– Никакой. Просто галстука тоже нет.
– Не понял. – Еще бы не удивиться. Муж прекрасно слышал, как вчера Дина удовлетворенно застегнула Мишкин портфель, вытащила из шкафа, чтобы не забыть погладить, костюм и рубашки и торжественно объявила: «Все готово».
И они даже посмотрели вместе кино, хотя прежде Дина не вылезала из Интернета, погруженная в проблемы грядущего первого класса. Потом, правда, Дина попросила мужа после работы купить Мишке букет, добавив, что тогда точно будет всё. Цветы он купил. Но что же теперь получается? Это он спросил вслух, а Дина расплакалась.
– Ну-ну-ну, прекрати! «Детский мир» до десяти работает?
– А вдруг мы там ничего не найдем?
– Найдем обязательно. Давай-давай, собирайся. Лизок, Мишка на тебе.
Вернулись с тремя бабочками, и Дина еще час определялась, какая именно будет идеально сочетаться с все-таки голубой рубашкой: желтая, темно-синяя или бордовая. Как раз в это время дочь ей, кажется, снова напомнила о своих планах уйти пораньше. Но Дина не реагировала. Она уже жила в завтрашнем дне, где-то между праздничной линейкой и пирогом, который вынет из духовки перед тем, как забрать сына из школы.
Дина посмотрела на часы: шесть сорок пять. Будильник должен зазвонить в семь, но ведь все равно теперь не уснуть. Образовалось целых пятнадцать лишних минут для себя перед пробуждением первоклашки и его папы. Она вымыла голову и быстро уложила волосы: немного геля, и стильный, задорный ежик готов. Накрасилась чуть ярче, чем обычно. Конечно, утро не самое подходящее время для такого макияжа, но когда тебе хорошо за сорок, а вокруг будут те, кому еще не исполнилось и тридцати, то не хочется очень уж от них отличаться. Дина придирчиво осмотрела свое лицо. Конечно, от первых лучиков морщин никуда не денешься, но выглядит она не так уж и плохо. Ее сорока пяти никто не дает. Дина худенькая, вечно бегает в кроссовках и джинсах, прическа молодежная, улыбка приветливая. Да и жизненной замотанности в глазах не так уж много. Дина счастливая, а счастливые старятся медленнее, потому что меньше об этом думают. Походка у Дины быстрая, рост небольшой. Как говорится, маленькая собачка до старости щенок.
Но сегодня она немного вырастет и станет чуть солиднее. Дина вынула из коробки замшевые черные туфли на высоком удобном каблуке и аккуратно поставила их к входной двери. Посмотрела на часы: пора будить население.
Дальше началась суматоха. Муж кричал, что ему надо побриться, а Мишка ни за что не хотел делить с ним ванную. Затем вместе убеждали сына почистить не только зубы, но и уши, потому что школьнику «нецелесообразно приходить на занятия с тоннами серы в ушах». Это заумное высказывание произнес, естественно, муж, но именно оно убедило Мишку перестать крутить головой. Пока воевали с сыном, убежало молоко, и Дина, сверившись со временем, поняла, что кашу сварить не успеет. Снова встала проблема выбора: мюсли, йогурт или, возможно, яичница?
– Бутерброды, – прервал Динины раздумья муж, – и побыстрее.
Позавтракали впопыхах. Дина не смогла впихнуть в себя ни кусочка. Так волновалась. Чай показался слишком горячим и очень сладким. Еще бы! Она так пристально следила за тем, чтобы Мишка хорошо поел, что совершенно забыла, сколько раз положила себе сахар. Видимо, сделала это раза три-четыре. Попить, в общем, тоже не удалось.
После завтрака одевала Мишку. Крики «Ой! Не тяни! Мне больно! Здесь жмет! Тут спадает!» разбавлялись возгласами мужа:
– Где мои светлые брюки?
– Бежевые или серые?
– Любые!
– В шкафу.
– А пиджак?
– Полосатый? Клетчатый? Льняной?
– А какой лучше к серым брюкам подходит?
Дина почувствовала себя продавцом из канцтоваров.
– Какой тебе больше нравится. Не вертись, Мишка!
– Меня сейчас стошнит.
Наконец мужчины были собраны. Они стояли, готовые к выходу. Дина даже на мгновение прекратила гонку и залюбовалась ими. Оба – и большой, и маленький – элегантные, подтянутые, в начищенных ею до блеска туфлях. Красота!
– Побежали, побежали! – Дина вставила ноги в туфли и уже начала открывать дверь.
– Мам! – растерянное Мишкино.
– Дин! – насмешливое Димино.
– Да?! – Она резко обернулась. Ну что они там себе думают. – Быстрее давайте! Букет берите!
– А ты так и пойдешь? – Муж держался из последних сил и в конце концов расхохотался.
– Черт! – На ногах Дины красовались новые и достаточно дорогие туфли, а на теле – симпатичный, но видавший виды застиранный халатик.
Три минуты потребовались на облачение в костюм, еще две на поиски подходящих серег. Вчера ведь положила на самое видное место. А какое место вчера она сочла подходящим?
Наконец вышли. Фотографии на память у подъезда, у машины, в машине. С дорогой повезло – обошлось без пробок. Немного потолкались у школы – слишком много жаждущих припарковаться. Наконец муж втиснул «Рено» между двумя джипами. Вылезали, втянув всё в себя. У Мишки не получилось. Оттирали салфетками его коленки и локти, а потом, спотыкаясь, бежали к школьному двору, откуда уже донеслись фанфары, возвещающие о начале линейки.
– Извините. Простите. Разрешите пройти. Мы первоклассники, пропустите, пожалуйста. – Дина отчаянно пыталась пробраться сквозь толпу бантов, букетов и радостных лиц. Ее пропускали, но в сутолоке это было не так просто. – А где первый «А»? Вы не подскажете, где первый «А»?
– Таблички, ищи таблички. – Это муж, почти наступающий ей на пятки, дал ЦУ. Указание действительно было бы ценным, если бы Дина могла разглядеть хоть одну табличку. В утренней суматохе она забыла самое важное: надеть очки. Точнее, она не собиралась их надевать, хотела обойтись линзами. Но снова все перепутала. Линзы она носила редко, поэтому, решив их надеть, часто, собираясь куда-то, механически делала макияж. И только потом, стоя с одним накрашенным глазом, вспоминала, что сначала линзы – затем косметика. Она всегда махала рукой и надевала очки. Махнула и сегодня, а очки надеть забыла. И теперь пестрая толпа воздушных шаров, лент и цветов казалась ей просто бурным цветением красок. Она не различала лиц, не видела четких линий, и даже если бы смогла разглядеть таблички в руках учителей, надписи на этих табличках остались бы для нее загадкой.
– Будьте добры, где первый «А»? – спросила она, уткнувшись в спину рослой женщины.
– Не знаю, мы первый «Б» ищем. – Женщина сказала что-то еще, но как раз в этот момент директор объявил вынос знамени школы, зазвучала барабанная дробь, оглушительно затрубил горн, слова потерялись в шуме.
– Простите, что? – В этот момент лопатки женщины больно уперлись в Динин нос. Толпа, расступаясь перед знаменем, подалась назад, и многих сплющило, сжало, сдавило. Дина инстинктивно крепче впилась в Мишкину руку, боясь потерять его. Сын тут же подал голос:
