— У вас очень красивые руки, — произнес Коваль, тактично выпуская дым в сторону. — Много времени уходит на них?
Теперь в глазах Зои Анатольевны промелькнула растерянность. Всем своим видом она словно спрашивала: к чему этот вопрос, уж не собирается ли подполковник ухаживать за ней?
— Где вы достаете такой прекрасный лак? — продолжал интересоваться Коваль. — Кажется, польский, «Поллена»?
— Да, — кивнула Зоя Анатольевна.
— Даже у нас в Киеве он не всегда бывает… Я хотел для Ружены достать.
Зоя Анатольевна, насторожившаяся было, успокоилась.
— К сожалению, у меня только один флакон и уже кончается. Мне приятельница из Польши привезла.
— Ничего, обойдемся… — медленно произнес Коваль. — А «Поллена» — фирма отличная, ее продукцию не спутаешь с другой… — Теперь он уже понимал, почему его заинтересовала Зоя Анатольевна. Не спеша вынул из ящика стола оба анонимных письма и положил их перед женой Бреуса, лицо которой сразу же покраснело. — Объясните мне все это, Зоя Анатольевна, — строго произнес Коваль. — Есть выводы экспертизы с исследованием прилипшей к бумаге чешуйки лака фирмы «Поллена».
К удивлению Коваля, Зоя Анатольевна внезапно совершенно успокоилась.
— Хорошо, — ответила она. — Расскажу. Очевидно, многое вам уже и без меня ясно. Но не все… Я не собираюсь ничего скрывать, Дмитрий Иванович. Вы, возможно, удивитесь, что я не пришла и не рассказала все сразу. Но у меня на это есть свои причины. Надеюсь, разговор останется между нами.
Коваль кивнул.
Зоя Анатольевна продолжала:
— Получилось так, что я оказалась очевидцем убийства в Вербивке… Конечно, я могла не подбрасывать вам писем. Не утруждать вас и моего Юрия лишней работой, экспертизами и тому подобным. Но выслушайте внимательно, и вы меня поймете. Дело намного сложнее. Это касается только событий личного плана, моей семьи. И я не хочу приносить лишних волнений своим близким. Вы уже знате, что Юрий Иванович — не первый мой муж, что я родом из Вербивки, у меня там и сейчас живет мать. У бабушки каждое лето гостит мой Андрейка. О его отце, моем первом муже, я ничего не знала, где он, что делает. Вот уже скоро шесть лет, как мы расстались. Сынишка родился, когда он уже оставил меня. Я не разыскивала его. А через год он заявился. Знали бы, Дмитрий Иванович, что было пережито мною, появление моего бывшего мужа вызвало во мне целую бурю. Я считала, что сын не должен знать такого отца. Возможно, я была не права, но в то время мне жилось нелегко, и мое озлобление понятно. Мы оформили официально развод, я подала на алименты, но денег так и не видела… Со временем вышла замуж за Юрия Ивановича, и у Андрейки появился отец. Я счастлива, у меня хорошая семья, прекрасный муж…
Коваль не перебивал женщину, давал выговориться, хотя не очень понимал, какое отношение имеет ее исповедь к анонимным письмам и преступлению в Вербивке.
— Вторично, — продолжила Зоя Анатольевна, — мой бывший муж появился года три тому назад, когда я уже была замужем. У него, видимо, не сложилась жизнь с другой женщиной, и он начал просить, чтобы снова сошлась с ним. Я испугалась этого, за Андрейку боялась, и все рассказала Юрию. Он воспринял все очень болезненно и даже предложил уехать отсюда. К счастью, обошлось… Прошло еще почти три года. Казалось, все успокоилось. Но вечером восьмого июля прибегает моя сестренка Наталка и говорит, что опять объявился мой бывший муж и хочет видеть меня и сына. Приехал прямо в Вербивку, к моей матери. Можете представить мое состояние! Ничего не сказав Юрию, я села с Наталкой на попутную машину и вскоре была уже на месте. Разговор был долгий и тяжелый. К счастью, Андрейка допоздна заигрался с детьми. И я постаралась увести бывшего мужа из дому. Мы пошли по берегу Роси в направлении леса. Договориться ни о чем не смогли. Он угрожал забрать сына. Уже стемнело, а я все умоляла оставить нас в покое, не трогать ребенка. И только когда пригрозила, что подам в суд как на злостного неплательщика и потребую алименты за все эти годы, в течение которых я ни копейки не получила, он отступил. В конце концов обещал уехать и никогда не возвращаться сюда, а я дала слово, что никогда не буду требовать с него алиментов. Он направился к шоссе, чтобы сесть на попутную машину. Я же, в беспокойстве за Андрейку, побежала к матери напрямик через лес… Когда очутилась на опушке, вдруг услышала выстрел и увидела в сумерках две фигуры во дворе Лагуты. Один человек упал, второй остался стоять на месте. Не прошло и минуты, как бахнуло вторично…
Зоя Анатольевна волновалась, жестом попросила налить ей воды. Выпив, она некоторое время молчала, собираясь с мыслями.
