Потолкавшись между рядами, отец и сын набрали фруктов, минеральной воды и направились к выходу.
Больница была новой, недавно отстроенной. Двухэтажные корпуса желтого цвета с большими пластиковыми окнами необычно смотрелись между двумя разрушенными зданиями.
Направляясь от автостоянки к проходной, Иса повернулся к отцу, шедшему справа, чтобы спросить, в какой палате лежит дядя, и замер с открытым ртом. Из притормозившей рядом с ними «Тойоты» вышел человек, как две капли воды похожий на Сарсура Махуля. Морщась и придерживая при этом правый бок, он сам закрыл за собой дверцу и в этот момент заметил чеченца. «Двойник» окатил Ису настороженным взглядом и заспешил в сторону приемного отделения. Сзади него на небольшом удалении шел водитель.
Иса верил и не верил. Сарсура он запомнил на всю жизнь, особенно его допрос в номере одной из гостиниц Стамбула. В то же время и араб должен был узнать его, но ничем не выдал своего волнения. Настороженность во взгляде – понятно. Поневоле забеспокоишься, когда на тебя смотрят, открыв рот. Упрекнув себя за то, что не сумел удержать эмоций, Иса направился дальше.
– Что тебя так удивило в этом человеке? – спросил отец, когда они оказались у входа в больницу.
– Он как две капли воды похож на одного моего знакомого. Но тот не может здесь сейчас быть, – пояснил Иса.
– В мире много схожих людей, – проговорил отец, поднимаясь по мраморным ступенькам крыльца.
– Да, – соглашаясь с ним, рассеянно кивнул Иса, – ты прав.
Однако сам он твердо решил, что после посещения родственника пройдет в приемное отделение и узнает имя этого посетителя.
Дежурный врач, высокий, с подернутыми сединой висками, долго изучал документы Исы, потом повернулся к сидевшей за столом медсестре:
– Сделайте этому человеку, что он просит.
Пододвинув к себе журнал регистрации, она пробежала по строчкам:
– Если вы имеете в виду мужчину шестидесяти лет с подозрением на обострение хронического холецистита, то это Ферзинд Тахре.
– А что такое холецистит? Может, мы говорим о разных людях? Он держался за правый бок. Там, где печень, – пояснил Иса.
– Все сходится, – подтвердила медсестра. – Боли в желчном пузыре.
– Ферзинд Тахре, – про себя проговорил Иса. – А местожительство, где работает?
– Гражданин Турции. Строительная компания «Тэк Рэн»…
От этих слов Иса затрясся от возбуждения. Все сходится, это Сарсур Махуль, он же Камаль, а теперь, значит, Ферзинд Тахре.
– А я могу узнать, где он сейчас?
– От госпитализации отказался, – пожала она хрупкими плечиками. – Поговорил пару минут с доктором и ушел. Очень торопился.
Иса направился на улицу. Отец уже сидел в машине. Джипа, на котором приезжал турок, не было. Чертыхнувшись по-русски, Иса бросился обратно.
* * *
Сарсур Махуль проснулся ночью от нестерпимой боли в правом боку. Она мучила его и раньше. Он давно страдал желчно-каменной болезнью, которая то отступала после нескольких дней, проведенных в клинике, то вновь обострялась. Особенно эта проблема обращала на себя внимание в России. Низкое качество воды, жирная пища и, самое главное, суррогатный кофе, в котором, несмотря ни на что, он не мог себе отказать.
Выпив таблетки, едва дождался утра. Боль отдавала в подреберье при каждом шаге. Слегка подташнивало, отчего пришлось проигнорировать и завтрак, ограничившись чашкой чая.
Вскоре во дворе появился Абдуллах. Личный водитель, выполняющий функции телохранителя, а иногда и советника по некоторым вопросам, напоминал своей внешностью квадрат. Всегда бритый наголо череп был коричневым от загара. Слегка оттопыренные уши и добродушный взгляд делали его похожим на доброго медвежонка. Но это было не так. В жестокости этого человека Сарсур не раз убеждался, когда посещал лагеря подготовки боевиков в Афганистане, а в свое время и в Грузии, куда лично подбирал часть кандидатов. Тяжко приходилось тем, о ком плохо отзывались инструктора.
Этому человеку ничего не стоило ради забавы отрезать голову пленному, когда он сопровождал Сарсура в горах Чечни.
– Проедем сначала в больницу, – морщась от боли, сказал Сарсур, усевшись на переднее сиденье машины.
– Снова мучает боль? – с деланым сочувствием спросил Абдуллах. – Надо бы вам хорошенько полечиться.
– Не время сейчас, – почти простонал Сарсур. – Нет никаких вестей от наших людей.
– Сайхан так и не связался с вами? – удивился турок, единственный посвященный во все дела своего хозяина человек. – Что могло случиться?
