— Ты пытаешься напугать меня, Гаунт? — сказал Люго, с притворно дружеским смехом.
— Нет, сэр. Но здоровое чувство страха лишним не будет. Мы живем во время чудес, сэр.
Ничего нельзя сказать о том, что оно может принести, но это будет иметь большой значение. Гаунт слышал голоса и шаги в холле снаружи, но проигнорировал их. — Будем надеяться,— прямо сказал он, — что мы будем очевидцами конца Крестового похода. Победы в Мирах Саббат, архиврага, преданного огню и удирающего. С Беати на Морлонде...
— Я не отправлюсь на Морлонд,— сказал голос позади него.
Гаунт повернулся. Саббат стояла в дверях комнаты, поднял одну руку, чтобы держать стальную кружевную драпировку. На ней были простые, серые боевые одежды и тяжелые черные солдатские сапоги. Ее кожа была мертвенно-бледной, а в глазах были признаки огорчения и укора.
— Беати,— сказал Гаунт, склоняя голову. Люго и Калденбах сделали то же самое.
— Я не отправлюсь на Морлонд,— повторила она, вступая в комнату и позволяя стальному кружеву упасть за спиной. Сквозь узорчатые складки, Гаунт мог видеть топчущихся на месте солдат из охраны дома, слишком напуганных, чтобы зайти после нее.
— Тут есть дело, которое нужно закончить,— сказала она. — Жизненноважное дело. Это моя цель. Морлонд может подождать, или будет покорен без меня.
— Леди, мы... — начал Гаунт.
Саббат мягко положила руку на его, и он затих, не в силах говорить.
— Херодор это ключ, Ибрам. Варп показал это. Я не покину это место, пока дело не будет сделано.
— Как... — начал Люго. — Как мы можем служить вам, леди?
— Я искала Ибрама. Время пришло. Они идут, и я боюсь. Я искала своего защитника. Мою почетную гвардию.
— Танитцев? — прошептал Гаунт.
— Тебя и Танитцев. Вы мне нужны прямо сейчас.
— Что вы имеете ввиду, «время пришло»? — сказал Гаунт.
Она взяла его за руку и повела к стеклянным дверям, которые открылись под нажатием ее пальцев. Они прошли на террасу крыши. Люго и Калденбах последовали за ними.
Терраса представляла собой полукруг из рокрита, выступающий как полка из крутого уровня шпиля Старого Улья. Купол из бронированного стекла защищал их от ледяной атмосферы. Большая беспорядочная застройка Цивитас Беати лежала внизу, далеко внизу, коричневый лабиринт угловатых теней. Массивная форма второй башни улья возвышалась неподалеку, почти до их уровня, потрепанный силуэт напротив только что вставшего солнца.
Вокруг края террасы были глиняные горшки. Розы и самблюскусы, посаженные в них, завяли, и превратись в крючковатые неухоженные веточки, которые напомнили Гаунту сад Лорда Часса на крыше верхнего Хребта Улья Вервун.
Гаунт почувствовал приступ страха и меланхолии. Если бы не металлический цветок из того сада, он бы умер на Вергхасте.
Здесь не было цветов.
Саббат указала на небо. Оно было слегка синим, с полосками ярко-желтого и бороздками облаков на востоке. Последние звезды было еще видно.
— Они идут,— снова сказала она. — Они здесь. И поэтому я не отправлюсь на Морлонд. Сейчас я никуда не могу уйти.
Гаунт уставился в ту часть неба, куда указывали ее тонкие пальцы.
— Что вы...
Вспышка. На мгновение. Маленькая искра высоко среди звезд. Потом еще одна, как невозможная молния, высоко в космосе.
— Что она имеет ввиду? — прошипел Люго Гаунту, дрожа в неотапливаемом воздухе высокого сада.
— Межкорабельный огонь. Флот атаковали. Атака на планету началась.
— Уверен, что нет,— сказал Калденбах. — Нам бы сказали...
— Она только что началась,— сказал Гаунт. — Распространите приказы, сэр. Приготовьтесь к наземной атаке.
— Ох, преждевременно! — усмехнулся Калденбах. — Командующий Флотом Эсквин защищает наши интересы. Четыре корабля в обороне... Омниа Винцит в одиночку может...
Гаунт проигнорировал его. — Леди?
— Они здесь, Ибрам. Сейчас ты мне нужен. Ты защитишь меня, не так ли? Ты и твои Призраки? Ты будешь меня защищать, пока дело не будет сделано здесь?
