она не могла, да и мысли вращались в голове медленно и тяжело, как мельничные жернова.
Ее сосед положил на стол деньги, подхватил Ксению за плечи и помог ей встать. Ксения пыталась возражать, но не могла, у нее ни на что не было сил.
Подошедшей официантке мужчина сказал:
— Девушке стало плохо!
— Может, «Скорую» вызвать? — неуверенно предложила официантка.
Ей совсем не хотелось, чтобы сейчас в кафе заявились врачи, распугали посетителей. Она надеялась, что все рассосется как-нибудь само, и поэтому она обрадовалась, когда мужчина проговорил:
— Не стоит, я думаю, на улице у нее все пройдет.
Он повел Ксению к дверям.
Она вяло переступала ногами и наверняка упала бы, если бы мужчина ее не поддерживал.
Они вышли на улицу, подошли к машине.
Мужчина открыл дверцу, посадил Ксению на пассажирское место.
Она хотела возразить — но сил не было ни на что.
— Паша! — Марфа Андроновна сердито окликнула своего пса, который снова убежал вперед.
Паша был большой рыжий беспородный пес, который приблудился к Марфе Андроновне еще прошлой зимой. Марфа сперва просто прикармливала симпатичного пса, а потом решила, что при ее работе он будет полезен.
Марфа Андроновна сторожила огороженный забором участок, посредине которого стоял большой складской ангар. Ангар этот уже несколько лет пустовал, хозяева никак не могли его поделить, поэтому воровать здесь было нечего, но Марфе Андроновне исправно платили зарплату, и она исправно сторожила свой объект — не для того, чтобы оттуда что-то не украли, а для того, чтобы на огороженный участок не подбрасывали мусор.
А мусор-таки сюда то и дело подбрасывали — рядом находилась спортивная база, где этого мусора накапливалось ужасающее количество, а вывозить его законным образом было дорого и неинтересно.
— Паша! — снова крикнула Марфа и прибавила шагу.
Пес увлеченно рылся в какой-то груде возле забора. При этом он то и дело странно взлаивал и даже подвывал, чего прежде за ним не наблюдалось.
— Ах они, мерзавцы! Ах они, бескультурники! — возмущенно воскликнула Марфа Андроновна, увидев, в чем роется ее четвероногий напарник.
Спортсмены с базы опять исхитрились выбросить свой мусор на охраняемую территорию…
Собственно, сердиться нужно было только на себя — ведь это она не уследила за нарушителями… ну зашла в бытовку чаю попить да заодно включила телевизор, где шло ее любимое шоу из жизни пресмыкающихся, ну и увлеклась, не услышала…
Но сердиться на себя — это скучно, неприятно и унизительно, и Марфа обругала ни в чем не повинного Пашу, который смотрел на нее преданным взором.
— Ну что ты смотришь? — строго проговорила Марфа, постепенно успокаиваясь.
Паша снова ткнул носом в груду незаконного мусора и опять взлаял странным, непривычным голосом.
Марфа Андроновна пригляделась…
И у нее закружилась голова. Забор, и металлический ангар, и все не слишком живописные окрестности — вся эта неказистая промзона медленно поплыла перед ее глазами.
— Ох, мамочки… — пролепетала Марфа Андроновна чужим непослушным голосом. — Да что же это творится?
Она закрыла глаза, несколько секунд постояла так и снова открыла, надеясь, что что-то изменится…
Не изменилось.
Из груды мусора торчала голая женская рука.
Марфа Андроновна попятилась.
Ноги ее плохо держали, и она осела — к счастью, не в снежную кашу, противно хлюпавшую под ногами, а на случайно подвернувшийся пластмассовый ящик.
Пес ухватил неизвестную за руку и потянул на себя. Из груды мусора показалось плечо, обтянутое чем-то желтым.
— Паша, не тронь! — пролепетала Марфа. — Паша, отойди! Паша, кому говорят!
Пес послушно отступил, подошел к хозяйке и положил голову ей на колени.
Марфе Андроновне сразу стало немного легче. Она обняла пса за шею, и через некоторое время все вокруг перестало кружиться и застыло в относительном покое. Паша лизнул хозяйку в щеку, и от этого она окончательно пришла в себя.
Трясущимися, непослушными руками Марфа Андроновна достала свой телефон, с трудом вспомнила, по какому номеру нужно звонить в случае больших и очень больших непредвиденных неприятностей, трясущимися руками набрала этот номер и проговорила неуверенным, заплетающимся языком:
— Пришлите кого-нибудь… у меня тут прут… в смысле, труп… женский труп…
— Пожалуйста, назовите себя! — потребовал строгий женский голос.
— Андрона Марфовна… тьфу, Марфа Андроновна… — Она с трудом вспомнила и с трудом произнесла собственную фамилию и адрес охраняемого объекта.
— Ждите, к вам приедут! — пообещала ее строгая собеседница. — Никуда не уходите!
— Куда же я уйду…
Марфа спрятала телефон и только тогда вспомнила, что хозяева наказывали ей в случае любого форс-мажора — то есть любой серьезной неприятности — звонить не в МЧС и не в полицию, а им, хозяевам, а уж они сами разберутся…
— Нет, мы на такое не подписывались! Правда, Паша? — Она обняла большую Пашину голову.
Паша глубоко вздохнул и снова тихонько лизнул ее в щеку.
Капитаны Лебедкин и Самохвалова вышли из машины, прошли в распахнутые ворота и сразу увидели приземистую тетку в коротком розовом пуховике и льнущую к ее ногам большую рыжую собаку.
— Ну показывайте, где тут ваш труп! — строго проговорил Лебедкин.
— Не мой он! — испуганно вскрикнула женщина.
— Но вы его нашли?
— Паша нашел…
— Паша? А где этот Паша? Позовите его! Нам с ним непременно нужно поговорить!
— Поговорить? Это не получится!
— Почему?
— Да вот же он, Паша! — И тетка показала на свою собаку. — Это он ее нашел…
Паша, услышав строгий голос Лебедкина, подумал, что он угрожает его хозяйке. Поэтому он переступил лапами, поднял шерсть на загривке и низко, утробно рыкнул. Потом повернулся боком, чуть приподнял верхнюю губу и показал внушительный клык.
Нельзя сказать, что капитан Лебедкин боялся собак, он просто их не любил. Потому что у него жил замечательный кот Марсик, который успешно заменял капитану всех близких родственников (а дальние-то и так никому не нужны).
Однако, как уже говорилось, Паша был крупной рыжей дворнягой, поэтому капитан несколько опешил. Хорошо, что Дуся вовремя оттеснила его от собаки.
— Какой смышленый у вас песик! — сказала она приветливо и погладила Пашу за ушком. Разрядив таким образом напряженную обстановку, она сказала мягко:
— Ладно, показывайте, где этот труп!
Марфа Андроновна немного приободрилась и повела полицейских в дальний конец площадки. Там, возле забора, лежала внушительная груда мусора, из которой торчала женская рука, прядь светлых волос и край желтого платья…
— Вот она!
— Дуся, ты видела? — Лебедкин с горящими глазами обернулся на свою напарницу. — Желтое платье!
Дуся задумчиво кивнула, вспомнив про ограбленный магазин.
Платье платьем, но что-то тут было не так…
— Дуся, ты понимаешь, что это значит? Это же третий случай с одинаковым modus operandi!
