Нужно отвезти Мэг в Лондон и вывести в свет. Как просто! Действительно, просто, если она, Эмма, выйдет за Чарлза. И совсем непросто, если положиться в этом на сестер отца.
Но она не собирается замуж за лорда Найтсдейла!
– А как поживает новый лорд Найтсдейл, мисс Петерсон?
– Что? – Эмма недоуменно посмотрела на герцогиню. – Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду Чарлза. Как он справляется? Когда мы в последний раз виделись с ним в Лондоне, у меня сложилось впечатление, что он не хочет быть маркизом. Разумеется, в то время о титуле речи не шло. Его брат был молод и полон сил. Как у него получается быть маркизом?
– Ваша светлость… – Значит, Чарлз никогда не хотел быть маркизом? Он не говорил… Разумеется, он не знал, что унаследует титул… Может, поэтому он так торопится с женитьбой, чтобы покончить поскорее с неприятным делом и вернуться к привычной жизни. – По правде говоря, я не знаю. Лорд Найтсдейл не посвящает меня в свои дела.
– Разве? Я была уверена, что Джеймс говорил мне… – Герцогиня задумалась, потом покачала головой: – Не важно. Должно быть, я что-то спутала. Прошу меня извинить. – Она мило покраснела. – Сейчас я сама не своя.
Эмма улыбнулась:
– Не стоит извиняться, ваша светлость. Как вы себя чувствуете?
– Хорошо. Только вот быстро устаю. Но доктора заверяют, что это скоро пройдет. – Герцогиня улыбнулась. – Полагаю, вы знаете, что мы ждем прибавления в семействе?
– Да. Боюсь, это ни для кого не секрет.
– В свете не бывает тайн, не так ли? – Герцогиня засмеялась. – Мне нет особой нужды скрывать мое положение. Но я привыкла к уединенной жизни. Однако теперь я жена английского герцога, а это ко многому обязывает.
– Да, здесь совсем другая жизнь. – Эмма попыталась представить, каково это – покинуть семью в родные края, чтобы переплыть Атлантику. – Наверное, вы ужасно скучаете по дому?
– Нет. – Герцогиня расправила юбки. – Конечно, иногда меня охватывает тоска по родине, но ведь в Соединенных Штатах у меня больше нет дома. Я потеряла маму еще в детстве. Отец умер в прошлом году – это его смерть заставила меня отправиться в Англию. – Она подняла голову и улыбнулась кому-то за спиной Эммы. Эмма обернулась. В гостиную вошел герцог Олворд.
– Нет, – услышала Эмма голос герцогини, – теперь мой дом в Англии.
Герцог увидел жену и расцвел в улыбке.
Было ясно, что герцог безумно влюблен в Сару. Эмма, извинившись, уступила ему место на диванчике рядом с женой. Весь вечер она украдкой наблюдала за герцогом. Вежливо-сдержанный в разговоре с другими гостями, он совершенно менялся, когда обращался к жене. Выражение лица смягчалось, в глазах загорались огоньки.
Вот если бы кто-то смотрел на нее, Эмму, с такой же любовью! Способен ли на это Чарлз? Она фыркнула. Мисс Рассел прервала увлекательное повествование о напастях, поджидающих садовода, и тревожно посмотрела на Эмму. Эмма улыбнулась и деланно закашлялась. Пусть думают, что у нее першит в горле.
Чарлзу нужна мать для его будущих детей и нянька для племянниц. Она отыскала его глазами. Чарлз беседовал с сэром Томасом и лордом Хейверфордом. Их взгляды встретились. Чарлз улыбнулся.
Она опустила глаза. Только бы никто не услышал, как сильно стучит ее сердце.
Ей хотелось иметь детей. Тут Мэг права. Ей бы хотелось малыша с прозрачными голубыми глазами, как у Чарлза.
В гостиную заглянул мистер Столи, и девушка поспешно отвернулась, пересев на диванчик в дальнем углу. Вот бы избежать его раздражающего внимания.
Интересно, а если бы Эмма ждала ребенка, был бы Чарлз так же горд, заботлив и предупредителен, как герцог? Вряд ли. Скорее всего его попросту не будет в Найтсдейле. И он не приедет. Зачем? Лучше торчать в Лондоне, пить и веселиться. Она судорожно вцепилась в собственную юбку. Он приедет, когда решит, что пора сделать нового Дрейсмита.
– Мисс Петерсон, вы хорошо себя чувствуете?
– Что? – Эмма подняла голову. На нее, хмурясь, смотрел Чарлз-. – Конечно. Все в порядке. Почему вы спрашиваете?
– Вы снова что-то бормотали.
– Я никогда ничего не бормочу.
– Нет? Хм… Может быть, вы стонали?
Эмма вспыхнула:
– Разумеется, я не стонала!
– Нет? С удовольствием заставил бы вас это сделать.
«Ты уже заставил один раз!» Эмма хлопнула себя по губам. Лорд Найтсдейл смотрел на нее все также. Значит, она только подумала…
– Можно мне сесть рядом? – Я могу вам запретить?
Он засмеялся и сел совсем близко – ближе, чем позволяли приличия. Его нога запуталась в ее юбках, и хотя не касалась тела, Эмма могла бы поклясться – она чувствует жар его кожи.
А вдруг это ее собственное тело горит, как в огне? Что, если он чувствует, как… Она решила встать и уйти.
– Вы рассержены, мисс Петерсон?
– Нет, не рассержена. – Должно быть, она заговорила слишком громко, потому что леди Беатрис посмотрела в их сторону. Эмма почувствовала облегчение, даже радость, когда увидела, что тетка Чарлза собирается нарушить их уединение с лордом Найтсдейлом.
– Чарлз, ты обижаешь мисс Петерсон?
– Конечно, нет, тетя. А вы что скажете, мисс Петерсон?
– Нет.
Это совсем не так называется! Когда мужчина просто садится рядом, и сердце начинает биться, словно хочет выскочить из груди. Он не обижает. Волнует – да. Сводит с ума – еще точнее.
– Кстати, об обидах, тетя. Тебе полагается приз! Ламберт сказал, что ты так разозлила леди Каролину, что она и ее семейство предпочли покинуть Найтсдейл.
Леди Беатрис пожала плечами:
– Она оскорбила Королеву Бесс.
– Боже правый, тетя! Ты не лучше Клер. Королева Бесс всего лишь кошка.
– Зато леди Каролина – свинья.
Эмма подавила смешок. Лорд Найтсдейл взглянул на нее удивленно:
– Я так понимаю, вы согласны с замечанием тети Беа?
– Хм…
– Разумеется, она согласна. Со мной согласится любой, у кого есть глаза. И прегадкая свинья вдобавок. Без нее лучше. – Улыбаясь, леди Беатрис принялась лорнировать гостей. – Тут есть еще немало болванов, от которых неплохо бы избавиться.
На глаза ей попались Жаба и Прыщ, которые хихикали в дверях, ведущих в сад.
– Интересно, что затевают эти двое?
– Подозреваю, ничего хорошего. Пойти проверить?
– Погоди, Может быть, они сейчас утихомирятся.
Затем лорнет леди Беатрис задержался на мистере Стокли.
– А ведь знакомое лицо!
– Он тут со вчерашнего утра.
– Знаю, Чарлз. Нет. Где-то я его видела! Вертится в голове. Никак не вспомню. Что вы знаете о нем, мисс Петерсон?
– Почти ничего, леди Беатрис. Он снимает дом мистера Атуэрта, пока тот живет в Лондоне.
– Никто не остается в Лондоне после окончания сезона, – нахмурилась леди Беатрис. – Как странно!
