К слову о коррупции: хорошо известно, что в начале третьего тысячелетия кое-кто из близких к Путину людей решил, что именно от их желания зависит существование или несуществование тех или иных крупнейших объектов. Одним из таких объектов был выбран аэропорт «Домодедово» и компания «Ист Лайн», против которых была спланирована и проведена целая операция. И она закончилась бы успехом, если бы не ряд счастливых случайностей, в частности, просто грубейшее нарушение, допущенное ФСБ в организации всей схемы. Но этот объект тоже мог перейти в управление отдельных государственных людей. Причем ужас состоял в том, что использовались могущественные связи в ФСБ, которые сосредоточены сейчас в руках у Игоря Ивановича Сечина и Виктора Петровича Иванова. Следственное управление ФСБ в определенный момент выступило как абсолютно бандитская структура, осуществляя самые настоящие наезды. Чтобы составить дело, выкрадывали людей из Китая и по три с половиной года держали их в СИЗО даже без предъявления обвинений, оказывали колоссальное давление на свидетелей. И вся эта история прошла через мои руки (об этом чуть ниже).
Многие олигархи рассказывали мне, что именно им принадлежала идея выбора Путина в преемники Ельцина. Хотя, надо признаться, каждый из них на разных этапах своего жизненного пути сначала утверждал, что на Путина обратил внимание именно он, а потом отказывался от своих слов, обвиняя в этом другого. В итоге сошлись во мнении, что все олигархи беседовали с Владимиром Владимировичем, все к нему приглядывались, но наибольшую роль в убеждении олигархического полка в том, что Путин — это то, что нужно, сыграл Березовский. Почему именно Березовский? Потому что для Березовского главным на тот момент времени была война с Евгением Максимовичем Примаковым. И ему казалось, что Владимир Владимирович Путин — тот самый человек, который однозначно сможет Примакова победить и с которым у него, у Березовского, есть личный контакт и понимание. Во многом это было связано с тем, что Путин был и остается до сих пор настоящим демократом, а Березовский и в то время, и значительно позже искренне полагал себя последователем тех же принципов, не понимая, что, в отличие от Путина, никаким демократом он никогда не был.
Часто общаясь с Березовским, я обращал внимание, что он всегда пытается вставить в разговор мысль, что именно он нашел Путина и предложил его в качестве кандидата в Президенты. Чтобы проверить это утверждение, я побеседовал на эту тему с Александром Стальевичем Волошиным, руководителем Администрации Президента. Я спросил его: «Александр Стальевич, а кто предложил Путина?» Он ответил: «Вообще мне хотелось бы вам сказать, что это был я, но, честно говоря, я не помню. Потому что в этот момент было несколько кандидатов, которые выглядели очень реальными. Самыми сильными были, конечно, Аксененко и Степашин. Мой личный выбор, — говорил Волошин, — касательно назначения премьер-министром (поскольку все понимали, что тот, кто будет премьер-министром, впоследствии и станет Президентом) склонялся скорее в сторону Степашина — он не был настолько жестким как человек. Потому что было ясно: если назначить Аксененко, то все — это паровоз, и его уже не свернуть с рельсов. Поэтому я больше поддерживал кандидатуру Степашина, так как можно было приглядеться, как поведет себя этот человек, будучи облечен полномочиями власти, и иметь возможность его заменить, если что-то пойдет не так. А Борис Абрамович тогда носился с идеей назначить на должность премьер - министра с последующим выдвижением в Президенты Игоря Сергеевича Иванова. Дело в том, что Березовскому очень нравилась идея, что человек с фамилией Иванов станет Президентом страны. Ему казалось, что это красиво». Замечу на полях, что идея, конечно, красивая. Правда, теперь на политической арене появился совсем другой Иванов, и с Сергеем Борисовичем Ивановым идея становится даже еще более красивой, чем первоначальная, с Игорем Сергеевичем. Напомню, что тогда Игорь Сергеевич Иванов был министром иностранных дел. Так что попытка Березовского присвоить себе идею выдвижения Путина, вежливо говоря, не совсем корректна. Но, как часто бывает у Березовского, на всякий случай он пытался схватить все коврижки.
Позже, когда карьера Аксененко не сложилась, именно Волошин настоял на том, чтобы уже тяжело больного, умирающего Аксененко все-таки выпустили из России на лечение. Путин долгое время сомневался в том, что эта болезнь настоящая, а не мнимая, и когда появились сообщения о том, что Аксененко за границей ходит по магазинам, он иногда пенял Александру Стальевичу, говоря: «Вот видишь, ты настоял, а он вовсе не больной». Но тем не менее, как вы знаете, Аксененко все-таки умер от тяжелого онкологического заболевания.
