всё, — успокаивающе произнёс я, — пойми, сердцу не прикажешь, и вообще, мне кажется, что тебе нужно, обратить внимание на кого-нибудь постарше.
— Да ты совсем, да как ты, ты как разговариваешь со своей бабушкой? — вся раскрасневшаяся вскочила она.
— Что-о? — протянул я.
— Я твоя бабушка, — устало сказав, села она обратно на лавку.
— Ну-у, хоть не отец, — задумчиво проговорил я.
— Что? Про что ты? — не поняла она.
— Про штампы. Про отца слышал, про сестру тоже, а вот про бабушку не слышал.
Глава 27
— Наше родовое имя Сидэро. За графа Олифа Сидэро, я вышла замуж, когда мне было всего двадцать, и стала третьей женой твоего деда. Родила ему трех сыновей и одну дочь, которую назвали Софией. Она была самой младшей из детей Олифа, и её часто баловали. Она с детства дружила с Берадом, он был сыном нашего вассального барона. А потом случилась родовая война с соседним графством. Дело обычное, — пожала Мария плечами, — с разрешения сюзерена два графства проверяют друг друга на прочность, если империя в это время ни с кем не воюет. У графов и баронов подрастают младшие дети, и они не хотят, чтобы они были обычными безземельными дворянами, они хотят, чтобы они были владетелями, чтобы у них был титул, ведь свой титул они могут передать только одному своему ребёнку, обычно старшему. Строить баронство сызнова, а перед этим зачистить территорию от тварей, очень затратно и долго, а вот отобрать у слабого соседа намного проще.
Я хмыкнул: "Это актуально для всех миров, всех времён и народов", — подумал я. Когда Мария успокоилась, она принялась объяснять мне, почему она решила, что является моей бабушкой.
— Также думал и граф Олиф. У него был план, как отщипнуть от соседнего графства Марул, несколько баронств. Он поставил на этот план всё, и проиграл. Оказалось, что это была, специально для него, расставленная ловушка. Сосед только притворялся слабым, а ещё ему помогли другие соседи, за долю. И графство Сидэро растерзали почти полностью, осталось два потрёпанных баронства и частично разрушенный графский город Сидэро. Обычно при таких родовых войнах, самих магов не убивают, истощают, а потом берут в плен, одевают антимагический ошейник, и держат у себя, пока пленников не выкупают родственники, а если у пленника нет родни и его некому выкупить, всё равно не убивают, ведь пленённый маг это ценный актив. А ещё за убийство мага, сюзерен наругает золотом, а может и обидеться, это гораздо хуже, ведь маг — это боевая единица и источник дохода любого герцогства. Чем твой дед не угодил герцогу Лаурелию, я не знаю, но наш род вырезали, детей и взрослых, даже тех кто сдавался, и им за это ничего не было. Чудом в живых остались мы вчетвером, я, твой дед, твоя мать София и твой дядя Марк. А дальше мы пытались выжить и восстановить разрушенное. И всё вроде бы затихло, но через год, граф Марул сделал твоему деду предложение, от которого тот не мог отказаться, а именно породниться, взять восемнадцатилетнюю Софию в жёны, в противном же случае род Сидэро перестанет существовать. А София в это время крутила роман со своим другом детства Берадом, твоим отцом, и они хотели пожениться. Когда София узнала о том, что её ради спасения рода, собираются выдать замуж за старого графа, она бросилась ко мне вся в слезах, и просила помочь ей, — Мария не выдержала и зарыдала, немного успокоившись продолжила, — а я уговаривала её, говорила ей, что это всё во имя рода, что стерпится — слюбится, но она меня не слушала, сказала, что выйдет только за Берада, и если её насильно выдадут замуж за графа, то она покончит с собой. Она просила меня помочь ей бежать, а я рассказала обо всём мужу, и Олиф запер её дома, — и Мария снова заплакала.
— Ну а дальше то, что случилось? — поторопил я её.
— А потом, её выкрал Берад, не знаю, как это у него получилось, но пока Олифа и нашу охрану отвлекали друзья Берада, София пропала из своей комнаты, а решётка на окне её комнаты, была вырвана вместе с оконной рамой. Мы отправились на их поиски, подняли на уши весь город, но так и не нашли эту парочку. Граф Марул был в ярости, когда узнал, что его невеста сбежала с другим, и дал нам последний шанс породниться, выдать свою сорокалетнею дочь Оливию за Марка. Мы быстро сыграли свадьбу, и не прошло и месяца, как Олифа отравили, а через полгода погиб и Марк, якобы на охоте его тварь загрызла. И так в доме осталось только двое из рода Сидэро, я и Оливия, и обе пришли в этот род из других родов, Оливия не стесняясь, дала мне понять, что если я не хочу, чтобы со мной тоже произошёл несчастный случай, то мне нужно валить из этого дома, и никогда не возвращаться. Собрав свои вещи, я отправилась на поиски дочери, но твои родители умели прятаться, твоя мать обладая магическими способностями, выдавала себя за простолюдинку, а отец выдавал себя за обычного воина. Их след обрывался в столице, а куда они уехали с Арона, я долго не могла выяснить. Я потратила годы и много золота на их поиски, но всё-таки вышла на их след, и спустя несколько лет, приехала в Поебушки. Ну а дальше, ты и сам всё знаешь. Их внешность я описала воину с деревни, он подтвердил, что у них такие были, и рассказал про их судьбу. Я хотела умереть, — и она опять разрыдалась, — но когда ты рассказал про себя, поняла чей ты сын, — она подошла, и обняла меня, продолжая вздрагивать от плача, — внук, прости меня дуру если сможешь, если бы я помогла твоей матери, то твои родители остались бы живы, и жили бы в достатке где-нибудь в городе, — между всхлипами проговорила она.
Я обнял её покрепче, и погладил по спине, сказав при этом:
— Если бы, если бы! Если бы у бабушки был… То она была бы дедушкой, — не стал я ругаться при вновь обретенной родственницей, — ты это, бабуль, прекращай корить себя, они сами с усами, залезли в такую дыру, с маленьким ребенком, а эти Поебушки, это не деревня, это рассадник зла, и живут там не люди, а похожие на них твари, ну кроме некоторых. Ну и
