется на полеты и переезды на автотранспорте, и когда надевать форму, буду говорить вам я. Вам досталось очень соблазнительное турне, и эта обязанность может посеять разлад и зависть среди наших кадровых бортпроводников – и мужчин, и женщин. Так что если вам доведется оказаться среди штатных экипажей воздушных судов, просто говорите, что вы из нашего нью-йоркского отдела по связям с общественностью, находитесь на спецзадании, и рассказывайте о своем реальном положении как можно меньше. Если кто-то будет настаивать, отправляйте их ко мне.
