вокруг которой мы с Уммой ходили на цыпочках, игнорируя ее и не поднимая данную тему без крайней необходимости. Как только Умма оправилась от первой волны горя, она просмотрела все наши семейные фотографии с его участием и перенесла их, рамки и все остальное в его кабинет. На наших стенах и тумбочках появились чистые белые пятна, как будто дом стал лысеть. Постепенно Умма вообще перестала говорить об Апе, хотя продолжала носить обручальное кольцо и спать на своей половине кровати. «Я никак не могу привыкнуть к тому, чтобы лечь в центре», – сказала она мне, когда я спросила ее почему.
Время от времени мне казалось, что я вижу его в толпе. На выпускном в колледже мне померещился отец, сидящий на трибунах с фотоаппаратом, направленным на меня. В другой раз в продуктовом магазине я увидела мужчину-азиата точно такого же роста, телосложения и с такой же прической, как у него. Он проверял спелость дыни, а я от неожиданности чуть не выронила корзину с продуктами, которую несла. Потом на побережье Джерси, когда я пошла на пляж с Юнхи и нашими друзьями, мне показалось, что я увидела одиноко идущую по волнам фигуру в оранжевых плавках, которая была похожа на него. Но это всегда был кто-то другой или просто игра света, мои глаза видели то, чего не было. И каждый раз, когда это случалось, когда мое сердце подпрыгивало и я с надеждой думала, что он все-таки вернулся, только чтобы секундой позже понять, что я ошиблась, я верила в то, что он жив, немного меньше, пока однажды маленькая искорка надежды не угасла насовсем.
Вечеринка закончилась в два часа ночи. После игры с чашей атмосфера стала неловкой, люди вызывали такси и прощались. Когда почти все разошлись, Юнхи нашла меня на кухне.
– Ты в порядке? – спросила она, дотрагиваясь до моего плеча.
Я не поднимала глаз, просто продолжала искать мусорный пакет, чтобы выбросить в него пустые пивные бутылки и пластиковые стаканчики.
– В порядке.
Юнхи внимательно посмотрела на меня, давая понять, что она знала, что я лгу, но вместо дальнейших расспросов она наклонилась и кое-как обняла меня.
– Я иду спать, – сообщила она. – Не засиживайся допоздна.
Я вышла в гостиную и обнаружила, что Тэ еще стоит у двери, он собрался уходить последним. Свет из коридора отражался в линзах его очков. На нем было широкое темно-синее пальто с поднятым вельветовым воротником, руки он держал в карманах. Его глаза слегка покраснели, и я подумала, что и мои могли выглядеть так же. Я подавила желание протянуть руку и дотронуться до щетины на его подбородке и верхней губе, до жестких черных волос с серебристыми прядями.
– Итак, наше следующее шоу состоится через несколько недель, – заявил он. – Если ты дашь мне свой номер, я отправлю тебе эсэмэс с подробностями.
Мой желудок затрепетал, когда я вбила свой номер в его телефон. Он приложил телефон к уху и позвонил мне.
– Ну, так ты собираешься отвечать? – спросил он с притворной серьезностью.
Я подняла трубку, чувствуя тепло экрана у своего уха.
– Алло?
– Привет, – сказал он. – Откуда у тебя этот номер?
– О, какой-то странный чувак на этой вечеринке всучил его мне.
«Так странно – подумала я, – одновременно видеть его улыбку и чувствовать, как он улыбается по телефону».
– То же самое случилось и со мной! – воскликнул он. – Странная девушка только что подошла ко мне и настояла на том, чтобы поделиться своим номером. Она была очень убедительна.
– Может быть, они хотели связаться друг с другом, но по ошибке им попались мы, – предположила я.
– Если все так и было, – ответил он, – то я рад, что они ошиблись.
Ни один из нас не пошевелился. В гостиной, где все еще играл мой плейлист, тонкий голос Нила Янга дрожал на песне про полнолуние.
– Что ж, увидимся, – попрощался Тэ.
Затем, к моему удивлению, он наклонился вперед и поцеловал меня, куда-то между уголком моего рта и ухом, прямо туда, где только что был мой телефон. Когда дверь за ним захлопнулась, я села на опустевший диван, одновременно радостная и грустная, по причинам, которые казались такими же запутанными, как гирлянды бумажных цветов, которые Юнхи старательно развесила накануне. И только когда я начала погружаться в сон, все еще окруженная серебристыми воздушными шариками, подпрыгивающими под потолком, я задалась вопросом: какое же желание записал на бумажке Тэ?
Глава 9
Настоящее время
В понедельник я просыпаюсь рано. Солнце еще даже не взошло, и движение машин за моим окном звучит приглушенно, глухой рев шоссе еще не достиг своей полной мощности. Мои простыни промокли от пота. Причина в том, что в доме включили отопление, хотя на улице как минимум восемнадцать градусов тепла. Радиатор яростно стучит, как будто внутри него находится крошечный человечек, изо всех сил стремящийся пробить себе путь наружу.
Я решаю, что бесполезно пытаться снова заснуть, и заливаю кипяток в кофейник. Я потягиваю кофе, наблюдая за восходом солнца – едва заметной оранжевой полосой, которая постепенно разливается в небе, пока я, черт возьми, не решаю в кои-то веки пораньше отправиться на работу.
«Фонтан-плаза» открывается только в одиннадцать, но стоянка, где обычно паркуются сотрудники, почти заполнена, когда я добираюсь до торгового центра в восемь утра. Моя тень тянется по цементу, пока я иду ко входу и протягиваю удостоверение личности. Рик, охранник утренней смены, кивает мне.
– Рановато ты сегодня, – замечает он.
Рик складывает крошечных журавликов из квадратиков узорчатой бумаги, и они стоят на краю его стола, выстроившись в ряд, словно маленькие гордые центурионы.
– Доброе утро, Рик, – отзываюсь я. – Сколько у тебя уже?
– Шестьсот сорок три, – говорит он, разглаживая последние складки журавлика из розовой бумаги в цветочек.
Новый птенец присоединяется к остальным, все они смотрят на меня, как дружная бумажная семья. Я никогда не спрашивала, для чего он их складывает, но он начал делать это с тех пор, как устроился работать в «Фонтан-плазу» около полугода назад. Его пальцы быстрые и уверенные, как будто он повторял несложные действия столько раз, что ему больше не нужно смотреть на бумагу. Я представляю, что его дом доверху заполнен бумажными журавликами, которые рассыпаны по всем тумбочкам и рабочим поверхностям, плотно утрамбованы в банки и коробки, толпятся на книжных полках.
Он ловит мой пристальный взгляд.
– Просто коротаю время, – объясняет он. – Раньше я курил. С тех пор, как мне исполнилось шестнадцать. Я даже не мог встать с постели, пока не выкурю хотя бы одну сигарету. К тому времени, когда мне исполнилось сорок, я потерял надежду подняться по лестнице без отдышки.
– Так что же произошло?
– Моя девушка забеременела и сказала, что убьет меня, если я не
