— Это мы заметили! — сообщил Макс. — Ты так резво и информировано поставил на место судью, что нам на мгновение показалось, что ты заодно с его потусторонней сущностью.
— Я теперь знаю все об укладе нашего мира! Но, никак не могу вспомнить разговор с Фургасом о том, что же произойдет в ближайшие дни. Словно он заблокировал часть моего сознания.
Парамонов искренне хотел поведать своим друзьям рассуждения графа и его графини о смысле бытия, неминуемого несчастья, которое постигнет этот мир, но никак не мог вспомнить детали. Не за этим ли он пошел в комнату на верхнем этаже и поборол первородный страх?! В третий раз подряд! Он помнил, что-то важное коснулось его памяти, что-то действительно незыблемое прокралось в дальние уголки его сознания, и что-то могущественное проникло тогда в разум Парамонова Николая Сергеевича.
— Нам нужно вернуться в комнату на втором этаже! Причем немедленно! — заявил Никель.
— Это невозможно! — злость в лице отца Севастьяна была неподдельной. — Мы выдали свое местоположения! Выдали свою тайную обитель и чем дольше находимся в этом лесном домике, тем больше подвергаемся нападению демонов с той стороны! Мы послушники Господа и всю свою жизнь посвятили служению его Величия. Самый разумный поступок — бежать из этого места, не оглядываясь! Как мы и делали с Максом последние несколько веков!
— Ты, несомненно, прав, мой друг! — заговорил Макс. — Мы бежали сломя голову от проблем и неудач. Мы боялись демонов, словно огня в преисподней! И мы верили, что наступит момент, когда мы уже перестанем бояться! Как думаешь, отец Севастьян?! Не наступило ли время посмотреть своему страху в глаза? Когда ты в последний раз лицезрел демона, погибающего под взором твоего взгляда?
— Дело совсем не в этом…
— А я думаю в этом! — гордо загромыхали слова Макса в просторной прихожей. — Мы считали себя бессмертными, но почуяв только приближения конца, сразу же поникли, будто ощутили себя, стоявшими на эшафоте. Честно говоря, я устал бояться! Устал обходить демонов стороной, боясь не лишиться единственной души! Мы бессмертные в этом мире, но я не уверен, что это продлится еще несколько веков. Я устал от этого хаоса, устал от понимания того, что твои любящие люди погибают, стареют и отправляются в небытие не с тобой! Я хочу смерти! Настоящей и человеческой! И я использую свою возможность, во что бы то ни стало! Я не боюсь никого, и одним из этих поводов служит то, что со мною сейчас находится Небесный Воин!
Я пойду с тобой, Николай, даже если отец Севастьян будет против! В этом неприятном месте много всякой «нечисти» и «дьявольщины»! В этом месте предостаточно зла, ненависти и безумства! Сколько раз я бывал там по своей и чужой воле! Сколько мук я испытал, находясь в комнате на втором этаже! Но, сегодня, когда со мной бок о бок пойдет Небесный Воин, я не боюсь ничего!
Глава 10. Амнезия
Знакомая комната!
И знакомое состояние, отныне именуемое «Первородным страхом».
Но, этим ранним утром в пятницу четвертого июня две тысячи двадцать первого года от Рождества Христова, Никель не чувствовал больше Всемогущего ужаса и необъятной силы, которую граф Фургас привносил в этот испуганный мир. Демона не стало, и прямая в этом заслуга была Небесного Воина, коим по счастливой случайности стал Парамонов Николай Сергеевич. Он пока еще не ведал, что своим присутствием подавлял силу потустороннего помещения, куда вошел со своими друзьями в качестве нового обличия.
— Комната работает с 12 ночи до трех! Что мы делаем здесь в 7 часов утра?
— Мне нужно вспомнить! — огрызнулся Николай. — Граф Фургас много чего поведал. Объяснил сущность бытия, и если будет на то воля Господа, я расскажу вам про сотворение мира, ада и преисподней во всех красочных деталях. Но, чего я никак не могу вспомнить, — так это ту часть разговора, где Фургас говорит о важной насущной проблеме! Сознание мне подсказывает, что демон успел поведать что-то неимоверно ценное. Что-то такое глубокое, которое может перевернуть весь мир. Я подумал, если граф и графиня мертвы, значит, мне удастся без особых проблем «достать» эту информацию. Но, я ошибся! Комната не хочет мне помогать!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я хочу тебе помочь! — застонал отец Севастьян. — Сегодня у нас получилось невозможное! Впервые за несколько веков, Небесный Воин появился на свет! Впервые я осознал, что прожил больше двух тысячелетий не зря, и говоря начистоту, мне плевать на ту информацию, которую дал тебе демон. Планы изменились! Тебе срочно нужно найти наставника и отправиться к нему.
