— Ну, давай же! — потряс Никита телефон. — Давай! — взмолился он.
Мобильник не реагировал. Тогда бизнесмен набрал экстренный вызов. В трубке пилиликнуло, а после многозначительно раздалась тишина.
— Ну что же ты! — сжал старенький аппарат. Захотелось кинуть его об землю, чтоб разлетелся на миллион осколков. Будь наверху, дома, то непременно бы так и сделал. Понимал, что мобильник здесь не причём. Просто производители не рассчитывали на то, что кто-то будет звонить из глубин ада.
Никита выключил телефон и отложил в сторонку, продолжил дальше рыться в вещах. Попадалось множество походных рюкзаков с бесполезным содержимым. В одном из них, достаточно новеньком, бизнесмен нашёл неожиданную вещь.
Коробку с шестьюдесятью шестью пачками хлоралгидрата.
Словно человек, перед тем, как попасть к подземному народу, ограбил фармацевтическую фабрику. Кому и куда понадобилось такое количество снотворного, бизнесмен даже не задумывался. Да и ему столько не нужно. Что с ним делать?! Заставить всех сихирти выпить по таблетке?! Типа доктор прописал?! Или аптеку открывать?! Никита подумал, что можно подсыпать снотворное в чан с кумысом во время очередного великого праздника подземного народа. Но толку от этого ноль. Бросил коробок с таблетками в сторону. Следующей полезной находкой стал пистолет. Никита вначале даже не поверил своей удаче. Подумал, что стартовый или пневматический. На худой конец водяной. Но когда взял в руку, сразу понял — боевой.
Решил убедиться, что ему это не снится. Положил пистолет на землю, закрыл глаза и сосчитал до десяти. Когда открыл, тот лежал и поблёскивал в свете факела черно-матовой поверхностью. Бизнесмен схватил оружие, вытащил магазин. Один патрон. Всю радость и надежды как корова языком слизала. Что он мог сделать одним выстрелом?! Ни на что не надеясь, проверил наличие патрона в патроннике. Оказалось он там есть. Из пистолета стреляли. Причём Никита догадывался, кто был мишенью.
Все находки хозяин «Схватишек» сложил в кучку чуть поодаль основной горы и накрыл женской курткой. Упаковки с таблетками вытащил из коробка и спрятал там же. Зачем? Сам так и не понял. Чувствовал, что надо. Возникло сильное желание взять находки к себе в пещеру. И с ним Никите пришлось побороться. Даже рассуждения о том, что если найдут, то ему не поздоровиться, помогали плохо. Руки зажили какой-то своей, отдельной от туловища, жизнью. Они попросту отказывались выпускать пистолет и телефон. Но бизнесмен, в конце концов, смог побороть себя.
На следующий день разрисовывал стену в самом начале Тоннеля Плача. Месте, где находился человеческий детсад. Мысль сходить и посмотреть, как сихирти содержат человеческих детей, возникала у Никиты давно. Но при этом видеть будущих рабов не хотелось. Угнетало осознание того, что он ничем не может им помочь. И кто придумал фразу, что дети за родителей не в ответе?! Обычно они и разгребают дела, которые наворотили их родители. Или прародители. К месту работы изредка долетал плач, голоса женщин. Да и сами они ходили туда-сюда, недовольно поглядывали на художника, словно он нарушил таинство рождения.
Весь день так и подмывало спросить у Туди про склад вещей. Здравая логика не давала этого сделать. Ведь старик наверняка знал, какие предметы там хранятся и чем это может грозить.
— Ты чего сегодня такой вертлявый? — внимательно посмотрел на бизнесмена дедок за обедом. — Будто у тебя шило в одном месте. Или спросить чего хочется, да страшно?
Никита почувствовал, как руки задрожали, опустил их на колени.
— Нет, ничего, — ответил он и, не зная что ещё сказать, набил рот едой.
* * *
Вечером бизнесмен остался с Джиной. Захотелось сделать ей приятно. Пришла в голову идея дать одежду — знакомую с детства вещь. И вновь он направился в Тоннель Невозврата. Шёл увереннее. Заглядывал во все встречные пещеры, чтобы не оставить за спиной врага.
Без каких-либо трудностей добрался к пещере-хранилищу. Впервые засомневался, а правду ли сказал Туди про этот Тоннель? Действительно ли пропадают здесь одиночки?
Из горы одежды выбрал тёмно-красную блузку и юбку ниже колен. Во всех европейско-русски-турецких размерах он запутался много лет назад. И распутываться не собирался. Блузка и юбка с виду Джине подходили. Заодно, естественно, Никита проверил тайник. Пистолет с телефоном и снотворным лежали там, где он их и оставил.
