Столь же успешно сражались и экипажи других русских кораблей. «Команда вела себя выше всякой хвалы. Что за молодецкая отвага, что за дивная хладнокровная храбрость! - писал мичман А. Сатин с корабля «Три святителя». - Как теперь вижу: стоит красавец комендор, знаменосец 32-го укипзжа, Иван Дехта, и держит большим пальцем правой руки запал у только что выстрелившего орудия. Вырвало ядром рядом с ним двух человек, он б,ровью не пошевельнул, только скомандовал, когда орудие было готово: «К борту!». И этот же самый Дехта, бледный как полотно, через две недели дрожащей рукой вынимал жребий на георгиевский крест…»
Русские моряки проявляли инициативу и находчивость в бою. В разгаре сражения на корабле «Три святителя» вражеским снарядом был перебит якорный канат, и корабль стал разворачиваться по ветру кормой к неприятелю. Мичман П. Варницкий бросился к баркасу, чтобы исправить повреждение. Но неприятельское ядро попало в баркас и ранило мичмана. Варницкий тотчас же перескочил в другую шлюпку, матросы налегли на весла, и через несколько минут повреждение было устранено, корабль вновь развернулся в нужном направлении и снова открыл огонь по противнику из всех орудий.
Один из неприятельских снарядов разорвался на батарейной палубе линейного корабля «Ростислав». Огонь подбирался, к крюйт-камере, где хранились запасы пороха. Дорога была каждая секунда. Мичман Н. Колокольцев бросился к крюйт-камере и, пренебрегая жизнью, быстро ликвидировал опасность. Корабль был спасен. «За особенное присутствие духа и отважность, оказанные во время боя», адмирал Нахимов представил мичмана Колокольцева к боевой награде'.
В ходе боя русские корабли умело взаимодействовали между собой и помогали друг другу. Когда командир корабля «Ростислав» капитан 1-го ранга А. Д. Кузнецов заметил, что береговая турецкая батарея наносит сильные повреждения кораблю «Три святителя», то огонь «Ростислава» был сразу же перенесен на эту батарею. Совместными усилиями двух кораблей сильные береговые укрепления противника на правом фланге были подавлены.
Иная картина наблюдалась в турецкой эскадре. В самом разгаре сражения английский советник Слейд на пароходе «Таиф» снялся с якоря и ушел в Константинополь. Это дало повод последовать его примеру турецким офицерам: оставил свой корабль Измаил-бей - командир парохода «Эрекли», Ицет-бей - командир корвета «Фейзи-Меабуд» и др. Спустя три часа после начала сражения ни один из неприятельских кораблей не оказывал сопротивления русской эскадре. Вскоре были подавлены последние береговые батареи.
В итоге Синопского сражения из неприятельской эскадры в 16 вымпелов было уничтожено 15 судов и лишь одному пароходу удалось спастись бегством. Русская эскадра не потеряла ни одного корабля. Потери противника превышали три тысячи человек. В числе пленных находился и командующий турецкой эскадрой вице-адмирал Осман-паша.
Синопское морское сражение оказало большое влияние на стратегическую обстановку. С разгромом эскадры Осман-паши были значительно ослаблены военно-морские силы Турции. После сражения русский флот получал возможность содействовать приморским флангам своих сухопутных войск; турецкие же сухопутные силы, находившиеся на Дуиае и у русско-турецкой границы на Кавказе, были лишены поддержки своего флота.
Особенно важное значение Синопское сражение имело для Кавказа. Уничтожением турецкой эскадры в Синопе черноморцы нанесли серьезный удар по замыслам Турции и западноевропейских держав, накапливавших силы для высадки десантов на кавказском побережье Черного моря. Вскоре после сражения один из русских военачальников с Кавказа поздравлял П. С. Нахимова с «блистательным истреблением неприятельской синопской эскадры - великой грозы Кавказа…». «Быстрое и решительное истребление турецкой эскадры, - говорилось в письме, - спасло Кавказ, в особенности Сухуми, Поти и Редут-Кале; покорением последнего досталась бы в добычу туркам Гурия, Имеретия и Мингрелия».
Синопское сражение вновь продемонстрировало героизм, мужество и отвагу русских моряков. П. С. Нахимов писал, что черноморские матросы проявили «истинно русскую храбрость»2. Оценивая значение Синопской победы, В. А. Корнилов писал: «Битва славная, выше Чесмы и Наварина… Ура, Нахимов! М. П. Лазарев радуется своему ученику»3.
