Горькая едкая желчь подступила к горлу. В том, что произошло с Лором, виновата была не одна Идесс. Но сейчас Син не собиралась брать на себя, ни грамма ответственности. Сейчас? Ха, да никогда, если Лор умрёт.
От гнева её кожу покалывало, словно от ядовитых укусов. Не утолив сексуальный голод, Син не впадала в ярость, как Лор. Вовремя не позаботившись о своих нуждах, она становилась нервной и разбитой, готовой вспылить от любой провокации. Но что толку срывать раздражение на медработниках? Брату это не поможет, а скорее помешает.
Тем временем симптомы неудовлетворенности прошли сквозь воспаленную кожу к мышцам, едва не скрутив её тело в узел. Чтобы расслабиться Син было жизненно необходимо кого-нибудь трахнуть или убить.
Она наблюдала за Идесс. Её убийство явно принесло бы желанную разрядку. Жаль, что Син не могла ничего сделать из-за охранного заклинания больницы. И к тому же, Син ещё не выяснила: почему Лор принял на себя удар, предназначенный этой потаскухе, так что пока Идесс сохранит свою головку на плечах.
И поскольку Идесс наконец-то позволила докторам позаботиться о собственном ножевом ранении, Син, напуганная собственными мыслями, поспешила уйти, чтобы избежать выхода собственного гнева, Она брела, куда глаза глядят, лишь бы остаться в одиночестве и успокоиться.
Может быть, в больнице есть спортивный зал, где она могла бы выбить всё дерьмо из боксёрской груши. Или пивная, где она могла бы выбить дерьмо из своей печени.
Она побежала быстрее. Слепо. Ей нужно было куда-нибудь свалить.
Прежде чем ей удалось свалить «куда-нибудь», она свалилась на Конэлла. В буквальном смысле. Он столкнулся с ней, выходя из кабинета, заглянув в который Син поняла, что это стоматология. И, действительно, вывеска на двери подтвердила её наблюдение. Дантисты для демонов? Её братья – великие продуманы, да?
– Эй, – Конэлл придержал её за локоть. – Ты в порядке?
– Отвали, – рявкнула она. – Просто отвали и всё! Мне не требуется сочувствие, ни твоё, ни чьё-либо ещё.
– Ого! – Конэлл поднял руки и отступил. – Нашла на ком сорвать зло?
Син попыталась выдавить из себя хоть каплю сожаления, что нарычала на парня, однако она была слишком опытна, чтобы ощущать эту эмоцию. Хотя, не совсем так. Она чувствовала, но по большей части это проявлялось пульсацией в смертоносной руке. А этот парень не заслужил шрама.
При любых других обстоятельствах Син, возможно, присмотрелась бы к нему. Обычно мужчины в униформе не оказывали на неё воздействия, но Конэлл был чертовски привлекателен в своём медицинском костюме. Начиная от чёрной водолазки, видневшейся из-под чёрной медицинской рубашки, до плотно облегающих ноги брюк и огромных военных ботинок. Он был самим совершенством. Что-то подсказывало Син, что он так же безупречен в своей работе, как, впрочем... и во всём.
– Почему ты здесь? – спросила она, не потрудившись скрыть раздражение.
Конэлл приподнял бровь:
– Я здесь работаю.
Ага, точно. Но увидев её здесь, он совсем не расстроился, как тогда на парковке.
– И?
Мягкая улыбка осветила его лицо, обнажив сексуальные клыки.
– И, может быть, я надеялся найти тебя.
Син зарычала.
– Так и знала! Призрак попросил тебя присмотреть за мной. Или познакомиться поближе, или ещё какое-нибудь подобное дерьмо. – Она ткнула Конэлла в широкую грудь. – Так вот, к чёрту тебя и Призрака. И Тень с Фантомом в придачу. Я не желаю иметь ничего общего ни с тобой, ни с ними, ни с этой больницей, и я чертовски уверена, что не желаю знать никого из вас.
– Я не хочу с тобой знакомиться, – Конэлл коснулся ладонью ее руки и от этого контакта тут же вспыхнул огонь вожделения. – Я хочу тебя трахнуть.
– О!
Это же совсем другое дело. Ее кровь закипела, но на данный момент, это не имело особого значения. Син и так давно нуждалась в сексе, и чем больше она смотрела на Конэлла, тем сильнее заводилась. Только секс мог сейчас отвлечь её от страха, что в операционной что-то пойдет не так. Но, не привыкнув получать желаемое так просто, она настороженно прищурилась:
– Это всё что ты хочешь?
Он скользнул обжигающим взглядом по её телу:
– Клянусь, что ни на что не претендую, кроме как забраться тебе в штаны.
Какое облегчение. Наконец хоть кто-то в этой больнице не собирался знакомиться поближе, не посягал на её сердце, не пытался залезть в мысли.
– Ну, в таком случае... – Она схватила его за руку и потянула в коридор, полагая, что сумеет отыскать подходящее помещение, но он становил её возле двери кладовки.
– Здесь, – произнес он, увлекая её за собой. – Сюда редко кто заглядывает.
В мгновение ока она оказалась прижатой к стене: губы к губам, его бедра между её ног. Губы Конэлла были мягкими, а поцелуй жестким, с привкусом бренди и экзотического темного кофе. Поцелуи не были для неё необходимой частью действа, но Конэлл владел языком и клыками, словно эротическим оружием, сокрушая её нелюбовь к поцелуям с поразительной легкостью.
Он ласкал её грудь, вынуждая Син стонать. Господи, она никогда прежде не стонала от страсти. И пусть ею управляла жажда, она не желала подчиняться, ни одному из мужчин, с которыми спала. Решив перехватить инициативу, она засунула руку в ширинку Конэлла и обхватила налитый кровью член. О, мой... Начало было многообещающим.
Влага наполнила лоно, потому что её кровь уже практически кипела. И скользившие по шее губы Конэлла усиливали жажду в тысячу раз. Он целовал и покусывал, сминая её грудь, прижимаясь к ней бедрами.
– Никогда не занималась этим в кладовке. – Её голос был тихим и хриплым, наполненным возбуждением, что пульсировало между ног.
Он щекотно улыбнулся ей в ключицу:
– Эти комнаты и не такое видели. Хотя теперь, когда братья Семинусы обзавелись парами, всё в прошлом. – Он неожиданно замер, буравя её пристальным взглядом. – Погоди. Кто они тебе? Двоюродные братья? Друзья?
– Придурки!
– Да, но откуда ты их знаешь?
Она в отчаянии выгнула спину:
– Они мои братья. Теперь мы можем продолжить?
– Братья? – он выругался и отстранился. – Мы не будем это делать.
От потери контакта, Син буквально свело судорогой. Не достигнув того, что предвкушало её тело, она испытывала чудовищную боль. Дразнить себя просто так, а потом оттолкнуть, Син не позволяла никому.
– Нет. Будем. – Она схватила его за ворот и притянула к себе.
Быстрым движением рук он отцепил её от себя.
– Нет. Эти парни привыкли защищать то, что считают своим. Один санитар как-то попробовал соблазнить сестру Тени Скалк и... да будет тебе известно – он до сих пор хромает. И я почти уверен, что у него нет языка. Хотя, последнее спорно, потому что он просто перестал разговаривать.
– Проклятье, – Син сорвала с себя футболку и расстегнула джинсы. – Они едва меня знают, терпеть не могут и еще смеют указывать мне, что делать, – она стянула джинсы и трусики, скинула их с ног, с восторгом отмечая, что, несмотря на внезапную паранойю Кона, его светло-серебряные глаза потемнели до цвета закалённой стали.
Конэлл сглотнул. Пару раз:
– Нет.
По крайней мере, уверенность из его голоса испарилась. Тем не менее, он попятился к двери.
– Не делай этого, вампир, – предупредила Син. – Или кто ты там.
– Я должен, – рука опустилась на ручку двери.
– Откроешь ее, и я скажу, что ты собирался меня изнасиловать.
Он зашипел:
– Ты не сделаешь это!
– Останови меня, – всё ее тело ныло. Она ощущала себя до такой степени возбужденной, что нисколько не смущалась, опускаясь до шантажа.
Грязное словечко сорвалось с красивых губ Конэлла:
– Сучка!
– Эй, ты сам подошел ко мне. Соблазнял. Тебе придется закончить то, что сам же и затеял.
– О, – начал он охрипшим голосом. – У меня нет с этим никаких проблем. Проблема заключается в твоих братьях, и в том, что я рискую собственными яйцами, если они узнают, как я, подобно животному, совокуплялся с тобой в проклятой кладовке.
