— Мы не здесь были, — прошептала за спиной Ольга.
— Замолчи, — устало буркнул бизнесмен. — Без тебя знаю.
Он обошёл комнату. Одним пальчиком прикоснулся к ведру. Стало тоскливо и грустно. Показалось, что с уходом Туди из груди вырвали сердце. Сложилось чувство, что закончилась эпоха в жизни. Наверно так ощущают себя люди, закончившие институт, и вернувшиеся в него через месяц за какой-нибудь справкой.
Хозяин «Схватишек» взял девушку за руку и, словно вещь, отволок в свою пещеру.
— А ведь я могла и сама пойти, — возмутилась она, когда оказалась в знакомой обстановке. — Достаточно лишь сказать было.
— Рот закрой, — глянул из-под бровей Никита. — Разговорилась больно.
Взял сумку с принадлежностями для рисования.
— Сиди здесь и не вздумай никуда выходить, — дал указания девушке. — Если тебя увидят без меня, то убьют, — зачем-то решил запугать.
— А если мне в туалет захочется?! — возмутилась она. — А если…
— Ты глухая, болтливая или тупая? — устало поинтересовался бизнесмен. — Или я не по-русски говорю? Сиди здесь и… — замялся, подыскивая ей занятие. — Можешь… ммм… поспать можешь.
— А как же в туалет?
— Ведро видишь? В него и развлекайся.
Никита подошёл к выходу и взялся за ширму, когда Ольга сказала:
— Я не собака чтоб сидеть до вечера и ждать прихода хозяина.
— Точно, — обернулся бизнесмен. — Собаки не такие болтливые. Я подумаю, чтоб вернуть тебя обратно. А если учесть, что ты скорее всего бесплодная, то тебя просто отпустят побродить по Внешнему Миру.
Он сам не знал, откуда в нём столько злости. Может похмелье?
Никита ещё не понял, почему относился к ней так холодно, но уже чувствовал — вместе они не уживутся.
* * *
Никита прошёлся по Тоннелю Выхода к Центральной Пещере. В голове стоял туман. Тело действовало скорее на рефлексах. Посмотрел на сихирти. Каждый из них выглядел свежо и бодро, словно и не было накануне попойки. В этот момент хозяин «Схватишек» и понял, что зря вообще сюда припёрся. Куда он собрался идти работать?
Вернувшись обратно, увидел, что новая подруга скучать не собиралась. Он застал её возле входа с матрасом через плечо.
— Ты куда собралась?! — буркнул бизнесмен.
— Стирать, — в тон ему ответила Ольга. — Не чувствуешь, как он воняет?! Я на таком грязном спать не буду!
— Ты хоть знаешь, куда идти?
— Разберусь.
— Ну, ладно, — равнодушно пожал плечами хозяин сети супермаркетов. — Хочешь, стирай. Заодно придумай, на чём спать будем, пока он сохнет.
Ольга молча потащила матрас дальше. Никита задумался, кем она могла быть там, в обычной и нормальной жизни? Какой-нибудь маникюрщицей или бухгалтером? А может обычной домохозяйкой, поперевшейся в лес? Он махнул головой, словно сбрасывал задумчивость. Решил, что незачем гадать, спросить намного проще и быстрее.
В Тоннеле показался молодой сихирти с кнутом в руках. Он шёл со стороны Центральной Пещеры. Кнут, сам по себе выглядел странно. И почему-то бизнесмен не сомневался, что орудие предназначено именно для него.
— Шершень ты чего на меня вылупился, как тварь? — услышал Никита русские слова. Акцент присутствовал, но в целом сихирти говорил хорошо. Чувствовалось, что владеет языком много лет.
— Привет, — смущённо, словно девочка на первом свидании, пробормотал хозяин «Схватишек». — Ты теперь вместо Туди?
— Да, тварь, — недовольно ответил новый надсмотрщик. — Зовут меня Сиси. И если ты, Шершень, не знал, то я племянник Гоги. А для тебя просто царь и бог. Понятно?
Молодой — не больше шестнадцати по человеческим меркам, но у подземного народа это взрослый и состоявшийся мужчина. Узкие, как у китайца, глаза и большой нос, которому мог позавидовать любой пеликан. Тощее, как тростинка, тело не позволяло взглянуть на него без смеха. В манере говорить чувствовалась безнаказанность и вседозволенность.
— Шершень, гадость ты гадкая, я тебя первый и последний раз предупреждаю, что больше всего ненавижу повторять. — Сиси подошёл вплотную к человеку и, не моргая, смотрел узкими белёсыми глазами на него снизу вверх. — И если ты, гадость гадкая, не поймёшь этого с первого раза, то я буду тебя этому учить, — поднял плеть на уровень глаз. — Понятно?
— Понятно, — буркнул бизнесмен. У него возникло почти непреодолимое желание треснуть этого зазнавшегося подростка по макушке, а потом продолжать разговор. Чудом сдержаться.
— Раз понятно, чего стоишь, своими уродливыми глазами хлопаешь? Пошёл! — хлопнул сихирти человека плетью.
