Друзья быстренько оделись, собрав все необходимое, и уже выдвинулись в прихожую, как за окном мелькнула тень.
— Вы видели это? — Николай больше ощутил, чем заметил что-то из ряда вон выходящее.
А может быть, это приобретенные навыки Небесного Воина подсказали ему?
— Что, видели? — в унисон отозвались друзья.
И Макс внезапно осознал, что за его домиком следят.
Но, не это озадачило его в данный момент!
Единственная, можно сказать, огромная деталь, на которую нельзя было не обратить внимания!
Кромешная темнота за окном.
Его наручные часы показывали без десяти девять, и в это время на улице должно уже посветлеть. А если быть до конца честным — светло должно быть, словно днем!
Он медленно приблизился к выключателю, что находился в прихожей и щелкнул пластиковый язычок.
Свет моментально погас, и только по ту сторону входной двери, сквозь неплотные щели пробивались слабые огоньки. Будто стая неугомонных светлячков кружила над лесным домиком и ни за что не хотела улетать.
— Почему так темно? — первым задал вопрос Николай.
Но, Макс его проигнорировал.
Он уже знал, что должно произойти.
— На пол! — закричал хозяин дома, и в этот момент окошко вблизи входной двери разлетелось на много мелких кусочков, как в тот раз, когда Парамонов в своем кошмарном сне, сиганул в него без зазрения совести.
Секунду замешательства, и хозяин дома бросился на Небесного Воина и повалил того на деревянный паркет.
Первое осознание пришло мгновенно — Макс снова пытается его убить! Но, зачем? Какую теперь роль он сыграет в поставленном спектакле? Небесный Воин снова должен умереть, чтобы возродиться в новом обличье?
Но, когда Парамонов обхватил его за спину, руки заскользили по кожаной куртке, и Никель понял, что же все-таки произошло.
Небольшое окошко из тонкого стекла рассыпалось от града пуль. И лишь потому, что оружие было с глушителем — они не слышали выстрелов.
За спиной Макса в брючном ремне был воткнут «Глок-17», но хозяин дома, заблаговременно почувствовав угрозу, не стал применять оружие, а просто заслонил собой Небесного Воина.
И вот теперь, спина человека в кожаной куртке, была пробита в нескольких местах, а из огнестрельных ран сочилась настоящая кровь бессмертного.
— Подонки! — закричал Парамонов и выхватил из-за спины Макса пистолет, все еще находясь под тяжестью его тела.
— Нет! — закричал отец Севастьян, но было уже поздно.
Никель прицелился в разбитое окошко и нажал на спусковой крючок.
Раскаты грома озарили темную прихожую, ярким пламенем ослепляя быстро привыкшие к темноте глаза.
«Глок» выстрелил всего четыре раза, после чего раздались сухие щелчки, сообщая владельцу, что патроны закончились.
На что надеялся Парамонов? На то, что в следующее мгновение из окна высунется физиономия стрелявшего и получит свою порцию смерти?
Как бы ни так!
Стрелок грамотно прятался по ту сторону двери и осторожно выжидал.
Николай отбросил бесполезное оружие и перевернул на бок раненого друга:
— Нет, нет, Макс! Не вздумай умирать!
Ему было плевать, если атакующие снова начнут пальбу. Сейчас его заботила только жизнь хозяина дома.
— Не стоит так переживать. — Отозвался Севастьян, лежа на полу. — Этому грешнику никогда не умереть. Он еще тебя переживет!
— Кто бы говорил! — отозвался Макс и закашлялся.
— Господи, Иисусе! — Парамонов отпрянул, словно завидев привидение. — Как тебе это удалось?
Хозяин домика немного привстал, и было видно, что его донимает боль в спине.
— Станешь Небесным Воином, еще не такое увидишь!
— Ты же был мертв несколько секунд назад? Я сам почувствовал кровь на руках, когда схватил тебя за спину! — недоумевал Николай, и посмотрел на свои руки.
И хотя в комнате было все еще темно, но тусклый свет пробивался сквозь то место, где когда-то располагалось смотровое окошко.
Его ладони были чисты, будто все только что произошедшее с ним случилось во сне.
