«В общем, одни обломы у меня с этими чувствами! Лучше б их вообще не было!» – размышлял порой Ягун.
Не успел он вспомнить о свадьбе привидений и об угрозе Недолеченной Дамы пригласить всех, кроме него, как сводный оркестр издал невероятный по оглушительности звук и вдруг разом замолк. В зал, медленно струясь из всех углов, пола и даже из потолка, томно, как белые лебеди в балете, вплывал хор привидений.
Желты кудри за стол пошли,Русу косу за собою повели.То не желты кудри – то добрый молодец,То не русая коса – то красна девица… —
звенели в воздухе их голоса.
Полупрозрачные, словно сотканные из тумана, привидения медленно поднимали и опускали руки. Сверкали бриллианты, мелькали эполеты, гремели доспехи. Простые платья в стиле ампир и красные народные сарафаны соседствовали с пышными кружевами и кринолинами. Даже Безглазый Ужас по такому торжественному случаю избавился от своей заляпанной кровью рубахи и был теперь в судейской мантии. Его ужасная голова утопала в парике. Разумеется, даже в таком наряде его мало кто отважился бы назвать красивым. Впрочем, шарм его был не в этом. Что до мужской красоты, Тибидохсу вполне хватало пока Жоры Жикина и Спящего Красавца, разгуливающего днем и ночью где ему вздумается и уже не засыпавшего даже от колыбельных.
Взгляды всех привидений были устремлены в одну точку посреди зала, где мозаичные плиты образовывали круг, напоминавший солнце. В кругу, держась за руки, стояли поручик Ржевский и Недолеченная Дама. Вначале их контуры были совсем размытыми, но с каждым мгновением становились все отчетливее. Дама и поручик будто поменялись местами.
Дама, одетая в роскошное белое платье, так и лучилась здоровьем. Ее прозрачную фату поддерживали семь трепещущих золотыми крылышками купидонов – поддерживали, разумеется, скорее для парада, так как фата была неосязаемой и невесомой. Зато поручик Ржевский, облаченный в новый мундир, выглядел так уныло, будто ему пришлось пообедать осликом Иа.
– Когда тебя спросят, хочешь ли ты жениться, скажешь «да»! И не вздумай ничего напутать! Кроме того, упаси тебя Древнир вновь украсить спину этими кошмарными ножами! – поучала его Дама.
Поручик вздыхал и зеленел от тоски.
Академик Сарданапал открыл ларец. Молодцы из ларца, одинаковые с лица, вмиг расстелили скатерти-самобранки – не каждодневные, а особенные, праздничные. А под ногами уже расстилался громадный золототканый ковер с сегодняшним меню.
Причудливая славянская вязь пестрила в глазах, вселяя в желудки сладостное беспокойство:
Торжественный обед 31 августа в школе «Тибидохс»
Закуски разные
Бульон
Борщок
Блины с черной икрой, лососиной и семгой
Царский студень
Поросята молочные
Кулебяки разные
Паштет из дичи с трюфелями
Форель гатчинская
Лососина висляндская
Осетрина кучугурская
Огурцы нежинские
Индейки, каплуны
Фазаны кавказские, рябчики сибирские
Перепела с тертым горохом
Холодное из раков
Седло дикой козы с гарниром
Десерт – миндаль, орехи, груши, яблоки, персики, виноград «Кардинал», дюшесы горячие с ананасами
Строго для преподавателей —
херес, мадера, портвейн, шабли, венгерское сухое, лафит 1875 г., коньяк 1813 г.
Для учеников —
компоты русские, морсы клюквенные
Для оригиналов —
вода русская шипучая «Буратино»
Для язвенников и желающих растворить бытовые пятна —
вода заморская кукиш-кола
– Ну что ж! Недурственно для экстренного случая! – одобрил Сарданапал, изучив раздел «Строго для преподавателей».
Да, здесь было на что посмотреть! У множества собравшихся гостей, за исключением разве что привидений, потекли слюнки. Они ринулись было к столам, но Недолеченная Дама возмущенно закричала:
– Э-э… нет! Рано! Мы еще не поженились!
Пристыженные гости остановились и устремились к новобрачным с поздравлениями. В числе первых ломились тридцать три богатыря. Они так долго мокли в море-океане, что успели не на шутку проголодаться. Один из богатырей выдвинулся вперед и от имени всех братьев вручил Недолеченной Даме пузатую бутыль с плававшей в ней Золотой Рыбкой. Рыбка скомканно произнесла поздравления и немедленно стала проситься назад в море.
– А то еще выпьете ненароком, окаянные! Знаю я вас! – сказала она.
– Погодите с подарками! Не дело это! – расталкивая богатырей, крикнула Матрена Большая. – Кто ж до свадьбы дарит? Не к добру!