– Я теряюсь в догадках, – едва слышно проговорил Сарсур, глядя на дорогу.
Свернули в направлении центра. Вдалеке, за деревьями, на фоне разрушенного здания, появились корпуса больницы.
Абдуллах не стал заворачивать машину на стоянку, расположенную, по его мнению, далеко от проходной, а доехал почти до самых въездных ворот.
Сарсур открыл дверцу и неожиданно для себя почувствовал охватившую вдруг тревогу. Он что-то увидел. Мельком его взгляд либо скользнул по предмету, либо в его поле зрения попал человек, который представлял угрозу. Подсознание зафиксировало его и дало соответствующий сигнал.
– Вам плохо, хозяин? – заметив перемены во внешности Сарсура, насторожился вышедший из-за руля Абдуллах.
Пропустив его вопрос мимо ушей, Сарсур окинул взглядом улицу и развернулся к тротуару. Какую надо было иметь силу воли и самообладание, чтобы никак не выдать своих чувств! Мимо него, глядя прямо в глаза, шел тот самый человек, которого он со своими людьми пытал и допрашивал каких-то пару месяцев назад! Потом этому мерзавцу удалось уйти от Сарсура, убив его людей. К тому же пострадал и сам Махуль. Из-за сработавшего на подвеске левого колеса взрывного устройства их машину вынесло на встречную полосу, и они столкнулись с микроавтобусом. Будь вместо него более крупное транспортное средство, неизвестно, чем бы все закончилось. Но дело не в мести. Сарсур никогда не поддавался эмоциям. Страшнее всего, что этот тип его сейчас наверняка опознал, а по поводу его причастности к российским спецслужбам сомнений у араба не было.
«Что он здесь делает? – скрипя зубами, лихорадочно думал он, направляясь через больничный двор в приемное отделение. – Скорее всего, приехал погостить к родственникам. Нужно срочно во что бы то ни стало убрать его. Он сейчас попытается связаться со своей службой или рискнет взять меня прямо здесь. Интересно, есть ли у этого шакала с собой телефон?»
Боль ушла. Он просто забыл про нее. Замедлив шаг, поравнялся с Абдуллахом:
– Видишь вон того чеченца, с усиками?
– Это тот, что идет со стариком? – уточнил турок. – Я сразу заподозрил неладное. Его взгляд был очень странный.
– Как только они войдут в больницу, сразу возвращаешься. Преследовать его на нашей машине нельзя. Он уже ее знает. Поступай как хочешь, вылезь подобно змее из кожи, но убей его как можно быстрее. Я сам отгоню джип домой.
– А старика? – посмотрев вслед свернувшим к больничным корпусам чеченцам, спросил Абдуллах.
– Всех убей! Или умри сам!
Опешив, турок развернулся и направился обратно.
Оказавшись за забором, киллер внимательно осмотрел улицу и быстрым шагом направился в противоположную от стоянки сторону. Оказавшись на перекрестке, поднял руку. Рядом скрипнула тормозами черная «БМВ». Судя по ее внешнему виду, дребезжащему звуку двигателя и треску прогоревшего глушителя, она была не намного младше Абдуллаха. На таких машинах не ездят серьезные люди, из-за которых может подняться шум.
– Куда? – спросил из-за руля еще совсем молодой, коротко стриженный чеченец.
Насолившие чем-то хозяину люди шли в приемный покой, да еще несли с собой гостинцы. Значит, они решили навестить больного родственника. Это затянется минимум на полчаса. Абдуллах хорошо успел изучить город. В пяти минутах езды руины корпусов какого-то комбината. Его он приглядел уже на второй день после приезда в город. Это было одним из десяти мест, выбранных им на всякий случай. Там можно устроить тайники, скрыть улики в виде трупов и просто организовать встречу. Бывший сотрудник департамента турецкой разведки досконально знал свою работу.
– На комбинат поедешь?
– Это который сразу за автопарком? – уточнил водитель.
– Да, – подтвердил турок.
– Тут пешком дойти можно, – взгляд парня сделался скучным. – Что я заработаю?
– Потом в другое место надо, – Абдуллах положил руку на крышу автомобиля. – Я приехал из Турции. Инженер по строительству. Строим сейчас духовный центр.
– Знаю, – подтвердил парень. – Да я по акценту догадался.
– После начнем восстанавливать это предприятие. Мне сейчас его надо досмотреть. Плачу сто долларов. – Время поджимало. Абдуллах понимал это, но по-другому не мог себя вести. Это Чечня. Если владелец машины что-то заподозрит, то, считай, дело провалено. Он может попросту сейчас уехать. А если согласится, но его что-то насторожит, то возни не избежать. Горцы не расстаются просто так с жизнью.