— Не может быть! — воскликнул Никель. — Боже всевышний!
И он инстинктивно перекрестился.
— Я рад, что ты, наконец, обрел в душе Бога! — ухмыльнулся человек в простреленной кожаной куртке. — Теперь он будет сопровождать тебя до самой смерти!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Извините, что вмешиваюсь в этот познавательный разговор! — перебил собеседников отец Севастьян. — Но нам, как можно скорее нужно решить проблему по ту сторону двери. Иначе наш новоиспеченный Небесный Воин, прямо сейчас встретится с Создателем. У кого-нибудь есть мысли по поводу нашего положения?
И словно отвечая на поставленный вопрос священника, неизвестный голос за окном громко выкрикнул:
— Ты еще живой, Никель?
Друзья вздрогнули!
Вернее, вздрогнули только двое из них: Макс и Николай.
Потому что узнали голос кричавшего человека.
То был голос Лихача! Человека с красным платком на шее, кого Макс хладнокровно убил на старой загородной даче.
Глава 11. Старый приятель
— Не верь, тому, что происходит! — прошептал Макс. — Демоны вводят тебя в заблуждение! Лихач мертв, и я видел его смерть собственными глазами. Это я его убил! Помнишь?
Никель пристально посмотрел в глаза хозяину дома, словно старался определить: врет собеседник, или же говорит чистую правду?
— Его голос настолько реален, будто он действительно восстал из мертвых…
— Левиафан тоже был реален! Ровно до того момента, пока тебе не удалось его устранить! Так что, не верь всему, что увидишь! Не пристало Небесному Воину поддаваться на уловки демонов.
За дверью блеснул оранжевый огонек. Но не потому, что дневной свет все же соизволил вступить в законные права. Это было что-то другое!
Совсем другое!
Серьезное и устрашающее!
— Выходи, Никель! — раздался все тот же голос Лихача. — Считаю до пяти!
Голос на мгновение затих.
Слишком долгой была пауза, отчего Парамонов вдруг подумал, что это действительно чья-то злая шутка. Оранжевый огонек все также блестел на фоне внезапно наступившей ночи, но на улице стало подозрительно тихо.
— Что будем делать? — отец Севастьян первым нарушил долгое молчание.
И в этот момент начался отсчет:
— ОДИН!
Голос Лихача прозвучал громче, чем в предыдущий раз, будто он двинулся ближе к лесному домику.
— Что произойдет, когда он досчитает до пяти?! — ужаснулся Никель.
— Понятия не имею! — сказал Макс. — Давайте лучше подумаем, как отсюда выбираться!
— ДВА! — оглушительно закричал голос по ту сторону двери.
Друзья оглядели прихожую, насколько позволяла им непроглядная мгла.
Слева темным зевом маячил вход в комнату Макса, где располагалось маленькое окошко. Выбраться не замеченными из дома они не смогут, даже если предположить, что взрослый человек поместится в створки оконной рамы. Люди Лихача непременно их обнаружат, потому что спасительный выход лежал через боковую стену. Не заметить их мог только слепой!
Справа находилась дверь на кухню, где и в помине не было окон.
А комната на втором этаже и вовсе представляла собой замкнутое пространство с малюсеньким окошком, в которое поместилась бы разве что небольшая кошка.
Оставалась большая оконная рама, расположенная на противоположной стене, прямо напротив входных дверей.
Никель увидел, как Макс осторожно повернул голову в сторону и молча обдумывал их побег.
— ТРИ! — казалось, голос Лихача изменился до неузнаваемости.
Он больше напоминал рык дикого зверя, а не живого человека.
— И что потом?! — Севастьян уловил мысль своего друга. — Что, если у противоположной стены нас уже ждут?
— Хочешь отсидеться здесь? Милости прошу! — прошептал Макс. — А я все же попытаюсь спасти Небесного Воина!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это самоубийство…
— Самоубийство — это когда ты пытался повеситься в конюшне у маркиза Сантье́! А я хочу вытащить нас отсюда! Любой ценой!
— ЧЕТЫРЕ!
Николаю теперь не казалось, что голос Лихача изменился.