— Даю вам слово, леди.
Младший офицер в форме личных сил Люго поспешно зашел на террасу позади них, зажав планшет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Лорд Генерал! Сообщение от командующего флотом, сэр. Его атаковала боевая вражеская группа, сэр, и...
Люго неожиданно взял у него планшет. — Я уже знаю. Свободен.
Когда младший офицер отступил, смущенный, Люго прочитал планшет и передал его Калденбаху.
— Четыре корабля архиврага. Сильные, но Эсквин сможет остановить их.
— Не сможет. Ее голос был мягким, почти шепот.
Гаунт посмотрел прямо на Люго. — Приготовьтесь к наземной атаке,— твердо повторил он.
Люго пристально смотрел несколько секунд. Гаунт почти мог видеть, как его мысли мечутся между вероятностями, необходимостями и возможностями. Люго закрыл глаза и глубоко вздохнул.
— Делай, как он говорит,— сказал он полковнику своих личных войск.
— Лорд Генерал, я...
— Сейчас же! — рявкнул Люго, и Калденбах повернулся и побежал.
Теперь это все становилось интересным.
Считыватель жизненных показаний Шумлена показывал, что его пульс находится на самом высоком уровне за семнадцать лет. Уникальная запись в бортовой журнал, подумал он.
Он только что совершил такой резкий поворот, что сила гравитации сокрушила и ослепила его на пятнадцать секунд. Он сильно моргал, чтобы сфокусироваться.
Где, черт возьми, была эта летучая мышь?
Он ударил по двигателям и завертел свою птицу для уклонения. Стремительный огонь и вражеская канонада ярко вибрировали в темноте, снаружи его кабины. Он видел Молнию далеко слева от него с двумя летучими мышами на хвосте. Двадцать седьмой? Это был Либхолтц?
Лазерный огонь, розовый и вибрирующий, усеивал темноту и пропадал. Молния упрямо уворачивалась, но летучие мыши были все еще позади нее.
— Двадцать седьмой, двадцать седьмой, захожу слева,— сказал Шумлен по воксу, пока летел под противовоздушным огнем. Летучая мышь, которую он даже не видел, с крючковатыми крыльями и сверкающими подфюзеляжными орудиями, пролетела над ним. Запищали предупреждения о повреждениях на приборах, и он выключил их.
На дисплее, у него на голове, перекрестие прицела плавало и перемещалось, когда он поворачивался.
— Они повсюду! Повсюду! — орал по связи Либхолтц.
— Поворот один-девять-один и резкое уклонение,— сказал Шумлен.
Его большой палец дрожал на кнопке открытия огня на рычаге управления.
Он летел прямо к ним. Он разогнал двигатели на полную, пересекая путь Молнии, летящей с другой стороны. Ближайшая летучая мышь, прямо у нее на хвосте, попала ему на дисплей, и целеискатель зафиксировал ее. Перекрестие прицела стало ярким и начало моргать. Зазвучал пронзительный нарастающий звук захвата цели.
Он нажал на кнопку, и грохот стал отзываться эхом в кабине. Он чувствовал толчки своей пушки, ритмичный скрип заряжателей.
Летучая мышь превратилась в яркий огненный шар. Осколки застучали по его корпусу и кабине.
Либхолтцу все еще угрожала опасность. Он пытался уйти с горизонтального вектора.
Типичный воздушный мальчик, думал Шумлен. Либхолтц был великолепным пилотом, по-настоящему одаренным, но он пришел из планетарных воздушных сил, как и большое число пилотов. Он все еще думал в терминах верха и низа, права и лева.
Здесь нет всего этого. Любой настоящий пустотный боец знал это. И Шумлен был настоящим пустотным бойцом. Ну да, можно было сослаться на близость к планете или сверхтяжелым кораблям, как на гравитационный элемент, но это была всего лишь часть игры. Для пустотной схватки, нужно было думать сразу в трех измерениях.
Шумлен бросал свою птицу вверх и вниз. Либхолтц пытался оторваться, но летучая мышь следовала за ним.
Целеискатель Шумлена рыскал влево и вправо.
Он увидел мышь. Истребитель-перехватчик типа Цикада с тигровой окраской. С длинным носом, раздвоенным хвостом, усаженный шипами. Подфюзеляжные орудия уже подписали Либхолтцу смертный приговор.
Нечленораздельные последние слова Либхолтца разнеслись по воксу. Его птица разлетелась в яркой желтой вспышке.
