предприятиях показала, что такие предприятия сталкивались с плохим доступом к информации, недостаточным хеджированием, высокими торговыми издержками, риском инсайдерского кредитования, небольшими резервами и, прежде всего, узким, несовершенным и дорогим рынком капитала. Когда крах стал неизбежным, деньги иссякли. В то же время земля стала привлекательной альтернативной инвестицией в Бенгалии, поскольку налоги заминдари стали более доступными.
Государство Компании в начале XIX века не было особенно дружелюбно к этим европейским предприятиям. К 1800 году сама компания превратилась из органа купцов в правительство. Многие отдельные офицеры по-прежнему были знакомы с предпринимателями, но открытая поддержка не приветствовалась. Как правитель, компания жила за счет земельного налога, как и любой другой индийский режим, и была глубоко против вмешательства европейцев в имущественные отношения в сельской местности. Только после 1830-х годов земельное законодательство было смягчено настолько, что позволило европейцам иметь крупные земельные владения. Фирма также пыталась заблокировать предоставление банковской хартии, которая была важным каналом для перевода денежных средств.
Если европейские частные торговцы имели разнообразный опыт, то судьба индийских купцов, работавших в Индийском океане после прихода европейцев, также была неоднозначной.
Индийские морские купцы
Ашин Дас Гупта предложил три полезных наблюдения о купцах Индийского океана в XVIII веке. Во-первых, крупные купцы, владевшие кораблями и действовавшие как самостоятельные коммерческие фирмы, стояли на своем до начала XVIII века. Европейские торговцы еще не были доминирующими игроками в морской торговле. Однако относительное падение экономического положения Османской империи, Моголов и Персидского государства могло повлиять на аравийскую морскую торговлю и, в свою очередь, отразиться на этих купцах. Во-вторых, изменение направления торговли с внутриазиатского на азиатско-европейское благоприятствовало купцам, работавшим в качестве партнеров и агентов компании. В-третьих, после европейского доминирования произошел пересмотр индоевропейских отношений, старые формы партнерства уступили место новым формам.
Кем были индийские купцы, с которыми мы имеем дело? История упадка относится не ко всем категориям индийских торговцев. Она относится к тому классу, который владел кораблями, использовал крупные капиталы и совершал относительно длинные рейсы между Суратом и Западной Азией или на востоке, между Бенгалией или Короманделом и Юго-Восточной Азией. В Аравийском море эти крупные купцы перевозили ценные грузы и часто пользовались особым отношением на борту других кораблей и в портах. Менее крупными были купцы, которые не имели собственных судов и часто работали в качестве агентов главных купцов.
Ниже их располагалось множество мелких купцов, которые перевозили типовые грузы. Судоходство было важным маркером в этой иерархии. Соединение торговли и судоходства выделяло крупных игроков, которые были потенциальными конкурентами европейских фирм. Одной из причин жизнеспособности индийского судоходства было то, что оно взимало более низкие ставки фрахта, чем европейские суда. Однако торговых фирм, владевших судами, было не так много, поскольку судоходство не было популярной сферой для инвестиций. Суда находились в индивидуальной собственности, и хотя страховка распространялась на товары, она не распространялась на суда.
Крупные купцы не стали вступать в индийско-европейскую торговлю, потому что европейцы обладали большими знаниями о трансокеанской навигации и потребительских рынках в Европе.
Техника изготовления более прочных и крупных кораблей с пушками на борту превосходила технику индийских морских купцов. Индийцы были хорошими мореплавателями, но они не выходили за пределы Индийского океана. Особое преимущество, которое давал европейцам этот глобальный охват, заключалось в доступе к испанскому серебру.
Но эти различия не объясняют, почему крупные индийские фирмы вынуждены были уступать даже на индийских берегах. Дас Гупта предложил ответ, оспорив мнение голландского историка индонезийской торговли и общества Якоба Ван Леура. В 1955 году Ван Леур заявил, что европейские и азиатские торговые компании используют разные организации бизнеса. Азиатский купец был торговцем, торговля ограничивалась предметами роскоши, состав товаров оставался неизменным на протяжении веков, а влиятельные аристократы контролировали торговцев. Как торговый мир , он "не имел никакого отношения к последующему капиталистическому развитию".21
Торговля, как показал Дас Гупта, не ограничивалась предметами роскоши, а удовлетворяла потребности простых людей. Правящие круги на побережье зависели от морских купцов и даже сотрудничали с ними.22 Если торговец вызывает в воображении образ мелкого игрока, то среди суратских купцов, владевших кораблями, было немало исключений из этого правила. И все же многих из них объединяла зависимость от спотовых рынков и аукционных продаж и отвращение к созданию долгосрочных договорных отношений и прочных институтов: "Возможно, где-то глубине своего сознания они так и остались торгашами".23
Еще одно существенное отличие заключалось в том, что индейцы работали в рамках семейных фирм, в то время как европейцы создавали акционерные общества. Личная честность и сотрудничество между родственниками были важны для коммерческого успеха индейцев. Это было ограничением, поскольку, когда купцы были выходцами из разных общин, зависимость от личных связей не приводила к "сознанию того, что они люди одного призвания".24 Они не могли создавать профессиональные коллективы. Купцы были потенциально уязвимы для политического давления. Особым следствием такого разделения стала фрагментация финансового рынка. Финансовая система могла выполнять большинство рутинных задач, но не могла справиться с кризисами, поскольку "деньги не объединялись даже в пределах Сурата".25 Несмотря на большое количество сделок и крупные сделки на товарном рынке Сурата, конкуренция не была свободной из-за информационных и входных барьеров.26
По мнению Даса Гупты, упадок высшего звена индийского торгового флота не был результатом европейской конкуренции. Напротив, упадок начался, когда местные правители усилили давление на них для финансирования войн. Купцы были "затравлены до смерти безжалостным политическим давлением во второй половине XVIII века".27 Особенно остро этот стресс ощущался в тех ведущих портах, которые входили в состав империй. Те, кому "грозило вымирание от рук индийских администраторов, меняли опасное положение на стесненное существование".28
Эта форма управления позволила Британской компании объединить огромные суммы денег и использовать эффект масштаба, доступный в заморской торговле. Она могла построить сложную инфраструктуру, состоящую из фортов, фабрик, гаваней и кораблей. Акционерное общество также позволяло лучше рисковать.
Благодаря способности принимать на себя риски компания торговала несколькими товарами, которые закупала в больших объемах. Будучи специализированной, она должна была из года в год заключать контракты с определенным кругом поставщиков и выплачивать огромные суммы денег в качестве авансов. Договорная продажа товаров не была неизвестна в Индии и раньше, но договорная продажа в таких масштабах одной фирмой не имела прецедента. Наконец, европейцы работали на более интегрированном финансовом рынке, чем индийцы, что позволило им увеличить масштабы инвестиций, повысить способность к поглощению рисков и интенсивность капитала. Например, их способность закупать серебро в больших количествах объясняется наличием хорошо развитых финансовых рынков в Европе в это время. В Индии банковское дело
