Контакт галактических гостей и лошадей явно разочаровал публику. Ни кони, ни пришельцы ничего интересного не сделали, и те и другие спокойно восприняли наличие друг друга. Два подростка кинулись искать другие объекты для эксперимента, других представителей земной фауны.
— Только бы русские не помешали! — тревожились в толпе. — А то враз заявятся со своими танками, все испортят.
Кошки в Гарволине не относились к животным экзотическим или редким, наоборот, их было скорее излишне много, и вскоре оба подростка вернулись, держа в объятиях по откормленному, дородному экземпляру.
Бедный редактор почувствовал, что еще немного — и он впадет в отчаяние. Три космических пришельца еще неуклюже чапали к своему кораблю, а сварщик с ножницами наизготовку уже пристроился за ними. Если он, редактор, станет сторожить этого экспериментатора, то те, с котами, могут натворить бед.
Молодые люди, крепко прижимая к груди отборных котов, вплотную приблизились к астронавтам, стерегущим свой корабль, и по счету «раз, два, три» на «три» одновременно швырнули по коту в космонавта.
На сей раз реакция пришельцев на земные существа удовлетворила самых взыскательных представителей общественности. И пилот, и сатирик, прекрасно отдавая себе отчет в последствиях, к которым может привести соприкосновение кошачьих когтей с надутыми автомобильными и велосипедными камерами, в отчаянии выкинули прямо-таки акробатический номер, изо всех сил шарахнувшись в сторону. Очень помогла им в этом третья нога, на которую пришлось опереться. Гибкий кронштейн настольной лампы опасно согнулся, но, слава Богу, выдержал. Выполнив неслыханный по сложности пируэт, космонавты шлепнулись бы на спины и оказались в самом беспомощном положении, но, к счастью, уперлись спинами в родимый вертолет, и это их спасло. Удар самортизировали те же камеры. Оттолкнувшись от вертолета, пилот в бешенстве направил на мальчишек свое грохочущее оружие, не жалея при этом парикмахерской присыпки, сатирик пустил в ход свою клизму. Народ в полном восторге бросился врассыпную.
— Не дышать! — послышались панические голоса. — Отравляющие газы!
— Ну и гадкий же народ, ну что за люди! — во весь голос возмутилась директорша молочного бара. — Марсиане к нам со всей душой, а они котами швыряются! Теперь в отместку весь город уничтожат! Ну погоди, прыщ проклятый, я до тебя доберусь!
— Точно, теперь непременно звездные войны начнутся! — радостно завопили школьники.
— Что за странные существа! — удивлялся старичок библиотекарь. — Лошади такие большие, а они их не испугались, от котов же как шарахнулись! И огонь открыли.
Образованный слесарь из авторемонтной мастерской выдвинул свою версию, объясняющую данный парадокс.
— Не исключено, что на их планете большие животные не страшны для них, а вот маленькие, наоборот, опасны. Да и у нас, если подумать… Взять, к примеру, козу. Большая, а не страшная. А вот, скажем, какая крыса или даже таракан… Куда козе с тараканом тягаться!
Коты, наплевав на пришельцев и звездные войны, шмыгнули в разные стороны и, воспользовавшись паникой, скрылись. Видя, что происходит у вертолета, консультант, социолог и художник попытались, насколько позволяли космические костюмы, ускорить шаг.
Метатели котов тоже поспешили скрыться в толпе, ибо большинство представителей общественности явно осуждало их эксперимент. И вообще молодежь подросткового возраста и младшее поколение мальчишек с присущим им легкомыслием игнорировали опасность непосредственных контактов с пришельцами и всячески стремились, пробившись к ним поближе, не только как следует рассмотреть, но и пальцем ткнуть. Впрочем, какая опасность? До сих пор эти существа ничего плохого людям не сделали. И только бдительность пилота удерживала излишне любознательных представителей общественности на некоторой дистанции от космонавтов и их корабля. Но вот сейчас на котов пошло очень много боеприпасов, парикмахерской присыпки осталось всего ничего.
— Повоняй, пан, немного! — в отчаянии обратился пилот к сатирику. — Того и гляди опять напрут. И чего это наши ползут, как сонные мухи? Их бы оружие тоже пригодилось.
Словно услышав его, консультант разогнал несовершеннолетнюю общественность с помощью своей машинки для заметания листьев, в изобилии украсив упомянутую общественность кусочками сухого и свежего лошадиного навоза.
И вот все пятеро пришельцев собрались у подножия своего корабля.