Возвращаясь к первоначальной теме, заметим, что отсюда, конечно, возникает базовый вопрос — Путин и Березовский. Я провел много часов, беседуя с Березовским о Путине, и каждый раз разговор начинался не по моей инициативе. Полагаю, это связано с тем, что Борис Абрамович Березовский никак не может успокоиться. По отношению к Путину он ведет себя, как брошенные супруги по отношению к любимым. Он постоянно переживает состоявшийся разрыв! И для него, по большому счету, война с Россией — это личная война с Путиным. Это попытка доказать Путину, как же он ошибся, когда его, Березовского, от себя отставили не пустил в приближенные. Мне Березовский рассказывал о Путине самые трогательные истории, совершенно разнообразные по наполнению. Ряд из них подтверждался, некоторые воспринимались по-иному, но вот что меня всегда удивляло — при всем своем более чем странном отношении к Путину Березовский никогда не обвинял его в стяжательстве. Он всегда подчеркивал, что Путин совсем не алчный человек, даже как-то поведал, что подарил Путину «Мерседес» и Владимир Владимирович не только на нем ни одного километра не проехал, но и через несколько лет вернул ключи от «Мерседеса» и саму машину обратно Борису Абрамовичу.
Борис Абрамович не раз признавался мне, что у них с Путиным бывали очень доверительные беседы. Дескать, когда Путину, как тогдашнему руководителю ФСБ, давались поручения, которые ему казались не вполне соответствующими законности, он этим с Березовским делился. Или как они отошли поговорить, оказались в маленькой комнате у лифтового пространства и там случайно заперлись. А для того, чтобы оттуда освободиться, им пришлось барабанить в дверь, пока не пришла уборщица. Думаю, картинка была еще та. Надо отдать должное Березовскому — именно он очень точно понимал соответствие Путина образу народного героя. Любопытно, что он же раз и навсегда показал несостоятельность попытки поймать Путина на промахах: когда он искал руководителя «Либеральной России», им стал Коданев, тоже осужденный за организацию убийства Юшенкова. Так вот, Коданев был даже внешне похож на Путина, только занимался не дзюдо, а карате, ну а так во всем остальном соответствовал. Но это уже не читалось, уже выглядело неумной пародией. Надо очень четко понимать, что в общественном сознании всегда должна быть некая разница между Президентом и его преемником. Если приглядеться, легко заметить, что сменяющие друг друга руководители никогда не бывают похожи. Всегда есть очень большие отличия.
Существуют нюансы, которых Борис Абрамович по какой-то причине никогда не мог понять. Вообще я думаю, что Путин в какой-то момент времени действительно относился к Березовскому пусть и иронично, но неплохо. Но Березовский сделал все возможное, чтобы испортить к себе отношение, потому что он перестал понимать, где начинаются интересы государства и заканчиваются его личные. Он стал считать себя таким государством в государстве. Более того, он решил: «государство — это я». А государство — это уж точно не Березовский. Принципиальность здесь состоит вот в чем. Путин никогда не смог бы допустить, чтобы Президент страны, и уж тем более он сам, был марионеткой в руках эдакого профессора Мориарти от российского олигархического капитала. А Борис Абрамович после выборов с пеной у рта доказывал в своем интервью Доренко, что это нормально. При этом он напрямую использовал работу Доренко для того, чтобы уничтожить Примакова со товарищи, не понимая, что та грязная избирательная кампания, которую проводил Доренко, и показала Путину резкую несовместимость его собственных принципов существования и, мягко говоря, беспринципности Березовского. И действительно, та кампания была в высшей степени нечистоплотной. Если кто не помнит, на свет божий вытаскивалась всякая мерзость про Лужкова и Примакова. Например, много говорили о здоровье Примакова и много разной другой «сенсационной» лжи было якобы найдено.
По российской журналистике эта кампания нанесла удар поистине сокрушительной мощи. Я полагаю, что именно после ее проведения у Путина не осталось иллюзий касательно методов работы Березовского. Путину вся эта возня представлялась неблаготворной. Он понял, насколько это от него далеко, и уж конечно, понял логику действий Бориса Абрамовича. И потому, когда зашла речь о том, кто же будет руководить «Первым каналом», отданным практически за бесценок команде Березовского, Путин ясно дал понять, что отныне все кардинальным образом изменится. Березовский тогда попытался себя вести до безрассудности фамильярно и даже нагло, но желаемого эффекта это не дало. Путин, не теряя вежливой сдержанности, очень жестко указал Борису Абрамовичу, что он, Березовский, больше никогда управлять телевидением не будет. Пожалуй, с этого момента и началась великая путинская антиолигархическая эпопея, потому что тогда в наших глазах впервые появился совершенно иной Путин. Ведь если рассмотреть весь жизненный путь Владимира Владимировича, то мы сможем определить несколько основных этапов его развития. Это не только два президентских срока. Это еще и сам Путин — подчас человек очень сильный, мощный и активно отстаивающий внешнеполитическую позицию, а иногда и легкий, расслабленный, ироничный, с живой лексикой, способный крайне остроумно «срезать» любого из существующих ныне политических лидеров как внутри страны, так и за ее рубежом.
