- Эллен, пошли, - позвала ее другая женщина.
Мисс Броуди покраснела.
- О'кей, - сказала. - Спасибо.
Москотти пошел назад. В Эмити ему было хорошо, и он желал Эмити добра. Он сел в автомобиль в ожидании старта. Рядом примостился племянник. Москотти ткнул его локтем, потом обвел рукой вокруг.
- Как в Палермо, только лучше. "Хорошо!" - вычертил он губами.
Парень понял и радостно закивал. Москотти откинулся назад и закрыл глаза. Хороший парень, отличный сын. Солнце припекает. Замечательный городишко.
Через несколько минут Москотти задремал.
* * *
Том Эндрюс провел ночь в больнице возле Энди Николаса. Это напомнило ему другую страшную ночь много лет назад, когда погибал в мучениях его напарник в Калифорнии.
Сейчас Том стоял с голой грудью и все еще в брюках от костюма для подводного плавания вместе с родителями Энди в рентгеновской лаборатории и наблюдал за тем, как ввезли Энди. "Номер второй и последний", - подумал он.
Считалось, что высокий седой нейрохирург - лучший в штате Коннектикут. Подходя к экрану, он изучал уверенность. Он хотел войти во фронтальную полость и снять давление на левое полушарие мозга, которое вызывал один из двух пузырьков воздуха, проступавших на пленке темными пятнами. Беда в том, что операция была сопряжена с большим риском.
Врач делал свое дело, разговаривая понятно и доходчиво, и лишь временами прибегая к медицинскому жаргону.
- Видите, в левом полушарии наблюдается дефект, который вызывает паралич его правой руки и ноги. Глаза у него скатываются влево. На правой стороне лица просматриваются дряблые мускулы, а поэтому из угла рта течет слюна...
- Кажется, у него был инфаркт! - отец Энди чуть не заплакал. - И это в пятнадцать лет.
Эндрюс почувствовал, как в нем закипает гнев против себя самого, врача, океана и мира в целом. Но врача упрекнуть было не в чем.
- Да, похоже, - согласился врач и взглянул на Эндрюса, ощутив его враждебность.
Эндрюс научил парня всему, чему мог, и что бы ни случилось, себя ему не в чем было упрекнуть.
- С другой стороны, - продолжал хирург, - кажется, улучшается состояние двигательного центра, а это означает, что пузырек наверху рассасывается. Паралич проходит. Все дело в этом нижнем пузырьке, - и он показал. - В результате нарушена артикуляция. Он не может говорить, что меня беспокоит. Мне думается, нам нужно удалить причину давления.
- А получится? - спросила Линда Николас. Она держалась хорошо, но глаза припухли от бессонницы.
- Лучше мы ничего не придумаем, - ответил врач. - Иначе он будет жить, но останется, по сути, мертвым.
- Мы не богаты, - сказал отец Энди. - Лучше вам это знать.
- Я готов помочь, - сказал Эндрюс. - Магазин все равно придется закрыть, но у меня там полно товара и еще есть катер. А если нужно, пойду рыбачить.
Глаза Линды наполнились слезами, но она не успела его поблагодарить, потому что Эндрюс вышел из комнаты. В свое время он тоже был толстым мальчиком. Он хотел попрощаться с Энди и, если сможет, придать ему силы.
Эллен Броуди присоединилась к Вилли Нортону, председателю комитета по гонкам, в конце пристани яхт-клуба.
Он рассматривал дымку в стороне океана. От маяка Кейп-Норт возвращался катер комитета, установивший буй на мелком месте залива Эмити в четверти мили от маяка.
Эллен полночи провела за швейной машинкой, выстрачивая оранжевые флажки для буев, и сейчас старалась понять, хорошо ли они смотрятся издали. Но они были слишком далеко. Даже маяк на Кейп-Норт был едва виден, но, возможно, молодые глаза яхтсменов разглядят ее творения.
- Не знаю, по-моему плохая видимость, - сказал с сомнением Вилли. Он повернулся и оглядел зрителей на пристани и береговую линию, а потом присел на поручни. Посмотрел на Як-Як Хаймэна, жевавшего бутерброд возле стойки.
- Як-Як, - позвал он. - Как ты думаешь, тумана не будет?
Як-Як удивленно на него посмотрел. Чтобы человек его статуса отвечал на вопрос, заданный на таком расстоянии, казалось верхом невежливости. Он пожал плечами, покачал головой и отправился к своей лавке у гавани.
- А ты как думаешь? Будет туман? - спросил Вилли у Мидоуза.
Владелец газеты, ставший на время спортивным журналистом, мягко улыбнулся.
- Не знаю. Я газет не читаю.
- Ну, Вилли, - не выдержала Эллен, - ты же прожил в Эмити всю жизнь! Ты что, не можешь принять решения?
Вилли посмотрел на нее осуждающе, повернулся и стал разглядывать скопище яхт и парусных лодок всех видов и разновидностей внизу на воде. В гонках участвовали четырнадцать, нет, пятнадцать спортсменов, и Ларри Вогэн-младший должен был победить. Он шел в одиночку и управлялся с парусами, как профессионал, как Майк, когда Майк этого хотел. Ларри носился среди яхт, не спуская глаз с паруса и держа руку на румпеле, свесившись далеко за борт. Он был похож на сошедший с ума плавучий истребитель, и сразу понял, что выиграет, когда увидел яхту Майка.
Эллен взглянула на сына, лодку которого утяжелили Джеки и Шон, на борту которой практически негде было повернуться.
- Шон, - крикнула она, - спроси у Ларри, может, он возьмет тебя с собой. Иначе вы утонете.
- Нет, это ты ей скажи. Я свое место здесь заработал. Джеки ей весело улыбнулась, и Эллен ощутила приступ ревности.
Позднее Джеки наверняка изберут королевой регаты.
Девушка легко встала и обняла мачту. Измеряя расстояние до пристани, она, казалось, готова была спрыгнуть и принести себя в жертву.
- Хорошо, миссис Броуди, я тогда просто посмотрю со стороны. Я не хочу...
Майк схватил ее за край купальника. "Ага, - подумала Эллен, - не в первый раз".
- Сядь! - скомандовал Майк. - А этот тупица может сойти, если хочет.
Обиженный Шон стал оглядываться. Эллен слышала, как он попросил Джонни Москотти взять его с собой. Джонни согласно кивнул, подвел лодку к борту яхты Майка, и Шон к нему перепрыгнул. Шон жестом показал своему брату, что крупно его имел в виду. Предполагалось, что Эллен этого не видит, и она отвернулась.
- Так да или нет? - потребовала она у Вилли ответа.
Он неохотно кивнул и приказал катеру комитета отойти и стать на якорь в ста футах, чтобы обозначить старт. С помощью мегафона, который ему вчера дал Броуди, он стал наводить порядок среди участников гонки.
Эллен надеялась, что тумана удастся избежать. Они жили у океана возле залива и все, за исключением Москотти, знали дорогу туда и обратно. Но нельзя было забывать о пароме, и она молилась, чтобы капитан Лоуэлл был достаточно трезвым, чтобы видеть, что происходит на воде.
Раздался первый свисток, потом второй, а затем взметнулся флажок и взлетела ракета. Яхты понеслись.
Как ни странно, впереди был Майк, а за ним по пятам шел Ларри Вогэн.
- Мне нравится балласт, с которым пошел Майк, - заявил Гарри Мидоуз, обращаясь к Эллен. - Но Ларри обойдет его, как стоячего. Она хорошо готовит или у нее иные достоинства?
- Иные, - сказала она. - У Ларри свои достоинства, у Майка - свои.
- А как ты, Эллен? - поинтересовался Гарри. - За все эти годы мы никогда о тебе не говорили.
Она постучала его по животу.
- Вот когда расправишься со своим балластом, поговорим.
Глаза старого козла засветились неземным светом. Это был мощный стимул для начала диеты.
2
Энди Николас лежал в незнакомой больничной палате и ел глазами своего кумира, склонившегося над ним.
Энди знал, что Том просидел с ним всю ночь, массируя онемевшие конечности. Он помнил об этом сквозь дымку беспамятства.
Пока он ничем не мог двигать, за исключением левой руки. Правая сторона лица как будто сплыла вниз. Энди очень боялся, что вернется жуткая острая боль в конечностях. Иногда он все видел и понимал, узнавал мать, отца, Тома, и даже понял, что высокий седой мужчина - это врач, хотя забыл все имена и даже названия предметов.
А еще была медсестра, которая, к большому удивлению, искупала его в постели.
Он не мог говорить и знал это, но никак не понимал, почему.
Все, что он слышал, вначале казалось предельно ясным, а потом забывалось, как тогда, когда Ларри Вогэн раздобыл марихуану и они накурились до одури за зданием "Рэнди бэр".
А сейчас все могли говорить хоть по-французски. Он ничего не понимал. Слова были знакомые, но значения их он не улавливал...
Он четко помнил, как нырнул в воду, как следовал за Майком через зеленую мглу и даже видел сейчас пузырьки, отходившие от приятеля. Они напоминали жемчужное ожерелье, которое носила Джеки Анджело, работавшая в аптеке Старбака. Пузырьки уходили вверх к поверхности, а потом перед ним вставала иная картина: круглый помятый предмет на дне, похожий на футбольный мяч с дыркой, а по нему шли царапины. Эти царапины ассоциировались у него с ужасом, который встретился позже, но имя которому он подобрать не мог.
А потом испуганное существо, как собака с ластами - не помнил, как называется - а потом...
Эндрюс не спускал глаз с его лица. Казалось, он был чем-то опечален. Энди хотел ему рассказать о том, что видел. Он попытался вспомнить названия - шар, тюлень, акула. Так как же они назвались?