— В тот же вечер я увезла Андрейку из Вербивки. Не верила своему бывшему мужу и боялась его нового визита, вот и решила отвезти сынишку к родителям Юрия. Объяснила тем, что моя мама болеет и не может присматривать за внуком. Вернулась через несколько дней и тут узнала, что убиты Мария Чепикова и Петро Лагута и что арестован Иван Чепиков, который подозревается в убийстве… Я стала припоминать подробности того вечера и все больше приходила к выводу, что Чепиков не виноват, потому что я видела только две человеческие фигуры… Мне, конечно, надо было сразу сказать Юрию. Но, зная его характер, я побоялась признаться, что оказалась неподалеку от места события… да еще с кем… Из-за своего бывшего мужа я не хотела впутываться в эту историю. Радовалась, что избавилась от его преследований и спасла сына. Но тут меня начала мучить мысль, что Юрий арестовал невиновного человека, а я единственный человек, который может внести ясность в эту историю… Я понимала, что мой долг — помочь расследованию, мучилась, вот и придумала, чтобы остаться неузнанной, написать вам эти письма. В первом только намекнула, а во втором, немного растерявшись, что вы не обратили внимания на первое сообщение, сказала прямо, что Чепикова в момент происшествия не было там.
Она умолкла.
— И вы уверены в своих выводах?
— Конечно! — твердо ответила Зоя Анатольевна.
— Кто же, в таком случае, убил их? Не самоубийством же они покончили?
— Третьего там не было.
— Вы были взволнованы разговором с бывшим мужем, события во дворе Лагуты происходили в темноте, и вы могли не заметить третьего, — продолжал Коваль.
— Третьего не было! — упрямо настаивала Зоя Анатольевна.
— Ну что ж, проверим, насколько ваши наблюдения могли быть точными. Проведем небольшой следственный эксперимент.
Она испуганно взглянула на Коваля:
— Но ведь вы обещали…
— А мы неофициально. Без следователя и понятых. И, конечно, без капитана Бреуса, — улыбнулся Коваль, — так сказать, в неполном семейном составе.
Через несколько минут газик уже выезжал со двора милиции. Дмитрий Иванович сказал начальнику уголовного розыска, что съездит на хутор и заодно подвезет Зою Анатольевну, которая хочет навестить мать.
* * *
Подворье Лагуты встретило их тишиной поистине мертвой. Поздний вечер укрыл реку, лес, хаты и прибрежные холмы легкой пеленой, сквозь которую, то высвечиваясь, то пригасая, светила щербатая луна.
— Зоя Анатольевна, — обратился Коваль к своей спутнице, перед тем как попросить водителя остановиться, — не составите ли вы мне компанию на несколько минут, я хочу глянуть, как выглядит вечером место происшествия. А потом мы подбросим вас прямо к дому.
Она поняла, что эти слова были обращены в основном к водителю.
— Конечно, конечно, — поспешила согласиться. — У вас прежде всего — служба…
…Подполковник Коваль и его спутница стояли рядом в густом подлеске возле проселочной дороги. Зоя Анатольевна еще раз, в деталях, рассказывала о событиях того страшного вечера.
Коваль слушал и не перебивал. Он уже и сам убедился, что от того места, где они сейчас стоят и где вечером восьмого июля находилась Зоя Анатольевна, нельзя было не заметить людей во дворе Лагуты.
— Значит, второй выстрел раздался через минуту? — вдруг спросил Коваль. Он знал, что точность воспоминания часто зависит от того, где пытаются восстановить в памяти событие, и что лучше всего это удается на том же самом месте и в тех же или похожих условиях.
— Приблизительно. После первого выстрела я бросилась бежать. Испугалась, не в меня ли стреляют. Второй выстрел услышала, когда уже была на дороге…
— Итак, Зоя Анатольевна, подытожим, — сказал Коваль. — Ясное дело, что вы должны были сразу все рассказать если не мужу, то хотя бы майору Литвину… Хотя ваши наблюдения не очень убедительны и мало доказательны. Но! Возможно, вы и правы… Скажу по секрету, я тоже так думаю. — Он наклонился к ней, словно их могли подслушать, и доверительно добавил: — Я тоже думаю, что их было только двое.
Несколько секунд они молчали. Пролетела какая-то птица. В глубине леса вскрикнул сыч. От Роси веяло прохладой. Зоя Анатольевна зябко повела плечами.