— Погоди, Севастьян! Мы еще не получили того, чего хотели. — Не согласился Макс.
— Это уже не важно! — перебил его священник. — И ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю! Небесного Воина стоит обучить, перед тем, как он превратится в настоящего непобедимого бойца и губителя «нечисти»! То, что он победил знатного демона, еще ничего не значит! Он слаб и нуждается в помощи и покровительстве наставника. Николай должен пройти долгий путь становления, терпения и благочестия…
— Я знаю все эти законы, Севастьян, не хуже тебя! И, честно говоря, я не в восторге от его затеи вернуться в комнату! Но только представь, если нам удастся получить то, за чем мы сюда пришли? Удастся понять, что же задумала потусторонняя сила в лице сам знаешь кого!
Священник замотал головой:
— Мы теряем время, дорогой друг! Нам нужно скорее выбираться из этого места. Наш оплот веры и правды раскрыли, и когда «они» узнают, что же здесь произошло, то скоро этот лес заполонят такие, как граф Фургас, от земли до макушки деревьев!
— Ты прав, как никогда! Но, дай нам еще немного времени, прошу тебя! Если Николай ничего не сможет вспомнить — мы уйдем. Обещаю тебе!
Парамонов пристально взглянул на друга.
Мысли рвались из памяти, но складывалось такое ощущение, что они действительно были грамотно заблокированы. Граф Фургас поставил изумительный блок, который не в силах сломать был даже Небесный Воин.
И в следующий момент появилась девочка.
Ее теперь не сопровождал Первородный страх, может потому, что граф был повержен, а может, потому что сейчас было не время для настоящего потустороннего колдовства.
Севастьян и Макс ее не видели. Они лишь стояли в проходе и о чем-то вели дискуссию.
— Как тебя зовут, прелестное создание? — Николай смотрел на нее, понимая, что призрак ни при каких обстоятельствах не может быть прелестным.
Девочка держала в руках кошку, которая не так давно сидела у Парамонова на груди и устрашающе орала.
Теперь животное прильнула к груди юного создания и, испытывая смертельный страх, смотрела на Николая.
— Меня зовут Лиза. — Просто ответила девочка. — А тебя, стало быть, Николай?
— Совершенно верно! Вижу, ты нашла свою кошечку?
— Нашла! — гордо ответила бывшая хозяйка дома и погладила трясущееся от страха животное. Парамонову показалось, что кошка не обратила внимание на ласки, а все так же с ужасом смотрела на гостя. — Ты стал теперь другим, Николай! Больше не боишься меня, и моя кошечка дрожит от страха.
— Я не хотел ее напугать. Честно! Просто пришел сюда, чтобы вспомнить кое-какие события.
— Те события, что произошли прошлой ночью? — поинтересовалась девочка.
Каким-то внутренним чутьем, он осознавал, что бывшая хозяйка сможет ему помочь.
— Именно! — утверждающе ответил Парамонов. — Я помню многое! То, что мне рассказал граф в силу своей доверчивости, и тот человек, что бросился на меня, вложив мне в руку огнестрельное оружие. Но, основную мысль, сказанную накануне, из-за чего я впервые и появился в этой комнате, я никак не могу вспомнить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Девочка подошла ближе и положила кошку на кровать. Животное сначала зашипело, выдав нервное беспокойство, но потом, угомонившись, улеглась на удобном матраце, и опустило голову.
— Я знаю, кто ты! — внезапно сказала Лиза. — И помогать тебе — означало бы верную гибель для меня. Если кто-то узнает о моей дружелюбной натуре применительно к Небесному Воину, я лишусь всякой поддержки со стороны моих благородных сил, и если повезет, то умру вполне быстрой смертью, не ощущая бесконечных мучений. Но, с другой стороны, — если не помогу тебе, то всю свою жизнь, или как там называется бестелесное существование в этом мире, буду раскаиваться в том, и чувствовать себя так, словно нахожусь в одном из котлов, который не спеша помешивает один из чертей. Ты же видел это?