В сражении наглядно проявились результаты передовой системы обучения и воспитания черноморских моряков, осуществлявшейся под руководством лучших русских флотоводцев. Высокое боевое мастерство, проявленное моряками в огне сражения, было достигнуто упорной учебой, тренировками, походами, овладением всеми тонкостями морского дела. Тысячи молодых матросов, обладавшие всеми необходимыми качествами, для тяжелой и сложной профессии моряка, но не имевшие вначале никаких знаний и навыков в морском деле, в результате напряженной боевой подготовки стали опытными и бесстрашными воинами, проявившими высокие морально-боевые качества. Они с честью выдержали боевой экзамен, к которому готовились многие годы.
Высокая готовность кораблей к походу и бою, четкое несение вахты, быстрые и точные действия у парусов и орудий, бдительное наблюдение за противником, стойкое перенесение трудностей в штормовых плаваниях, мужество и самообладание иод вражеским огнем, инициатива и смекалка в неожиданных ситуациях морского боя - все эти качества экипажей русских кораблей сыграли решающую роль в достижении победы.
Высокий уровень боевого мастерства проявили черноморские артиллеристы. Во время сражения по вражеским кораблям и батареям было выпущено свыше 18 тысяч снарядов. Шесть линейных кораблей, вынесших основную тяжесть сражения, сделали 588 выстрелов бомбами, гранатами и брандскугелями, 12 858 выстрелов ядрами и 2514 выстрелов картечью. Наибольшая скорострельность была достигнута артиллеристами корабля «Ростислав», на котором из каждого орудия действовавшего борта было сделано по 75-100 выстрелов. На других кораблях из каждого орудия одного борта в среднем было сделано от 30 до 70 выстрелов. Такая скорострельность не достигалась ни в одном из флотов мира.
В Синопском сражении впервые в боевой обстановке была полностью доказана высокая эффективность бомбической артиллерии. Итоги сражения показали чрезвычайную уязвимость деревянных кораблей от обстрела их бомбическими пушками. Боевой опыт Синопа оказал огромное влияние на последующее развитие флотов всех государств. Стала очевидной необходимость броневой защиты кораблей.
Русские моряки проявили в бою высокое мастерство в борьбе за живучесть своих кораблей. От вражеского обстрела корабли получили 278 пробоин и других повреждений. Наиболее сильно пострадал от неприятельского огня флагманский корабль Нахимова, получивший 60 пробоин в борту. Но благодаря самоотверженной работе экипажей по устранению повреждений и заделке пробоин ни один из кораблей во время боя не вышел из строя.
Синопское сражение показало высокое флотоводческое мастерство адмирала Нахимова, для которого был характерен правильный учет своих сил и сил противника, продуманный выбор времени сражении, детальная разработка плана атаки, настойчивость в достижении поставленной цели. Важную роль в бою сыграли построение эскадры в строй двух колонн, организация взаимодействия между кораблями, умелые действия моряков против береговых батарей противника.
Синопское сражение подвело итог многовековому развитию парусных флотов. На смену парусным кораблям стали приходить корабли с паровой машиной, преимущества которых были все более очевидны. С самого начала боевых действий на Черном море В. А. Корнилов предпочитал выходить в море на пароходо-фре-гатах. П. С. Нахимов перед Синопским сражением специально просил прислать к нему пароходы и подчеркивал: «В крейсерстве пароходы необходимы и без них, как без рук»1.
Первый в истории бой паровых кораблей («Владимира» и «Перваз-Бахри») положил начало разработке новой тактики зарождавшегося парового флота. После одержанной победы в этом бою В. А. Корнилов писал: «Имею теперь полное понятие о сражении пароходов между собою, об особой тактике, которую они должны соблюдать». Он подчеркивал такие важные качества паровых кораблей, как большая маневренность, скорость и независимость от погодных условий. «Быстрота, с которой пароходы могут переноситься с места на место, и определительность их плавания, - указывал он, - особенно благоприятствуют внезапным атакам»2. Вместе с тем Корнилов отмечал и существенные недостатки колесных паровых судов: они «слабы бортовыми орудиями и должны принимать все меры к сбережению машины от повреждений».
Первый опыт боевого использования колесных паровых судов подтвердил, что их конструктивные особенности не позволяют вооружать корабли достаточно сильной артиллерией и в то же время отрицательно сказываются на живучести кораблей в бою. «Гребные колеса и часть машины, - отмечал Ф. Энгельс, - были открыты для неприятельского обстрела и могли быть приведены в негодность одним удачным попаданием; они занимали ббльшую часть борта корабля; кроме того вес машины, гребных колес и угля настолько уменьшал вместимость кораблей, что о вооружении их большим количеством тяжелых длинноствольных орудий не могло быть и.речи»1.
