с плеч Сергевны прямо сейчас свалился тяжеленный камень. — А ты можешь и впредь никому ничего рассказывать?
— Легко.
— Э-э-э, — потерялась географичка. — Правда?
— Ну да.
— Э-э-э… Спасибо.
На несколько секунд повисло молчание. Перемена шла полным ходом и из коридора до нас доносились визги и смех. А ещё частый топот младшеклассников, на звук чем-то неуловимо напоминающий забег ёжиков.
Казалось бы, наш разговор уже успел себя изжить, ан-нет. Лариса Сергеевна продолжила:
— Ты же понимаешь, что моей репутации может прийти конец? — спросила она.
— Понимаю, — кивнул я.
— Понимаешь, что это может поставить крест на всей моей карьере?
— Понимаю.
— И если в личном деле меня пометят, как растлительницу учеников, то я больше никогда и нигде не найду работу?
— И это тоже я прекрасно понимаю, Лариса Сергеевна, — в который раз повторил я. — Не волнуйтесь.
— А ты понимаешь, что у наших с тобой отношений нет будущего?
О как! Куда это нас вдруг понесло? Какие ещё, нахрен, отношения?
— Как скажете, Лариса Сергеевна, — в очередной раз согласился я.
— А-а-а-а, — протянула географичка. — Э-э-э…
Бедняга опять потерялась. Разговором она явно не управляла и вот уже второй раз в этой красивой головушке возник некий диссонанс. И видимо, сейчас по её представлениям я должен был начать протестовать, рвать волосы на голове и жопе, и клясться ей в вечной любви.
— Ну я пойду? — спросил я.
— Погоди, Апраксин! Не знаю, что ты себе сейчас нафантазировал, и даже представить не могу, что ты чувствуешь…
— Да ничего я особо не…
— … но это пройдёт.
Кажется, Сергевна репетировала эту речь, а потому не стала прерываться чтобы послушать мой ответ и просто продолжила тараторить дальше:
— Мальчики часто влюбляются в своих преподавателей, и это нормально.
— Да ни в кого я не влюблялся, мы же с вами просто…
— И гормоны в твоём возрасте бушуют так, что иногда просто невозможно сохранить трезвый рассудок. И потому, Ярослав, мне абсолютно необходимо удостовериться в том, что ты не наделаешь глупостей.
— Чего? — нахмурился я. — Каких глупостей?
— Ярослав, я прошу тебя быть умнее, — Сергевна уставилась мне прямо в глаза. — Да, будет трудно. Да, будет больно. Но я очень надеюсь, что ты найдёшь в себе силы это перетерпеть. Знаешь, какой совет я могу тебе дать?
— Да не надо мне никаких…
— Хорошенечко присмотрись к своим сверстницам. Быть может, в классе или в параллели есть девочка, которая тебе нравится? Присмотрись, Ярослав.
— Спасибо, Лариса Сергеевна, — сказал я и встал с места. — Так и сделаю.
— Погоди! — нахмурилась географичка. — Сядь. Так вот. Быть может сейчас тебе кажется, что я для тебя слишком старая, но поверь, что вот уже через пару лет эти условные границы сотрутся и…
— Лариса Сергеевна! — я наконец-то смог до неё докричаться. — Напоминаю, что я мытищинский джентльмен, и не могу оперировать по отношению к женщине такими словами, как «старая». Ну а тем более по отношению к вам. Вы фертильная самка в самом расцвете сил, сочная как сок, и все вас хотят. Но будущего у нас нет, я это понимаю, принимаю и самоубиваться не собираюсь. Можно я пойду уже?
— Погоди…
Да что ж такое-то⁉
— Наверное, ты что-то хочешь взамен за своё молчание?
— Нет, Лариса Сергеевна. Шантаж — удел шантажистов, а я вовсе не такой.
— А хочешь пятёрку в год по географии?
— Да плевать, если честно, — я пожал плечами. — Давайте.
Не дожидаясь разрешения, я встал и зашагал по направлению к двери, но Сергевна тут же зацокала мне наперерез.
— Подожди! — крикнула она. — Просто так нарисовать цифру я не могу; это не профессионально и попросту нечестно. Зато я могу подтянуть тебя по предмету. Поэтому я преподам тебе несколько частных уроков, договорились?
— Чего⁉
— Тебе удобно будет зайти ко мне сегодня в семь?
— Лариса Сергеевна, скоро перемена закончится. Я пойду.
— Да подожди же ты!
Тут в руке у географички появилась резиночка для волос, и она ловким жестом начала собирать хвост. Видел я несколько фильмов, которые начинались точно так же.
— До новых встреч! — сказал я и выскочил из класса.
— Сегодня в семь! — кричала мне вслед Сергевна. — Или завтра! Или послезавтра! Или лучше мне к тебе зайти⁉
* * *
Почти сразу же после школы раздался звонок от Игната.
— Зайди, — коротко сказал он.
Чета Ивашкиных сработала настолько быстро, насколько это вообще было возможно. Не прошло и суток, а они уже готовы были сделать мне какое-то предложение. И тут я вижу два варианта. Либо они действительно так глубоко в бизнесе, что поиск артефактов не является для них чем-то сложным. Либо же у них есть свой собственный небольшой арсенал, в котором нашлись интересующие меня вещи.
И вот если правдой окажется второй вариант, то-о-о… я даже не знаю. Гопнуть многодетную семью как-то не очень правильно, но вот посотрудничать или даже взять в дело. Хм-м-м. Если сделка пройдёт удачно и во мне увидят платежеспособного клиента, надо будет пообщаться с этой их Ма.
Они могут быть полезны мне, а я им. Пресловутый вин-вин, как он есть.
— В квест? — спросил Костян.
— В квест, — подтвердил я.
Ходоров и Шиза решили сопроводить меня на всякий случай. На какой? Да хрен его знает, но лишним точно не будет.
Погода совсем обезумела.
После ночных заморозков сейчас на улице было что-то около двадцати градусов тепла. А в осенней одежде так и вообще жарко. Бьюсь об заклад, метеозависимые люди сегодня прям кайфанули, и бригады скорой помощи вовсю гастролируют по гипертоникам.
Так что ребята остались нежиться на солнышке, ну а я пошёл к Ивашкиным один.
— Привет, — я пожал руку сонному Айзеку.
— Привет, — он кивнул в сторону «кухни». — Проходи.
Игровой зал был почти пустым. Даже те засранцы, которые прогуливали здесь школу, сейчас в большинстве своём ушли домой на обед, чтобы не разрушать свою легенду. Итого занято было три-четыре компьютера.
Музыка не играла.
Тишина стояла такая, что среди клацанья мышек я услышал треск сигаретной затяжки и невольно обернулся. В самом тёмном углу клуба я увидел женский силуэт, подсвеченный оранжевым