Вернувшись, хозяин «Схватишек» застал женщину возле выхода, словно она подслушивала, что происходит в Тоннеле. Усадил на матрас. В её глазах появилась заинтересованность. Хоть она ничего и не говорила, но Никите стало хватать и эмоций в её взгляде. Общение, хоть и минимальное. Он достал из-за спины неуклюже, по-мужски сложенные вещи. Когда протягивал, те и вовсе развернулись. Джина вздрогнула, будто её током ударило. Отодвинулась, закрыла рот руками и выпучила глаза.
— Неужели твои? — Никита не мог поверить, что в той горе выбрал именно её вещи. — Твои? — потряс блузкой и юбкой у неё перед глазами.
Женщина осмысленно посмотрела на него, а после охрипшим голосом сказала:
— Нет. Моей дочери.
За вечер она больше не произнесла ни звука. Попросту сидела и смотрела в стену.
Ночью Джина умерла.
* * *
Никита видел бред, сон… Что угодно, но это не могло быть правдой!
Он стоял на металлической смотровой площадке. Перед ним простирался гигантский подземный комплекс. Под потолком горели сотни люминесцентных ламп. Пахло спиртом, испражнениями и… ужасом. Внизу находились столы, какие-то приборы, много установок непонятного назначения — всё говорило о том, что он чудом выбрался в какую-то подземную лабораторию.
Но радости от этой находки совершенно не испытывал.
Лестница, которая вела со смотровой площадки вниз, оказалась спилена и валялась среди столов с приборами. Внизу ходили люди. Никита нервно сглотнул. Факел чуть не выскользнул из вспотевших ладоней. У бродивших, словно тени, людей были выколоты глаза, руки отрублены по плечи, все раны обработаны. Девушки и дамы в возрасте, парни и седовласые старики. Всего около пятидесяти-шестидесяти человек. Все в нижнем белье, а кое-кто в штанах и юбках. Передвигались медленно, словно не отошли от наркотического опьянения, под которым им сделали эти ужасные операции. Тут и там, на спинках стульев висели белые халаты. Ручки всех дверей, которые видел бизнесмен, обмотаны цепями. Судя по всему, кто-то таким жестоким и извращённым способом решил убить сотрудников этой лаборатории.
— Твою мать… — пробормотал хозяин сети супермаркетов.
Факел вывалился из руки. С глухим стуком упал на металлическую площадку. Никита рывком его поднял. Когда распрямился, все обречённые на долгую и мучительную смерть люди смотрели на него отсутствующими глазами. Словно по команде, они завыли на долгой и протяжной ноте. Будто волки на луну. В этот момент хозяин «Схватишек» и увидел, что у всех нет языков.
Никита попятился. Споткнулся о порог и чуть не упал. Именно это и вывело из ступора. Он бросился в подсобные помещения, откуда пришёл минуту назад. Там, в одном из туалетов был крохотный закуток для швабр. Пробитую гипсовую стену загородили куском картона. Дыра вела в узкий лаз, который выводил во Внешний Мир.
Никита забрался в лаз ногами вперёд. Постарался приладить картонку так, как та и стояла. Словно каракатица прополз десять шагов и оказался в привычном и знакомом месте. Вокруг тьма и тишина.
И никаких людей, оставленных на мучительную смерть.
Бизнесмена передёрнуло от страха. Он даже несколько раз оглянулся, не гонятся ли и за ним. Поблагодарил провидение, что не столкнулся ни с кем из «начальников». Те, кто совершил такое зверство, вряд ли отпустили бы свидетеля.
* * *
Наступил Титюити — великий праздник подземного народа, означающий прибытие сихирти на большую землю. Об этом, как и в прежние времена, сообщил Туди после пинка по рёбрам. Хозяин «Схватишек» смирился с тем, что праздники у подземного народа — скучная нажираловка кумысом. К тому же лишены логики, как и календарь, которого он, кстати, никогда не видел.
На праздновании они, как всегда, уселись под стеночку и молча там сидели. Никита, как и положено каждому добропорядочному сихирти, набирал чашку кумыса, выпивал и ждал следующего захода к чану. С Туди не перекинулся ни единым словом. Не хотелось, да и знал, что дедок не будет общаться.
Но старик удивил человека. Когда вернулись с очередными наполненными до краёв кружками, Туди пробормотал:
— Сейчас напьюсь! — присел он на лавку.
— Чего-чего? — переспросил бизнесмен.
— Напиться хочу. — Повторил надсмотрщик и залпом осушил кружку. — Для дела.
— Для какого такого дела надо напиться?! — Никита почувствовал неладное.
— Собираюсь уйти, — старик постучал себя кулаком по груди, словно проталкивал выпитое.
