— Можно сказать и так. Но во многом эта традиция восходит к врожденному умению человеческих мужчин наступать своим дамам на ноги или, в совсем тяжелых случаях, на подол платья. Кроме того, когда в зале танцует эльф, любой человеческий мужчина, словно неповоротливый слон. Как видишь, у наших мужчин много проблем.
— Я им искренне сочувствую.
— Сочувствием здесь не поможешь. Вот если бы ты не танцевал.
— Вероятно, ты хочешь моей смерти, — улыбнулся Салгант. — Я не буду единственным эльфом, который не танцует.
Я тоже улыбнулась. Медленно я приходила в себя и сейчас вполне могла представить, что вечер закончится хорошо. Это стало очевидным, когда мне в руку ткнулся вестник. Еще не открывая, я знала, кто отправил письмо и шире улыбнулась. Под удивленным взглядом Салганта сразу открыла и увидела знакомый почерк.
«Милая Рей!
Понимаю, мое письмо бессовестно запоздало, но твой вопрос настолько своевременный, что не могу оставить его без ответа.
Эльфы не работают. Это главный секрет, который ты должна знать. За пятнадцать лет, что я занимаю пост Правителя, я видел лишь одного эльфа, занятого делом. Моего первого помощника, который денно и нощно выслушивает жалобы, составляет мое расписание и помогает в подготовке к переговорам. Остальные считают работой посещение «Вонючего трактира» и разговоры о жизни деревьев в нашем Лесу. Эльфы не приспособлены к работе, избалованы магией и слишком привыкли считать себя выше людей, которые за последний век кое в чем нас обошли… И, могу сказать, что твой Малыш как раз работает в удовольствие. Пока он так горит и ругается, знай — ему небезразлично то, чем он занимается и тебе не стоит переживать.
Как ты могла понять, это всё проверено на личном опыте. Я никогда в своей довольно длинной жизни так часто не использовал ругательства, как с момента избрания. А недавно был в Приморском королевстве эльфов, узнал много новых выражений от тамошнего коллеги. Судя по всему, он тоже работает в удовольствие.
Мне жаль, что я отвечаю только сейчас. В твоей жизни уверен произошло уже много более интересного и значимого, чем тот разговор с Салгантом. Но твое письмо, к сожалению, затерялось среди корреспонденции, пока я был в отъезде и мой помощник не счел его настолько важным, чтобы переправить в другое королевство. В любом случае скоро мы сможем обсудить все лично, что меня очень радует.
Только прежде у меня к тебе личная просьба. Душа моя, передай моему любимому племяннику, что он непроходимый дурак.
Гэлатэль.»
Я широко улыбалась, пока читала, а вот Салгант хмурился, не понимая моего веселья. В конец концов он не выдержал и спросил, что меня рассмешило. Пришлось показать ему конец письма, хотя эту приписку я не поняла. Но эльф, вероятно, знал, почему дядя его считает дураком и окончательно помрачнел. А я думала лишь о том, что вечер не потерян.
Глава 11
Мы всего сутки в эльфийском королевстве, а настроение такое, будто я отмотала срок на каторге. Элитной, конечно. Хорошее питание, прогулки, высокие красивые эльфы. Но каторга. Во главе с Амисал и графом.
Только мы вошли в Дом и принялись завтракать, эльфийка сморщила нос, глядя на Тома. И выставила из зала, когда ей показалось, что кому-то стало дурно от вида воскрешенного саблезуба. Даже Астер ничего не мог поделать, и я вынужденно увела нашего мальчика. В итоге половину дня мы с ним бродили вокруг Дома, пока Салгант нас не нашел.