Никита с трудом сдержался, чтобы не врезать по серой морде. Может быть, и не сдержался бы, скажи Сиси ещё хоть слово. Но этого не произошло. Новый надсмотрщик и сам понял, что перегнул палку.
Они прошли через Центральную Пещеру и свернули к Тоннелю Невозврата. А по нему шли долго и молча. Никита не понимал как себя вести с этим зазнайкой. А Сиси безмолвствовал, так как не считал нужным разговаривать с рабом. За очередным плавным поворотом Тоннеля оказался тупик. И вход в тёмную пещеру. Сиси скомандовал:
— Стоять! Направо!
Никита безропотно выполнил команды и вошёл в сумрак пещеры. Племянник императора ступал следом.
— Зажигай факел, — скомандовал он.
Никита несколько мгновений помолчал, правильнее подбирая слова, а потом понял, что при любых раскладах останется виноватым.
— Я не взял. Их всегда Туди брал, — язык отказывался служить, предательски мямлил.
— А ты, Шершень, куда шёл? В тёмные подземелья или под своим солнцем гулять?
— Повторяю, — немного осмелел хозяин «Схватишек». — Факелы всегда брал Туди. И я привык работать с ним! Если ты не умеешь договариваться с коллегами, то как тебя…
— Ты, тварь! Шершень! Как ты смеешь мне указывать! Скотина!
В прошлой, другой жизни, где Москва, магазины, бизнес, свет — Никита никогда не слышал подобных слов в свой адрес. Там даже бандиты разговаривали намного вежливее. Конечно те из них, кто собирался жить долго и более-менее счастливо. Вообще любой нормальный человек должен понимать — добрым словом намного быстрее добьёшься желаемого, тогда как с угрозами и криком может вовсе ничего не выгореть.
Хозяин «Схватишек» резко повернулся. Навис над императорским племянником и пристально посмотрел в белёсые глаза. Видел его кислую ухмылку и сжатые кулаки. А грозная поза в сочетании с тщедушным телом вызывали у бизнесмена смех, который приходилось сдерживать.
Потому Никита улыбнулся.
— Вообще-то, родители при рождении дали мне имя, — хозяин сети супермаркетов говорил медленно и уверенно, совсем не так, как несколько мгновений до того. — И имя это Никита. А Шершнем называют большое насекомое из семейства осиных, которое, кстати, сильно жалит. Будешь меня так называть, и хороших отношений у нас не сложится. К тому же есть сила убеждения. Ведь могу тогда и ужалить.
На несколько секунд повисла тишина. Сихирти и человек смотрели друг другу в глаза. Бизнесмен подумал, что речь возымела успех, и он поставил зазнавшегося племянника императора на место. Или вынудил задуматься. Но он переоценил его умственные способности.
— Шершень, будешь много болтать, буду бить, — произнёс Сиси. — Тебя здесь, тварь, держат не из-за болтовни. Рисовать на той стене, — ткнул в темноту за спиной человека. — Я хочу, чтобы там была лошадь. Белая, с развивающейся гривой. Я пошёл за факелами, а когда приду…
— А нельзя факелы здесь вытащить? — Никита вообще не знал зачем сказал эту глупость. Ведь Туди ещё давным-давно предупреждал, что у сихирти это считается дурным тоном. Ноги есть? Сходи себе за факелом, не лишай других света.
— Нельзя тварь тупая, — рыкнул Сиси. — И никогда больше меня не перебивай, Шершень! Прощаю тебе это в первый и последний раз. Потом буду бить. Ты понял, Шершень?
Не дожидаясь ответа, императорский племянник повернулся и ушёл в сторону Центральной Пещеры.
Рисовать в полутьме — занятие крайне бессмысленное, хозяин «Схватишек» не отличил бы белую краску от розовой. Потому просто сел, прислонился к стене пещеры и умиротворённо задремал. Проснулся от лёгкого и далёкого гула. Словно где-то падал самолёт. Причём основательно падал, целую вечность, как в рубрике «Крутое пике» тележурнала «Каламбур», стремительно нёсся к земле Бройлер-747. Никита размял затёкшие ноги, перебирая в уме вещи, способные создать такой звук. Неторопливо поднялся. Гудение определённо шло из глубины пещеры. Никита нервно сглотнул. Сразу вспомнилось, почему Тоннель Невозврата назвали именно так.
Первая мысль — уйти в Центральную Пещеру. Любопытство удержало. Звук не приближался и не удалялся. Что-то надсадно гудело на одной ноте. Бизнесмен вытащил из крепления в Тоннеле факел. И плевать, что это считается дурным тоном. За похищение людей тоже по головке не гладят. Пещера оказалась большой — где-то сто двадцать квадратных метров. Свет факела с трудом доставал до стен. И, на первый взгляд, в ней было абсолютно пусто — как в холодильнике, где мышке и повеситься не на чем. Если бы Никита не слышал гул на низких частотах — точно бы решил, что здесь тупик. Хозяин «Схватишек» задумчиво почесал подбородок. Любопытство зашкаливало. Тогда он пошёл вдоль стены, внимательно к ней присматриваясь, и на всякий случай щупал. Почему-то казалось, что сейчас он найдёт двигатель летающей тарелки из Тоннеля Далёкой Звезды.