Гости бестолково отхлынули. Недовольную Золотую Рыбку вернули богатырям с просьбой передарить ее попозднее. Рассерженная Рыбка в раздражении попыталась превратить Башню Привидений в разбитое корыто, но Сарданапал вовремя заблокировал ее магию.
А дальше… дальше началась обычная свадебная неразбериха, когда все переходят с места на место, не зная, куда им приткнуться, улыбаются в семь раз чаще, чем обычно, и с тоской размышляют, как их вообще занесло на это мероприятие.
Гробыня нашла в толпе Таню и презрительно зашептала ей:
– Нет, ты это видела, Гроттерша? Накладка на накладке! Суют подарки еще до свадьбы! Моя помолвка с Пуппером не будет такой нелепой! Впрочем, на нее я никого из здесь присутствующих не приглашу. Разве что мыть посуду…
Таня улыбнулась. Последние недели Гробыня прожужжала ей все уши рассказами о своей помолвке и надоела до чертиков. И с чего Склепова решила, что Пуппер сделает ей предложение? Купидончики с цветами и записками к Гробыне не прилетали. Правда, они перестали прилетать и к Тане тоже. Нет, с Гуриком безусловно творилось нечто необычное. Если, конечно, в магнице беднягу не зомбировали, излечивая от любовной горячки.
– Ну и кого ты пригласишь? – поинтересовалась она машинально, ощущая, что Склепова ждет от нее вопроса.
– Как кого? Родственников Гурия! – выпалила Гробыня.
– Но Гурий, пардон, сирота! – поправила Таня.
– В самом деле? – озадачилась Склепова. – Вот досада! Ну, тогда там будут английские король с королевой, дядя Сэм, Бессмертник Кощеев из Магщества Продрыглых Магций, Грызиана Припятская, ну и по мелочи, журналисты всякие…
Пока Таня разговаривала с Гробыней, к поручику и Даме, спасая положение, приблизился академик Сарданапал. Из-за спины у него выглядывал малютка Клоппик, ухитрившийся спионерить где-то печатный тульский пряник. Его третий глаз на затылке зорко поглядывал по сторонам, прикидывая, чем бы еще поживиться.
– Внимание, друзья, внимание! – начал академик. – Я убежден, что сегодня у всех у нас особенно радостный день! Два любящих сердца наконец соединяются, и мы можем надеяться, что больше в полночь они не выплывут из стены и не испугают нас жалобным стоном или оглушительным хохотом. Не так ли, друзья мои?
Дама прослезилась, а вокруг поручика на десять метров во все стороны прокисло все молоко. Даже сливки к чаю и те свернулись.
– Кроме того, сегодня спортивный комитет Магщества окончательно определился с датой! Матч-реванш по драконболу переносится с октября на середину сентября! Другими словами, через две недели станет ясно, какая драконбольная команда является сильнейшей! – добавил Сарданапал.
Все восторженно загудели. Один только Соловей О. Разбойник нахмурил клочковатые брови. Внезапный перенос матча ломал ему весь график заключительных тренировок. Соловей был уверен, что Магщество подстроило все специально. Наверняка невидимки были предупреждены заранее. Их же, как всегда, ошарашили новостью в последнюю минуту.
– И, наконец, не менее радостное событие ждет нас: завтра начинается новый уче… – продолжал Сарданапал. Он осмотрелся и, улыбнувшись, замолчал. – Но отложим пока эту тему. Я вижу восторг пока только на лице у Шурасика. Остальные, видимо, еще таят его в себе. Что ж, это ваше право!
Закончив вступительную речь, пожизненно-посмертный глава Тибидохса напустил на себя втрое больше важности и приступил к главной части торжества. Он повернулся к жениху и невесте. В руках у него сама собой возникла внушительная регистрационная книга.
– Я совершаю эту церемонию впервые, поэтому прошу заранее простить меня, если что-то пойдет не так… Дама, согласны ли вы взять поручика Ржевского в мужья? – спросил Саранапал.
– Да, – поспешно выпалила Дама.
– А вы, Ржевский, согласны взять Недоле… то есть просто Даму в жены? – сбился, но тотчас поправился академик.
Призрак мучительно завозился. Пауза становилась томительной. Гости переглядывались. Кое-кто побестактнее уже откровенно ржал.
– Ржевский, я вас не понимаю! Так вы согласны или нет? – удивленно повторил Сарданапал.
Поручик показал на рот. Его губы почему-то были зашиты суровой ниткой. Мучительно жестикулируя, Ржевский всем своим видом показывал, что рад бы жениться, да вот обстоятельства препятствуют.
– Моего жениха сглазили! Кто-нибудь, помогите же ему! – запричитала Дама.
