миллиардера. Словно по сигналу, Долорес закатывает один глаз, как будто соглашаясь со мной.
Мы не можем не очеловечивать животных. Любой исследователь или биолог, который проводит с ними достаточно времени и говорит вам, что этого не делает, на самом деле лжет. Мы не были бы людьми, если бы не видели в окружающем мире отражение самих себя.
Я действительно не знаю, бывает ли Долорес одиноко или скучно. Я просто проецирую на нее свои собственные заботы подобно тому, как люди веками поступали с животными. Но что бы она ни чувствовала, она жива, и когда я рядом с ней, я тоже чувствую себя живой.
На часах уже девять, когда я заканчиваю готовить корм для животных на день. Я сажусь на кухне для персонала и проверяю свою электронную почту, и в это время входят мои коллеги. Мы приветствуем друг друга легкими улыбками или кивками, и каждый берет свою любимую кружку и терпеливо выстраивается в очередь, чтобы воспользоваться кофеваркой. Иногда я размышляю об этих условных рефлексах, которые нам всем удалось приобрести за годы работы в профессиональной сфере, и о том, что если бы кто-то захотел получить представление о поведении людей в естественной среде обитания, то один из лучших способов это сделать – понаблюдать за ними на рабочем месте.
Я представляю, как Вернер Херцог рассказывает об этом у себя в передаче: «Посмотрите, как они выстраиваются аккуратными рядами, чтобы получить утреннюю порцию освежающего напитка. Поразительно, что никто не говорит им поступать именно так, и все же они знают порядок действий, словно на уровне инстинкта».
Карл входит на кухню.
– Доброе утро, команда! – восклицает он. – Уже бодрячком? Ну и ну, рановато для тебя, да, Ро?
Я мгновенно раздражаюсь, но потом вспоминаю, что в моей голове говорит крошечный Вернер Херцог, и пытаюсь сосредоточиться на нем. «Обратите внимание, как самопровозглашенный лидер колонии стремится немедленно утвердить свою власть приветствием и как реакция каждого члена колонии отражает их социальный статус», – комментирует Вернер.
– Наверстываю упущенную работу, – отвечаю я Карлу.
– Вот это настрой! – радуется он. – Зайди ко мне в офис через несколько минут – мне нужно обсудить с тобой подготовку к большому переезду Долорес.
Большой переезд Долорес. Как будто она меняет профессию или выходит замуж.
Франсин бросает на меня беглый взгляд, и я воображаю, как ее уши встревоженно поднимаются вверх.
– Я могу чем-нибудь помочь, Карл? – спрашивает она сладким голосом.
– Ничего такого, что касалось бы тебя напрямую, Франсин. Но я ценю твое стремление работать в команде, – добавляет он, лучезарно улыбаясь нам. – Если только ты не считаешь, что тебе нужна помощь, Ро.
«Обратите внимание на эту молодую женщину: на то, как она сгорбилась в защитной позе за общим столом, но отказывается присоединиться к остальным, – шипит Вернер мне на ухо. – Она получила приглашение принять участие в деятельности колонии».
– Нет, – говорю я. – Впрочем, спасибо за предложение. – Я бросаю на Карла взгляд, который, надеюсь, передает мое мнение о его компетентности.
«Одинокая женщина, похоже, неохотно участвует в ежедневной суете», – замечает воображаемый Вернер, в то время как все остальные не торопясь попивают кофе, болтая друг с другом о своих выходных. «Ладно, хватит», – думаю я про себя, останавливая мысленное повествование. Выражение «одинокая женщина» может прозвучать в мой адрес всего пару раз, прежде чем я сорвусь, даже если так меня охарактеризует голос в моей голове.
Встреча в кабинете Карла короткая, занимает всего десять минут. К моему удивлению, когда я вхожу, Юнхи тоже оказывается там: на ней лиловое платье с развевающимися рукавами, которое больше подходит для чаепития, чем для работы. Я бормочу вялое приветствие и смотрю на крошечный глобус на столе Карла, пока он рассказывает о результатах, бюджетах и сокращениях.
– Юнхи, мы будем руководствоваться твоей точкой зрения в планировании сделки, – говорит он, его голос практически вибрирует от восторга. – Нам нужно, чтобы ты составила список предметов, необходимых для переезда, а также памятку по уходу за Долорес и кормлению, которую мы сможем передать владельцу.
Юнхи адресует все свои вопросы Карлу. Она ни разу не называет Долорес по имени, вместо этого весело именует ее «активом», как будто мы в шпионском фильме.
– Покупателю не терпится узнать, в добром ли здравии актив, поэтому для начала было бы здорово получить некоторые жизненно важные сведения о нем. Он навестит нас позже в этом месяце, чтобы лично взглянуть на свое приобретение: будет здорово, если к тому времени мы предпримем какие-то действия, чтобы убедиться, что объект готов к просмотру.
– Подожди, – останавливаю ее я, пытаясь подавить смех. – Ты хочешь, чтобы я сказала Долорес, что ее новый папочка заедет взглянуть на нее и что ей следует хорошенько подготовиться? Может, мне еще и на прием к парикмахеру ее записать?
Воцаряется неловкое молчание. Карл прочищает горло.
– Если это для тебя непросто, Ро, мы поймем. Просто скажи, и мы поручим кому-нибудь другому наблюдать за переездом.
– Я просто пытаюсь внести некоторую ясность в ваши указания. – Я вижу, как одна бровь Юнхи поднимается вверх. Когда-то давным-давно одна из нас могла ляпнуть нечто подобное, только чтобы посмеяться над другими людьми. – Вы же понимаете, что она животное, верно? Она будет вести себя так, как ей в голову взбредет. Мы просто не в состоянии никак на это повлиять. – Нотка отчаяния против воли проскальзывает в моем голосе. Мне хочется ударить себя за то, как жалко звучат мои слова. – Неужели мы больше ничего не можем сделать? Нам нельзя терять Долорес.
Голос Юнхи слегка дрожит от раздражения.
– Поверь мне, мы перебрали все возможные способы предотвратить продажу. Долорес, помимо того, что является невероятно ценным активом для «Фонтан-плазы», приносит нам значительный доход, и это потеря для всех нас, не только для тебя.
От Юнхи, которую я знала с шестилетнего возраста, моей бывшей напарницы по шалостям, моей бывшей соседки по комнате, осталось только дурацкое сиреневое платье и ногти с идеальным маникюром, которые выбивают дробь по экрану телефона. Я не знаю, почему вообще решила, что смогу достучаться до нее.
– Может, вы обсудите данную тему в приватном порядке? – нервно предлагает Карл. – А пока давайте убедимся, что все готово к окончательной передаче и что Долорес будет чувствовать себя максимально комфортно во время переезда.
– Когда это произойдет? – спрашиваю я.
Юнхи отводит взгляд. Это единственный очевидный признак того, что ей некомфортно.
– Клиент придет примерно через неделю. Дальше, в зависимости от того, как быстро мы сумеем все подготовить, ее можно будет перевезти уже в конце месяца.
– В конце месяца. – Мои руки, кажется, зажили собственной жизнью. Они дергаются и трепещут у меня на коленях, и я смотрю на них так, словно они мне больше не принадлежат. – Довольно скоро, блин.
– Мы