— Котов и лошадей на нас науськивают, — нервно жаловался сатирик. — Того и гляди собак напустят. Улетаем?
— Непонятно, — удивлялся оптимист социолог, — ведь общая реакция весьма доброжелательная. Непонятно. Впрочем, люди разные… О, понял. Ведь они же тоже экспериментируют, их тоже интересует наша реакция.
— Я считаю, надо улетать, — поддержал сатирика консультант по науке и технике. — И Януш предупредил. Так что давайте-ка… Пан пилот, к вам сзади опять сопляк подбирается, двиньте его вашей машинкой.
Толпа, похоже, и в самом деле осмелела и стала опять напирать. Даже робкий шурин ювелира до того расхрабрился, что снова бочком протиснулся к сатирику, уже немного знакомому пришельцу, и разжал у того под носом потный кулак с русским алмазом. Он бы даже и по плечу пришельца похлопал совсем панибратски, да только не мог определить, где у того плечо. Сварщик с ножницами стоял наизготове в первом ряду зевак.
Редактор больше не выдержал. Пришельцы совершенно непростительно мешкали, явно не отдавая себе отчета в том, насколько опасно складываются для них обстоятельства. Надо вмешаться. И он, прекрасно понимая, что рискует, выскочил на свободное пространство, отделявшее зевак от космонавтов, сделав вид, что его вытолкнули. Зеваки и в самом деле очень ревниво относились к смельчакам, пытающимся установить с космитами личные контакты, и бдительно следили, чтобы этого не случилось.
Вот и сейчас, не успел он, неуклюже навалившись на пилота, шепнуть тому: «Сматывайтесь немедленно!» — как уже раздался хор возмущенных завистливых голосов:
— Эй, пан, что ты к нему клеишься?
— Не подходи, держись на расстоянии!
Художник, молодец, сообразил и направил на редактора свою серебристую палку с вращающимся вентилятором на конце. Толпа немедленно отреагировала:
— Езус-Мария, прикончит бедолагу!
— Так ему и надо, нечего высовываться!
— Да не высовывался, он нечаянно выскочил. Видели, чуть не упал!
— Эй, пан, сдай назад, что у тебя за дела с ними? Храбрец нашелся!
Редактор поторопился вернуться в толпу земляков, земляки же, увидев его лицо, поняли, что этот несчастный явно не в себе, и простили его.
Художник постоял еще немного с вытянутой рукой, убедился, что редактору ничего не грозит, и выключил вентилятор.
Он же первым двинулся к вертолету.
Первый секретарь партии пришел в себя после наркоза и пожалел, что операция заняла так мало времени. К сожалению, космический конфликт еще не был разрешен. Впрочем, космиты — это еще полбеды, с ними бы первый справился. Хуже, что к вопросам космическим прибавились сугубо земные проблемы.
Дело в том, что, пока первого оперировали, в Гарволин прибыл посланец ЦК из Варшавы и теперь вместе с председателем городского совета дожидался у дверей реанимации. Вот эта опасность была посерьезней!
О ней первому сообщил хирург, когда пациент стал приходить в себя, и теперь первый, усилием воли прогоняя остатки наркоза, лихорадочно искал выход из создавшегося положения. И нашел! Когда спустя пять минут, сметая врачебный заслон, к нему прорвались варшавский посланец и предсовета, первым уже было принято решение.
С мстительным удовлетворением подумал первый о своем заместителе. Пришло время! Правда, заместитель чуть свет с разрешения первого поехал к своей родне в деревушку под Гарволином, там по всей деревне кололи свиней — событие выдающееся. Что ж, придется пожертвовать вырезкой и колбасами, кресло первого дороже.
— Мадейчак, — слабым голосом прошептал первый склонившимся над ним государственным мужам. — Мой зам. В Пшекорах… Он один может… Видите же, я после серьезной операции. Пусть кто-нибудь туда подскочит.
Председатель совета с ходу уловил протянутую ему нить спасения. Мадейчака он прекрасно знал, столь же прекрасно отдавал себе отчет в том, что в Пшекорах сегодня бьют свиней и ни одного трезвого не найдешь, но какое это имело значение?
Главное, найдена жертва, козел отпущения, надо быстренько этого козла доставить в Гарволин и свалить на него всю ответственность. Так этому Мадейчаку и надо! Сам лез в замы, вот теперь пусть и расхлебывает! Ему решать, ведь партия у нас ведущая и направляющая сила, ей и принимать решения, а он, предсовета, им подчинится, его дело маленькое. Разве что вот этот, из Варшавы, возьмет на себя ответственность.