Кому могло стать дурно от мирного Тома с гладкой, между прочим, шерстью? Ну он немного выпячивал грудь, изредка улыбался, с этим не поспоришь. Но кто в здравом уме будет винить кота за то, что он горд за свою шкуру? У него, может быть, это последняя радость в жизни. Зелье подействовало, его шерсть опять стала однородной. Полосочки, к сожалению, не появились, но и пятнам Том радовался. И теперь ходил, выпячивая грудь, которая покрылась кругляшками, как орденами. Грех было не показать людям такое. Белая шерстка в обаятельных пятнышках до самого подбородка, а спинка по-прежнему ровная без намека на изыски. Игриво пестрели лишь живот и грудь…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Гулять вокруг Дома в целом занятие интересное, но, как назло, граф тоже вышел, видимо, чтобы подумать о своем поведении на свежем воздухе. И куда бы я ни шла, мы пересекались. Широкая поляна, опушка леса или просто закуток за огромным камнем. Мы не разговаривали и отворачивались, чтобы не встречаться взглядами. Терпели друг друга с большим трудом. Фицуильям и не думал извиняться, более того, казался почти оскорбленным. Увидев его в десятый раз за полтора часа, я не сдержалась и тихо проговорила, обращаясь к Тому:
— Бывает, что у некоторых особ не хватает фантазии на составление маршрута для прогулки, но в то же время с лихвой хватает на разные непотребства. Удивительно, не находишь, Том?
Граф резко обернулся, но я уже проходила мимо, гордо подняв голову, и потому не видела выражения его лица, зато прекрасно услышала его холодный голос:
— Бывает, Том, что некоторые считают, будто на них свет сошелся клином и воспринимают любые действия окружающих, как дополнение к своей особе.
Я споткнулась, но пошла дальше, проклиная Фицуильяма. Ни слышать его, ни видеть желания не было. Искренне надеялась, что его не допустят к этой практике, так как он все еще не восстановился. Но, вероятно, Астеру опять не хватало людей. Хотя в последнюю минуту к нам присоединился Эзра. Тэрволин считала его, так же как и меня, лентяем. Но если меня она иногда пыталась вразумить и заставить учиться еще больше и лучше, то на него давно плюнула. Такой удивительный ведьмак с силой земли, по ее мнению, не годился даже в кашевары. Возможно, поэтому он и отправился с Астером, а не остался в школе. Но его появление в наших рядах никак не повлияло на участие графа в этой практике.
Первый день в эльфийском королевстве кое-как закончился, и когда наступило утро, я пришла к месту сбора вместе с Астером. И чуть ли не побежала вперёд всех, когда мы пошли к лесу. В этот раз нас сопровождал эльф по имени Мелонир Эсир. Профессор с ним был знаком и они даже перебросились парой слов, но эльф говорил неохотно, а из адептов замечал исключительно Салганта.
— Основное уже сделано. Уже стабилизировали фон и можно открыть дорогу прямо к болотам. Точнее, к самому источнику вредной магии.
Нам предстоит с вами проверить некоторые сети и снять амулеты, фиксирующие фон, — говорил Астер, уверенно шагая вперед по открывшейся тропе. — Уже найдено место сброса магии, которая так изменила эльфийские болота. Теперь предстоит установить ее природу или вычислить того, кто эту магию поддерживает. Предупреждаю, это процесс нудный, требующий усидчивости и внимания. Но зато в этот раз с призраками вы не столкнетесь.
Он замолчал, поправил рюкзак и кивнул эльфу. Перед нами открылась тропа, которая вывела к краю болот. Даже удивительно, что мы так быстро оказались на месте. Никаких ночевок в лесу, никаких костров, а лишь пятнадцать минут и мы у болот.
— Чуть позже, к нам присоединится еще один маг, а пока… — хрустнула ветка и профессора не стало.
Мы остановились и внимательно осмотрелись, Астер просто исчез. Это шутка? Том тоже замер, навострив уши.
— Профессор? — тихо позвала я, но ответа не последовало.
Вокруг был мирный лес. Через кроны пробивалось солнце, гулял летний ветерок, а мы напряженно застыли посреди утоптанной тропинки. Ничто не говорило об опасности. Даже пахло здесь не совсем болотами, скорее мхом и немного тиной, как бывает у берегов речушек.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Никому не шевелиться, — вдруг жестко распорядился Дан.
Хотя все и так стояли, не понимая что происходит. Боевик бросил вперёд какое-то заклинание и тут же приготовился атаковать. На его ладони разгорелся пульсар, но ничего не произошло. Вокруг царил покой. Слышалось, как мимо пролетают жуки.
Сопровождающий нас эльф прошёл вперед, внимательно рассматривая тропинку. Дан его не остановил, а пульсар держал наготове, будто прикрывая.
